забуду те эмоции, что испытал, когда наша группа начала впервые выступать на открытии самого первого шоу «
The Loser Syndrome» в Чикаго.
— Да… Помню, как у меня перед выходом дрожали ноги, и я боялся, что от волнения забуду все слова и то, как играть на басу. Но выйдя на сцену, я быстро вошел во вкус и начал играть так, будто нахожусь в музыкальном бизнесе лет десять и совсем перестал волноваться.
— Я могу бесконечно рассказывать о том, что тогда чувствовал, и пересказывать все, что происходило на шоу. Все время вспоминаю тот изумительный день, когда рассматриваю фотографии и видео поклонников и фотографов.
— Мы с Анной обожаем рассматривать их время от времени. — Даниэль улыбается намного шире. — Ей нравится, когда я рассказываю о любом шоу того тура. Даже если я повторяю одно и тоже по сто раз, она все равно слушает меня с огромным интересом.
— О, а я все время борюсь с желанием сыграть для Ракель какую-нибудь песню, которую мы хотели записать в студии. И она постоянно просит меня об этом. Но я говорю, что обязательно сыграю, когда хотя бы одна песня будет готова. — Терренс качает головой и крепко сцепляет пальцы рук. — Правда, я сомневаюсь, что мы вообще закончим этот альбом и запишем окончательные версии песен.
В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, после которой Даниэль медленно переводит грустный взгляд на Терренса и выпрямляется.
— Терренс, скажи честно: какие у тебя возникли мысли, когда Джордж предложил нам три варианта решений проблемы и срок две недели? — с грустью во взгляде интересуется Даниэль.
— Хочешь честный ответ? — интересуется Терренс.
— Желательно.
— Ох… — Терренс медленно выдыхает, выглядя немного напряженным. — Как бы мне ни хотелось этого говорить, но моя первая мысль была об уходе Питера. Да, я реально думал, что нам нужно было выгнать его из группы и найти замену.
— И я полагаю, Питер прекрасно это знал, раз он так уверенно сказал о твоем желании выгнать его.
— Скорее всего… Но я подумал так лишь из-за желания не потерять шанс стать музыкантом. Я… Я был готов пожертвовать дружбой с ним ради карьеры и избавить нас от балласта.
— А сейчас ты все еще хочешь выгнать его из группы?
— Тогда мне казалось это самым разумным решением. Но сейчас я понимаю, что не готов сделать это и не хочу видеть в группе никого, кроме него. И не хотел бы терять такого хорошего друга, как он.
— Я бы тоже не хотел, чтобы на его месте был кто-то другой. Мы с Питером всегда были прекрасной командой и имели похожие точки зрения во многих вопросах. Не знаю… Я как-то привык к тому, что он является нашим барабанщиком, который знает нашу работу как свои пять пальцев.
— Верно… И я не хочу снова наступить на те же грабли, что и в прошлый раз. Я имею в виду ту ситуацию, когда мог потерять Ракель. Не только из-за нашего конфликта, но еще и из-за моей одержимости желанием сделать карьеру музыканта. Я не могу совершить ту же самую ошибку и потерять такого хорошего друга, как Питер.
— Я тоже… Я тоже не могу разрушить нашу дружбу. Мне правда жаль, что я зашел слишком далеко и перестал видеть грань между безобидной штукой и откровенной насмешкой. — Даниэль тяжело вздыхает и проводит рукой по своим волосам. — Даже если недавно мною овладела злость, я никогда не хотел делать ему ничего плохого и по-прежнему считаю его близким себе человеком.
Глава 21
— А ты что подумал, когда Джордж предложил нам варианты? — переведя взгляд на Даниэля, интересуется Терренс. — Ты тоже хотел выгнать его из группы?
— Нет… Я хотел, чтобы мы как-то взяли себя в руки и начали работать. Если бы Питер сказал, что он хочет попробовать, я был бы готов пойти на мировую и не позволить нашим отношениям мешать работе. Если мы решим спасти группу, я пойду на все ради нее.
— И даже на секунду не подумал, что будет лучше выгнать Роуза и найти другого?
— Ну… — Даниэль слегка прикусывает губу. — Может быть, на мгновение… Но не более… Я с самого начала был убежден в том, что мы должны бороться за группу.
— Не думаю, что мы сможем привыкнуть к новому барабанщику. Дело не в том, что трудно привыкать к чему-то новому. Дело в том, что мы слишком хорошо знаем друг друга, и наши вкусы и взгляды совпадают. А с приходом нового барабанщика мы можем отойти от того стиля, который выбрали изначально.
— Да, я знаю, именно поэтому мне бы не хотелось этого. — Даниэль резко выдыхает. — Но обидно, что Питер не хочет бороться и решил уйти добровольно.
— Не он решил, Даниэль, а его депрессия. Именно она подталкивает блондина к подобному.
— Но почему тогда он не обращается за помощью? Ведь же есть психологи, врачи, лекарства… Ну или друзья в конце концов…
— Скорее всего Роуз просто никому не доверяет и поэтому отказывается говорить о своих проблемах. Не знаю… Может, боится осуждения или насмешек… Например, твоих… Может, из-за твоих издевательств над ним он и молчит.
— Однако я бы понял его, если бы он все рассказал и не отнекивался. Если бы Питер подтвердил, что он реально переживает из-за того, о чем мы неоднократно говорили, то я бы перестал давить на больную мозоль и постарался как-то помочь.
— Но об этом можно было догадаться и без его подтверждений.
— Знаю… Мы с тобой уже говорили об этом… И я уже дал понять, что готов сделать что-то хорошее, чтобы искупить свою вину. Роуз вполне мог бы рассчитывать на меня.
— Если мы откажемся искать нового барабанщика и решим бороться за спасение группы, то обязаны помочь Питеру и не дать ему бросить нас.
— Надо признать, что мы действительно нуждаемся в Питере. Без него все будет разрушено к чертовой матери. — Даниэль замолкает и проводит рукой по своим волосам.
— Кстати, у тебя появились еще какие-то идеи насчет того, как узнать, что происходит с Питером, кроме как попытаться разыскать его подругу?
— Нет, никаких других мыслей у меня нет, — качает головой Даниэль. — А где искать эту подругу — я не имею ни малейшего понятия. Как я уже говорил, у меня нет ни ее номера, ни домашнего адреса.
— Что-то подсказывает мне, что она может помочь. Возможно, та девушка как раз была той, с кем говорил Джордж.
— Я тоже думаю, что это она. Ведь его
