Наскочила местная пацанва. Кто-то вдруг оказался пострадавшим от рук злодея Чики, и меня собрались отлупить. Сашок решительно впрягся за меня. Пацаны помялись и согласились пойти со мной на мировую. Побродили толпой по городу. Потусовались у одного перца на квартире, послушали магнитофонные записи Nazareth и Scorpions, сам потрындел на гитаре песенку про курящую бабушку. Когда за окном начало темнеть, Саня проводил меня обратно к своему дому. Там Шумиловы уже ждали меня, готовясь к отъезду.
Простились с Русановыми очень душевно. Тетушка Нинель крепко меня потискала и буквально вынудила дать согласие приехать еще раз в гости, а ее сынок сам напросился приехать в Березку в скором времени.
По нашему поселку разносились звуки задорной песни:
— «У той горы горы, где синяя прохлада.
У той горы, где моря перезвон…»
«Веселые ребята» в ДКС выкладывались на всю катушку. Слышны были только мужские голоса, Алла не проклевывалась. Не сговариваясь, мы все втроем рванули на концерт.
Зал весь был забит до отказа. Даже в проходе стояли зрители. Все желали послушать знаменитый ансамбль. Мы устроились тоже стоять в проходе возле задних рядов. Увидев директора, люди начали вскакивать и предлагать свои места. Дядя на это скромно отмахивался руками. Словно из воздуха появился шустрый толстяк в твидовом костюме. Он провел Шумилова и меня с тетей к первым рядам и усадил там, согнав сидевших там молодых людей.
«Ребята» исполнили еще пару классных песен, наверное, Тухманова «Это — Москва» и «Я к тебе не подойду». И молодежь, и пожилые с одинаковым энтузиазмом аплодировали артистам. Алла стояла немного позади на подпевках. Вел концерт молодой мужчина с приятным удлиненным лицом. Я догадался, что это и есть знаменитый Павел Слободкин. Он с заметным удовольствием вывел певицу вперед и представил публике. Ей предстояло далее вести концерт и исполнить несколько сольных номеров. Начала она с каких-то фольклорных песенок «Березовая рощица» и «Посидим, поокаем». Молодежь приуныла. Потом последовало «Вспоминай меня» и «Кто виноват?» более-менее удобоваримые.
Прозвучали аккорды «Музыки любви». Неожиданно мощная композиция для советской эстрады резко контрастировала с другими ее песнями. Пока гремела музыка, пока Алла уводила всех своим невероятным голосом в заоблачные выси, люди словно застыли, завороженные красотой композиции. Потом началось… Такой дикий восторг, такой ор поднялся, что пришлось несколько минут ожидать продолжения концерта. Пугачевой пришлось исполнить песню на бис.
Далее Алла не нашла ничего лучшего, как назвать автора. Вот, засада! Надо было бы предупредить ее, чтобы не палила меня. Судя по воцарившейся глубокой тишине, ей не очень то и поверили. Шумиловы и прочие окружающие как по команде вылупились на меня. Я с невинной мордой пожимал плечами.
Алла закусила удила и вознамерилась вытащить меня на сцену. Ни за что! Я у Русановых нормально так накидал в желудок. Не хватало еще прилюдно протрубить одним местом гимн своему позору.
Алла не унималась и заявила:
— Наш автор очень скромный и стесняется выйти на представление. Давайте попросим его вместе!
Снегуркой тебе, Пугачева, надо работать и кричать своим разработанным голосом:
— Дед Мороз, появись! Автор, не обосрись!
Ну, не дедом Морозом, но зайцем недостреленным вылез на всеобщее обозрение. Опять эта мерзкая трясучка в конечностях, чтобы они отсохли! Кишочки вели себя пока прилично, а вот член подвел. Такой крутейший стояк приключился, что сам прифигел. Будем надеяться, что издалека не очень заметно. Напрасно надеялся. Алла периодически скашивала глаза на то место, когда чего-то такое возвышенное бухтела. Я от волнения ничего не услышал. Дождался каких-то цветочков и игривого аллиного поцелуйчика и молча умыкнулся за кулисы. Подальше от сотен глаз и позора.
Напоролся там на Слободкина, вернее, он сам меня схватил за локоть.
— Паша! Чудесная песня! Великолепная, зрелая композиция. Ты просто молодец! У меня к тебе есть одно предложение. Мы можем с тобой где-нибудь посидеть?
Я муркнул чего-то нечленораздельное и без всякой задней мысли махнул лапой в сторону туалета. На что маститый худрук сильно закашлялся, а потом предложил мне встретиться после концерта в ресторане, где-то через час. На концерт после туалета я возвращаться поопасался. Посыпятся снова разные восторги. Харей придется опять торговать. Завалился отмокать в бассейн.
Твою же роженицу… Не организм, а сто рублей убытков. Это же надо так прилюдно снова опарафиниться? Да и сейчас эта тварь стоит колом, скотина копытная. Не утихомиривается. Вроде бы силы должны восстанавливаться порядка трех дней без тантрения толстых теток. Видимо, коняшка соскучилась по могутным женским чреслам.
Сделал себе холодный, почти ледяной душ. Немного отпустило. Срочно нужно напрягать Леху и прочих рощинских пацанов исполнять свои обещания. Иначе, народ в электричках перестанет ездить.
Бассейн полностью принадлежал мне. Не иначе все на концерт ломанулись. Наплавался в свое полное удовольствие, убив время до встречи с Павлом Яковлевичем. В ресторане рандеву и не пахло. Кроме Слободкина присутствовал весь состав ансамбля, включая Аллу, которая почему-то покраснела, увидев меня. Все, кто сидел за столиками, пожелали со мной наконец-то познакомиться и чокнуться на брудершафт. Легендарные личности оказались в общении довольно простыми и даже забавными. Толик Алешин сказал, что моя песня была круче всех, и что он сначала грешил на Тухманова. Буйнов сыпал анекдотами. Все как один пытали меня насчет других песен. Я в ответ горестно разводил руками.
Слободкин вытащил меня из этой развеселой компании и повел к пустым дальним столикам возле гротов и водопадов. Когда мы присели за один из них он, заговорщецки оглядевшись, вытащил из кармана три бумажки по червонцу и протянул мне.
— Аллочка мне рассказала, как ты ей помог с подготовкой к конкурсу. Это твой гонорар. За песню будет отдельный разговор. Вопросы есть?
Дождавшись, когда я подергаю соответствующе головой, Слободкин продолжил:
— Сам видишь. Мы — ребята не только веселые, но и достаточно серьезные. Основная наша политика — привлечение молодых и талантливых авторов. С нами с удовольствием работают Юра Антонов, Сережа Дьячков, Слава Добрынин, сам Тухманов. Официально делаю тебе предложение писать песни только для нашего ансамбля. Составим договор. Оплата передачи прав сразу, как только будет продукт, и в дальнейшем по авторским отчислениям. Если что-то выстреливает в эфире, то дополнительно выплачивается премия. По твоему подарку Аллочке тоже нужно договор составить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
