Нашла чего пугаться, это всего лишь рыба…
Он вернулся за ней, схватил за руку, потянул следом.
Инерис кое-как заработала ногами, вцепившись в демона, как утопающий в соломинку. От страха она делала кучу лишних движений, отчего воздух расходовался еще быстрее. Надо унять панику. Унять…
Но это оказалось выше ее сил. Бороться с желанием сделать вдох становилось все сложнее. Перед глазами все слилось в бешеное мелькание. Движения стали казаться бессмысленными…
Это смерть, да?
Страх. Страшно. Страшно!
Вдруг талию резко обхватила сильная, горячая рука. Демон притянул ее к себе, властным движением обнял за шею, удерживая на месте. Второй рукой зачем-то зажал нос. А в следующий миг…
К ее губам уверенно, жестко прижались жаркие губы. Она забилась было, но тут…
Воздух. Вкусный, желанный, оживляющий воздух.
Вдохнув воздух в ее легкие, демон на миг отпрянул. Она попыталась задержать дыхание, но ничего не выходило, отчаянно хотелось кашлять. Он вдруг взмахнул рукой, словно говоря: «Выдыхай». Но как? Он поделился с ней воздухом, они могут оба… у него ведь вряд ли достаточно осталось…
Новый безмолвный приказ: «Выдыхай».
Легкие решили эту дилемму за нее. Такой желанный и с трудом удерживаемый воздух вновь вырвался на волю стайкой пузырьков.
А в следующий миг ее рот опять накрыли горячие губы.
«Дыши», – приказала рука, легонько ударившая по лопатке.
И Инерис осторожно сделала вдох.
Воздух. Еще больше, чем было. Чистый, пьянящий… Безраздельно принадлежащий этому демону.
Он снова отстранился, снова сделал знак выдохнуть.
Потрясенная, Инерис безропотно послушалась. Стайка пузырьков в тусклом сиянии корня на миг окружила голову, затем рванулась вверх – как оказалось, к высокому своду тоннеля, о который мягко терлись водоросли на длинных, гибких стеблях. Инерис зачарованно проследила за ними. Картинка вышла сюрреалистичной.
И новый вдох. Выдох.
Откуда он берет кислород? Что у него там за легкие, как у слона, что ли? Или кита?
В тусклом свете корня силуэт демона казался сотканным из синих линий и причудливо-смазанным, как все под водой. Вздымающиеся, чуть колышащиеся стебли создавали иллюзию леса. Инерис поймала себя на том, что с восторгом осматривается, уже не боясь ни воды, ни глубины. Чего бояться, если она не задохнется, не захлебнется?.. Зато перед ней открылся совершенно другой мир…
И снова эти горячие губы.
Она дышала им. Она дышала им и не могла надышаться. Это было более волнующе, чем все, что ей доводилось переживать раньше, чем все поцелуи, объятия и даже нескромные ласки, которые ей однажды довелось испытать. Он дарил ей не их. Он дарил ей дыхание и жизнь.
Это пугало. Это волновало. Это пробуждало странные, непонятные чувства, которые пугали еще больше.
Инерис совершенно не хотела его поцелуев, не хотела излишней близости к нему.
Но несмотря на это, с надеждой ждала, когда он подарит ей новый вдох.
И демон не отказывал, хотя она не понимала, как такое вообще возможно, откуда он берет воздух, что это за магия…
Отстранившись, чтобы вновь дать ей выдохнуть, он показал кулак и прижал его к груди. Затем скрестил руки и указал вверх.
Инерис, немного придя в себя и стряхнув ореол восторженности, кивнула. Это будет последний вдох, после которого нужно задержать дыхание и снова плыть за ним в этой мгле, которая сейчас, когда к ней прижималось горячее даже в холодной воде тело, стала казаться уютной.
Жаркие губы снова приникли к ее губам, разрешая жадно пить его дыхание. В какой момент дыхание превратилось в странную, неловкую ласку, она тоже не поняла. Просто вдруг он отпустил ее нос, крепко сжал в объятиях, а губы… властно захватили ее губы в плен, сперва смяв их, затем вынудив сомкнуться.
В следующий миг демон отстранился и рванулся вверх. Она в последний момент уцепилась за его ногу и, немного разогнавшись, поплыла следом. В мыслях царила сущая неразбериха. Что сейчас произошло? Как это могло произойти? Что с ним такое?
