никакой другой личности.
– Не забудьте, что ужин в 7, – выдавила Анна Евгеньевна с вымученной улыбкой.
– Я помню, – опять вежливая улыбка и ничего больше.
На этот раз дверь закрылась, и Анна Евгеньевна, вздохнув с облегчением, пошла к группе, ругая себя за излишнюю эмоциональность. Когда она уже скрылась из вида, дверь номера 11 снова тихо открылась, в щели показалась рука, вешающая на ручку табличку с просьбой не беспокоить, через пару секунд дверь так же тихо закрылась и не открывалась до самого вечера.
4
Наконец-то одна! О, как же долго она ждала этого момента. Она перенесла вино и вазу с орехами и фруктами в большую комнату, поставила все на столик возле камина и устроилась в кресле, она могла бы разжечь камин, но в номере было тепло, да и не сочетался свет огня с дневным светом, лучше она сделает это вечером. Дверь на веранду она закрыла, но отдернула занавески, чтобы видеть небо и сад. Она рассчитывала выпить вина и немного подремать перед ужином, она ведь почти не спала, но вместо этого достала из сумки ноутбук и снова вернулась в кресло.
– Нет покоя грешным, – пробормотала она, делая маленький глоток.
Пальцы забегали по клавишам, а через минуту с экрана на нее из-под тяжелых век смотрело усталое и хитрое лицо ее жертвы. Семен Робинович, больше известный как Роби – и хотя сокращение от фамилии читалось бы как Раби, никто и никогда его так не называл, он всегда был Роби, и никак по-другому – имел слишком много морщин для 46-тилетнего мужчины, видимо, сказалась напряженная и опасная жизнь, которую он вел с 17 лет. Он был почти лыс, волосы тоже стали жертвой его карьеры, как и жена, и трое детей, хотя, с волосами, скорее всего, расправились гены, а вот с семьей – конкуренты.
В 35 лет став вдовцом, Роби с тех самых пор полностью посвятил себя любимому делу – продавал оружие всем и каждому, кто хорошо платил и мог стать потенциальным постоянным клиентом. Он никогда не продавал одиночные стволы, только партии, и никогда не продавал мелким и ненадежным группировкам – какой смысл тратить на них время и усилия, если через месяц, максимум год, они перебесятся и разобьются на психов-одиночек, либо будут уничтожены властями. Нет, он всегда играл по-крупному, если уж он пробивал себе дорогу, то рассчитывал ходить по ней как миму несколько раз, поэтому слух о том, что он продает оружие какой-то группировке или какому-то лидеру, уже говорило о некой солидности этой организации, все знали – Роби с мелочевкой не связывается. Так было в Мексике, он долго налаживал этот канал, зато многие годы клан Густаво Барэрры (вымышл.) буквально правил этой страной, утверждая власть его оружием. Густаво продержался почти 10 лет, а потом пустил себе пулю в лоб, опять же из пистолета, который купил у Роби. Веселая штука – жизнь.
Конечно, у него было много врагов, и конечно, каждый хотя бы раз пытался избавится от сильного конкурента, многие из них канули в Лету, а Роби жил и работал, и предпочитал не вспоминать о тех, кто пытался когда-то его убить. На душе у него было легко, кошмары не мучили его по ночам, лица бывших соперников не являлись в часы бессонницы, да и самой бессонницы у него никогда не было. Может, все потому, что за свою долгую и пеструю жизнь он не убил ни одного человека. Своими руками не убил, в этом он мог поклясться самому Господу. Зато с легкостью, граничащей с безразличием, отдавал приказы, и жизни его бывших конкурентов обрывались как тонкие нити, но сам-то он был чист. Он всегда верил только в факты, а факты как раз и говорили, что он – чист. Разве на его руках была хоть чья-то кровь? Нет. А разве он хоть раз приставил к чьему-то горлу нож, или к виску пистолет? Нет. Значит, факт есть факт, он не убийца, а это самый тяжкий грех. А то, что из его оружия убивают людей, так что? Не он его создал, не он приказал людям ненавидеть друг друга, не он научил их убивать, раз на то пошло, лично он смерти никому не желал, так что с него и взятки гладки. Да и виноват ли он в том, что в человеческой природе заложена тяга к убийству, ведь это Бог, а не он, создал людей, да еще и по Своему образу и подобию.
А этот невидимый комплекс вины, моральный аспект его бизнеса, так сказать, сам он в это никогда не верил – в морали нет фактов, нет доказательств, одни лишь фантазии и домыслы. Нет, он всегда был бизнесменом, верящим лишь в цифры и достоверные, доказанные выводы. Да и зазорно ли быть убийцей в мире, где сам Создатель – самый большой и самый кровавый убийца, дошедший в своем безумном кровавом пире до того, что не просто убил собственного сына, а еще смотрел на его мучения откуда-то свысока.
Да-а, и в этом мире кто-то еще говорит о добродетели? Кто, люди, которые поклоняются своему кровавому Богу? Может, поэтому Он и наложил запрет на убийство, сделав его самым тяжким грехом? Все просто: лишь избранным дано право получать высшие удовольствия, но не простым смертным. За это Он карает, как и любой тиран, на чьи владения посягнут букашки, которыми он правит. Так всегда считал Роби, но так как он был человеком осторожным, от греха подальше он сам никого не убивал, да и не хотелось ему забирать своими руками чью-то жизнь, никакого удовольствия он в этом не видел. А вот его клиенты этим кайфом только и жили, что ж, у каждого свой наркотик, а он всего лишь простой бизнесмен – есть спрос, значит, будет и предложение. Он был нужен миру, он это чувствовал, поэтому смерть так долго обходила его стороной, такие, как он – санитары леса, ведь только у людей нет в природе врагов, кроме себя самих, вот и приходится как-то самим контролировать численность, поголовье скота, так сказать.
Он вырос в деревне недалеко от Байкальского заповедника, и еще тогда узнал, как опытный лесник контролирует равновесие в свих угодьях, сам он крайне редко берет ружье и идет отстреливать расплодившихся волков, например. Для этого есть те, кто это любит, да еще за это платит – охотники, таким образом, лесник не только получает деньги, но и избавляет себя от многочасовых блужданий по холодному лесу, от сидения в засаде по полдня и от
