Возвращаясь же к моему желанию заполучить в свои руки чернила кальмара и сложностям на пути к этому в лице пристального внимания ко мне и нахождении под постоянным присмотром, то разрешилось всё только весной. И благодарить за это стоит пасхальные каникулы. Праздник Пасхи в нынешнем 1985 году выпал на 7 апреля, воскресенье, так что уже в пятницу вечером, пятого числа, мы с Дорой покинули школу.
Понятное дело, что сразу же я не бросился за осуществление своих планов, так как нужно было уделить время семье, с которой толком и не виделся с рождественских каникул, на которых мы с Дорой участвовали в йольском ритуале благодарения у нас дома в Ричмонде. Два дня мы с Дорой находились в кругу семьи и только в понедельник, восьмого апреля, я озадачил деда необходимостью мне помочь, так как сам был не в состоянии справиться с этой задачей.
Для меня было предельно ясно, что добыча чернил будет целой эпопей. Для начала ведь требовалось найти у кальмара интересующую меня железу или же орган, который отвечает за выработку чернил, обнаружить выходное отверстие и каким-то образом суметь не допустить утечку чернил в озеро во время их добычи, дабы не привлечь к себе ненужного внимания. Вновь окрашивание озера в чёрный цвет допускать было нельзя.
Семь часов я провёл в водах Чёрного озера, обвешанный защитными артефактами за авторством Гюнтера и окутанный множеством чар, которые способствовали моему комфортному времяпрепровождению в холодной воде и всё это на приличной, в пару сотен метров, глубине.
В общем, делом это для меня оказалось непростым, так как даже наличие у меня крепкой духовной связи с кальмаром и возможности вести с ним диалог, не сильно-то и облегчили мне задачу поиска выходного отверстия, откуда тот выпускает чернила в воду. Кое-как, затратив три часа на попытки донести до фамильяра нужную информацию, объясняя что конкретно меня в нём интересует и чего от него хочу добиться, мне всё же удалось наконец-таки достичь желаемого. Мой фамильяр указал мне область на своем теле, где находился клапан за которым у кальмара был резервуар с чернилами. И только после того, как я выяснил размер выходного отверстия, дед приступил к созданию артефакта, который должен был изъять без потерь вовне чернила у головоногого. Заняло это у Гюнтера чуть больше суток и уже во вторник вечером, мы переместившись в свой дом в Хогсмиде, выдвинулись из него под покровом темноты и скрывающих чар в сторону озера, где погрузившись на глубину в воду, я призвав кальмара, смог установить на него артефакт и заполучить интересующее меня вещество. А уже на следующее утро мой дед, на пару с Матиусом, принялись за изучение полученного.
Результат диагностики чернил был удивительным и уверен, заполучи их волшебники, они стали бы настоящей сенсацией. Ни кто из нас даже предположить не мог, что подобные чудеса встречаются в живой природе и могу быть следствием эволюционных процессов. Чернила представляли собой концентрат, квинтэссенцию высокой плотности астральной энергии, которая представляла собой материализованную концепцию тьмы. Они полностью отрицали свет, но эти её свойства могли раскрыться только при контакте с водой. В случае же взаимодействия с любым другими химическим элементом, эта астральная эссенция тьмы улетучивалась, никак не влияя на реальность и материальный мир. Путем множества опытом нами было установлено, что одного миллилитра чернил было достаточно для того, чтобы на неделю лишить один кубический метр воды возможности пропускать через себя свет. Это овеществлённая тьма никак не влияла на физические константы и показатели, а взаимодействовала исключительно с менто-информационной матрицей H₂O, лишая ту возможности взаимодействия с видимым, световым излучением. Вот и объяснение тому, почему все те волшебники, которые бросились добывать из воды действующий реагент, окрасивший озеро, так ничего и не нашли. Просто не то искали.
