К этому времени Филлис пришла в себя.
— Джек, — слабым голосом сказала она. — Это действительно ты спас меня? Что нам делать дальше?
— Конечно, я, — ответил Калл. — Хотя не знаю зачем. Мне следовало бы посмотреть, как тебя разорвут на части. Было бы только справедливо дать им разорвать тебя. Но я зачем-то спас тебя.
— Ты, значит, все еще любишь меня, — сказала она с удивлением.
— Размечталась, — хрипло ответил он. — Что я люблю, так это твое тело. А какой мужчина откажется? А тебя я ненавижу! А что ты ожидала услышать после того, как сказала мне, как ты меня ненавидишь, что ты фригидна и притворяешься страстной, чтобы попасть в руки другого мужчины, который может дать тебе больше? Сука ты!
Откуда-то из темноты послышался голос Федора:
— Идите сюда, брат Калл и сестра Нильстрем. Возьмите меня за руку и следуйте за мной. Я нашел свой тайник.
Только тут Калл заметил, что Федор отсутствовал, и снова подумал, как он сейчас зависит от Федора.
Филлис поднялась и взяла Федора за руку. Калл пошарил в темноте, пока не нащупал Федора. Они последовали за Федором и прошли еще около тридцати футов. Затем Федор свернул в какое-то подобие ниши.
— В канализационной системе много таких мест. Я не знаю, зачем они, — сказал Федор, — но это я использовал как склад. Надеюсь, никто не натолкнулся на него и не обчистил. Иначе нам остается только вернуться на улицу. Не двигайтесь с места!
Он остановился и выпустил руку Калла. Через несколько секунд он радостно объявил:
— Ух ты, все еще тут!
Калл почувствовал запах серы, в руке у Федора вспыхнула палка.
— К нашему счастью, — сказал Федор, — в Аду все еще уйма серы. Обмотай листья каменного дерева — единственного горючего материала в этом мире — вокруг кости — человеческой, конечно, — пропитай конец хлористым калием и сахаром, которые можно добыть из мочи и прочих экскрементов. К сожалению, достать серу и прочие химикаты здесь очень трудно. Дьяволы контролируют запасы химикатов, и мне пришлось делать кое-какие противные и даже безнравственные вещи, чтобы добыть у них то, что мне было нужно. Мне даже пришлось… впрочем, не будем об этом. Ведь безнравственно даже рассказывать о безнравственном. Но химикаты нужны мне были для добрых дел… по крайней мере, я думаю, что это доброе дело. Вы уж извините меня за эту лекцию.
Чтобы достать эти вещества, мне пришлось согласиться, что цель оправдывает средства. Но разве результат обязательно будет дурен из-за дурных средств? Не знаю и не хочу знать.
Вот видите, мораль охватывает не только духовный мир, но и физический. Химия тесно соприкасается с этикой. Нельзя отделить одно от другого, как ни крути, и всюду все вещи связаны друг с другом. Как вы думаете?
— Мы обязаны делать то, что мы должны делать, — сказал Калл, наблюдая, как Федор прикладывает длинную, толстую и неуклюжую спичку к факелу.
Факел моментально вспыхнул ярким пламенем, правда, дыма тоже хватало.
— Да, — сказал Федор, — но мы делаем то, что делаем.
От первого факела он зажег второй и протянул его Каллу. Третий он дал Филлис. Затем он взял две связки запасных факелов, завернутых в кожу так, что сверток можно было одеть через плечо, и дал одну Каллу. Еще он достал три мешка с пищей и глиняные бутылки с водой. Их он повесил через правое плечо.
— Мешки из человеческой кожи, — сказал Федор. — Ради этого предприятия мне пришлось обратиться к этому незаконному и аморальному промыслу. Конечно же, я сам никого не убивал, не я перерезал глотки этим мужчинам и женщинам, но я за это заплатил, пусть даже это и было сделано ранее. Но кожа была мне нужна для благой цели. Разве моя цель не несёт в себе добро?
— Какая разница в том, убивал ли ты или нет? — спросил Калл. — Человек ведь не остается мертвым. Убить здесь кого-нибудь нельзя. «Убить» значит просто усыпить на какое-то время. За это они должны быть тебе благодарны.
— Можно сказать тоже самое и про убийство на Земле… ведь у человека есть загробная жизнь, так почему грешно его убить? Он ведь все равно оживет. Нет, даже здесь убийство — это грубое вмешательство в дела человека и оскорбление его достоинства. Это противно свободной воле человека. Пока человек не вреден для окружающих, он может делать, что хочет.
— Почему это? — поинтересовался Калл.
— Ну… я не знаю, — признался Федор. — Но так всегда было на Земле. Почему же здесь должно быть по-другому? Это, в какой-то степени, самозащита. Каждый должен быть свободен от вмешательства других, должен сам выбирать длину своей жизни, сам развивать свои способности. Но человек живет в обществе. Таким образом, убийство незаконно и является преступлением против общества и против личности, а значит, и против Бога. Однако хватит разговоров. Демон здорово опередил нас. Конечно, он видит в темноте не лучше, чем мы. Но он знаком с этим местом и может быстро продвигаться наощупь и на слух. Пошли!
Они погрузились в мир, ограниченный белой металлической стеной с одной стороны и мерцанием факела с другой. Проход вдоль изогнутой стены был шириной фута в три. Шестью футами ниже слышалось журчание канализации. Калл не мог увидеть ни другой конец канала, ни стену, ограничивающую канал.
— А не могут наши факелы вызвать взрыв канализационного газа? — спросил Калл.
— Возможно, — согласился Федор. — Но здесь это не самая большая опасность.
— А-а… — протянул Калл, но не стал расспрашивать, он и так был достаточно напуган. — А кто построил канализационную систему?
— Не знаю, — ответил Федор. — Демоны, наверное, под руководством Властей. Вероятно, после последней, эйнштейновской реконструкции мира.
Постепенно канал сузился, и они подошли к тому месту, где через него был перекинут узкий металлический мостик.
— Здесь канал разветвляется, — сказал Федор, — пойдем дальше по дальнему проходу.
Он прошел по мосту, который представлял из себя узкую полоску шириной в два фута без каких-либо перил.
— Хм-м, очевидно, последнее землетрясение расширило канал, но, к счастью, металл тоже растягивается. Я, правда, не знаю, до каких пределов, и надеюсь никогда не узнать.
Они перешли мостик и свернули в другой туннель. Перейдя еще один мост, они пошли по левой стороне туннеля.
— Откуда ты знаешь, что демон пошел по этому пути? — спросил Калл.
— Я не знаю, но догадываюсь, что он идет в Дом Смерти, из которого и пришел. Если он возвращается, мы можем его преследовать.
Калл не понял, что Федор хотел этим сказать, но все равно последовал за ним. Теперь у него не было выбора: Федор знал, куда идет, а сам он — нет. К тому же после последнего поворота, Калл уже не был уверен, что найдет дорогу обратно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