А с ней?!
В душе слабо шевельнулся протест.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это был поцелуй? Или все-таки нет?
Сердце билось как бешеное. С трудом удавалось удерживать воздух в легких.
Воздух понемногу начал подходить к концу, когда демон замедлился, взял ее за руку и потянул вверх, зачем-то удерживая ладонь у нее над головой.
И вдруг Инерис поднялась над поверхностью воды в крошечной пещерке.
Сразу стало ясно, зачем ладонь – чтобы она не ударилась головой о низкий свод.
Вода доходила до подбородка.
И Инерис наконец зашлась в кашле, который было тяжело сдерживать, смутно жалея, что демон молча смотрит на нее и ничего не говорит. Только глаза в темноте, разгоняемой голубым сиянием, поблескивали и светились синим зрачки.
Откашлявшись и отдышавшись, она спросила, почему-то шепотом:
– Что это было? Как ты смог влить в меня столько воздуха? Ты ведь должен был сам давно захлебнуться…
Каэр под водой молча взял ее руку и потянул к себе. Снова почти вплотную, так, что она ощутила жар его тела. Возмущаться или нет? Что он собирается?..
Но демон только положил ее ладонь на свою шею, ближе к затылку. И там…
Она замерла, пораженная.
Гладкая, горячая кожа была прорезана трепыхавшимися, раздувавшимися на вдохе и выдохе…
– Жабры? – чуть слышно выдохнула она. – Но…
Он прижал палец другой руки к ее губам.
Она вернула отдернутую было ладонь на место. Снова осторожно коснулась прорезей, благодаря которым осталась жива.
Такие же, как у водных. Боковые, с каждой стороны…
– Ты мне расскажешь? – тихо попросила она.
Демон пожал плечами.
– Это значит «нет», «не знаю» или «позже»? – недовольно осведомилась она.
Демон вдруг улыбнулся. И показал три пальца.
– Ловлю на слове.
Сложил пальцами знак времени.
– Плывем?
Кивок.
Как он учил, три глубоких вдоха и медленных выдоха. И – поплыли.
Этот заплыв оказался короче – или просто ей так почудилось, потому что теперь не было страха задохнуться и утонуть. Она знала, что если возникнет такая необходимость, он вновь станет ее дыханием…
При мысли об этом по коже пробежала странная дрожь, которую было бы так удобно объяснить прохладной водой и мелким течением. Или узостью неприметного бокового тоннеля, в который ее утянул демон – не по себе, когда задеваешь локтями за стены. Или прошмыгнувшей вплотную к телу невнимательной рыбкой. Или испугом из-за странной вспышки – словно они проплыли через светящуюся арку (видимо, источник той самой аномалии, греющей воду)…
Но Инерис знала, что причина в другом.
«Хороший правитель может и даже должен врать другим и скрывать от них то, что им не следует знать. Но с самим собой он должен быть кристально честным. За самообман в политике чаще всего платят собственной же жизнью». Наставление князя Ратри врезалось ей в память, и она всегда старалась оценивать собственные мотивы и поступки максимально объективно. Кэллиэн прибавил к этому другой урок. Честности мало. Нужно уметь понимать собственные чувства и желания.
И сейчас Инерис понимала, что воспоминания о происшедшем еще долго будут тревожить ее, не давая покоя.
Происшедшее было слишком сюрреалистичным. Она ненавидела этого демона… но он спас ей жизнь. Доверил свою тайну. Поэтому сердиться на излишнюю интимность было бы глупо – как еще можно было не дать ей умереть?
Но такое соприкосновение… такая близость…
Снова охватила дрожь.
Вода становилась прохладнее.
Демон снова потянул ее вверх. Там оказалась еще одна пещерка, только меньше предыдущей.
Вдох, выдох, вдох, выдох…
И дальше, среди колышащихся водорослей, в призрачном, тускнеющем голубом сиянии…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Воздух понемногу заканчивался, но чернильная мгла за пределами бледного ореола не посветлела ни на йоту. Демон резко ускорился, и Инерис снова стало не по себе. А вдруг спасительные пещеры закончились? А вдруг во второй раз демон не расщедрится?! Как же, осквернить себя прикосновением к женщине – да еще с низменной целью спасти ей жизнь…