Чернил было нами добыто свыше пяти кубометров, один из которых я передал Матиусу, чему он был жутко рад и обещал позднее поделиться полученными результатами применения их в зельеварении и алхимии. Пока конечно непонятно, где и в чём конкретно их можно было использовать, так что Матиусу предстоит огромное количество экспериментов и опытов, но с тем количеством имеющихся теперь у него чернил, наставник определённо сможет справиться с этой задачей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я, к слову, тоже не собирался сидеть сложа руки и приступил к изучению эссенции тьмы уже своими методами. А кому ещё, как не астральному могу в лице меня, этим заниматься? Чернила ведь представляли собой астральную эссенцию тьмы. Увы, но к моему великому огорчению, современная европейская школа мистицизма была практически полностью лишена каких-либо методик взаимодействия с духами и диагностики астральных сигнатур, так что рассчитывать я мог лишь на свою астральную чувствительность и понимания данной сферы бытия, знания по которой получил из мира Аватара.
Чернила в связи со своей активностью и нетерпимостью чего-либо кроме воды, в которой они мгновенно исчезают, наделяя ту непрозрачностью, хранились в герметичном сосуде, дабы уберечь их от контакта со средой, но конкретно для меня это не было преградой и никаких сложностей в соприкосновении моей чувствительности, основанной на астральном восприятии, с чернилами, не возникло. Да только стоило этому случиться, целенаправленно мне обратить свой пристальный астральный «взор» на сосуд с чернилами, как я ощутил, что материализованная астральная энергия стала поглощаться моей четвертой оболочкой. Процесс этот был очень медленным практически незаметным, но не для меня с моим высоким контролем энергий и навыками в обращении с собственным астральным телом. Так что я практически сразу же обнаружил поглощение чернил своей третьей оболочкой души и первой моей реакцией на это был испуг, но это не помешало мне мгновенно и незамедлительно создать вокруг себя непроницаемый астральный кокон, должный воспрепятствовать контакту с эссенцией тьмы и её поглощению. Спасибо мужу Катары, Аангу, который научил её этой астральной техники сокрытия и защиты. Перепугался я в тот конечно момент знатно и не став строить из себя героя, на всех парах, ломанулся к Гюнтеру за помощь и разбирательством, во что я в очередной раз вляпался по своей дурости. Следовало незамедлительно провести мою полную диагностику. Я конечно о себе высокого мнения, но в области ритуальной диагностики мне до деда было очень далеко. А так как мне сейчас требовалось как можно быстрее разобраться в произошедшем и выяснить, какие последствия теперь меня ожидают, то мне было не до жиру и глупой гордости.
«Эххх… Вот какого Мордреда, я без присмотра решился сам полезть разбираться с этим веществом? Самым умным себя посчитал, идиот!»
Ладно, чего уж теперь! Поздно корить себя за эту глупость. Теперь остаётся ждать заключения от Гюнтера после моего прохождения диагностирующего ритуала, который только что провёл надо мной дед и сейчас разбирался в полученных от него результатах, которые должны поведать ему о моём состоянии.
— Я не перестаю поражаться твоей удаче, внучек, — Произнёс Гюнтер, обращаясь вроде бы как ко мне, но при этом глядя куда с нечитаемым лицом в потолок.
— Жить буду?
Попытался я пошутить, выдавив из себя вымученную улыбку, но дед так на меня глянул, что мне вдруг стало резко не по себе и вместе с этим очень сильно стыдно за свою оплошность. И большое спасибо Гюнтеру, что этим он ограничился, не став выговаривать мне то всё многое, что без вариантов сейчас обо мне думает. И определённо в его голове сейчас нет ничего лестного обо мне и моей выходке.
— Эх… Интересно, я когда-нибудь доживу до того момента, когда ты будешь ответственно подходить к собственной безопасности и перестанешь участвовать в разного рода сомнительных авантюрах? Вот чего тебе не сиделось спокойно, а? — Посокрушался над моей бестолковостью Гюнтер, после чего, махнув с досадой на меня рукой, продолжил говорить, но уже по-существу.
— Тебе очень повезло, мелкий поганец, что на этот раз всё обошлось. Я не обнаружил у тебя никаких повреждений физического тела и оболочек твоей души. Разве что у тебя вдруг неожиданно случилось небольшое видоизменения спектра твоей магии. У тебя уже имелось некоторое сродство с тьмой, но всё оно было заключено в магическом даре, доставшемся тебе от вампира. Сейчас же у тебя в магической ноусе некоторые его участки, скажем так, слегка потемнели. Совсем незначительно, но всё же заметно. И у меня только одно объяснение этому — всему виной поглощённая тобой «эссенция тьмы».
