"Цель! У меня есть цель! Я должен, просто обязан найти Ларса! И этих караванщиков. Мне необходимо им помочь!"
Он упрямо продолжал бежать, даже скорее лететь, ведь под его ногами не было никакой опоры, в ту сторону, которую избрала его душа, не думая о времени, о себе, беспокоясь лишь о том, что он может быть нужен им уже сейчас, и тогда он не успеет прийти на помощь.
А потом вдруг туманная дымка затрепетала, замерцала неведомым ей светом, и в мгновение ока спала тончайшим покрывалом, открывая оку смертного зал дворца.
Лишенный окон, он был мрачен, но не черен, полнясь тусклым сиреневатым свечением, исходившим от стен, которые были подобны водному потоку. Высоко над головой вставал черный купол, или, может быть, само ночное небо, с которого тучи-невидимки стерли следы звезд. Под ногами была твердь — гладкая, словно вырезанная из цельного камня, ровно отшлифованная, стирая малейшие выступы и углубления и жесткая, непривычно твердая после полета в бездне.
Этот зал был просторен и пуст.
— Эй! — крикнул Бур, глядя вокруг.
— Эй! — послушно откликнулось эхо.
— Есть кто здесь? Отзовись!
— Есть кто здесь! Отзовись! Зовись! — оно старательно повторяло всю фразу, вкладывая в каждое слово особым оттенком какое-то свое чувство — то беззаботный смех, то издевку, — все, что угодно, за исключением безразличия.
Бур огляделся вокруг.
Это место… Оно не было таким жутко пустым, как оставшийся позади мир тумана, но от этого не становилось легче, скорее наоборот. Потому что в нем был страх.
Доселе одиночество не чувствовалось. Здесь же оно было чем-то осязаемым, камнем, легшим на плечи, давившим не только на тело, но и на душу.
Горожанин облизнул вмиг высохшие губы, стиснул пальцы, пробуя унять нервную дрожь.
— Бур! — донесся до него голос, который он не мог не узнать.
— Ларс! Где ты, дружище?
— Бур, помоги!
— Я сейчас! Держись! — он заметался, ища друга, не находя его, не зная, в какую сторону бежать. — Где ты?
— Здесь! Скорее!
Ему показалось, что голос доносится из-за стены. Но на гладкой сине-фиолетовой поверхности не было видно ни арок, ни дверей.
— Где же ты! — в голосе было отчаяние, которого Бур никогда прежде не слышал из уст друга. И это подгоняло быстрее ударов бича по плечам раба.
— Сейчас! Я рядом! — не задумываясь над тем, что делает, он разбежался и бросился на стену. В последний миг юноша, не удержавшись, зажмурился. Он ждал сильного удара о камни, вспышки боли. Но ничего этого не было. Стена действительно оказалась тем, чем показалась в первый миг — потоком воды, который обдал человека с головы до ног брызгами холодной липкой влаги, но не задержал, пропуская вперед.
Приоткрыв глаза, Бур с опаской огляделся вокруг, не зная, что ему предстоит увидеть, боясь обнаружить, что опоздал.
Новый зал был зеркальной копией предыдущего, столь же пуст и одинок.
И вновь до него донесся голос из-за стены.
— Бур! — теперь его звала на помощь девушка.
— Лика! — крикнул он в отчаянии, в то время как его душа замерла в сомнении: "Но почему она здесь? Ведь я оставил ее в караване! Зачем торговец отпустил ее? И как она попала сюда?"
— Помоги!
У него не было больше времени на раздумья и сомненья. Бур метнулся к стене, пересек поток огня, огляделся… И понял, что оказался в зале, точно таком же, как два предыдущем.
"Что же это? — его душу всколыхнули сомнения, в глазах отразилось отчаяние. — Демоны. Неужели это они водят меня за собой? Но зачем им? Просто ради развлечения?"
— Помоги! — вновь донесся до него крик, в котором смешались все знакомые и незнакомые голоса, полня воздух болью, увлекая душу за собой.
Но на этот раз Бур не побежал на зов. Стиснув зубы, сжав кулаки, он замер на месте, опустив голову на грудь, мысленно повторяя слова молитвы-оберега от злых сил…
— Не надо, смертный, не продолжай, — донесся до него новый голос, на этот раз незнакомый, холодно безразличный, — демоны тут ни при чем. Это я испытывал тебя.
Бур заставил себя поднять голову, открыть глаза. В нескольких шагах от себя он увидел невысокого, неказистого на вид… нет, он не мог назвать незнакомца человеком, понимая, что перед ним не смертный, а бог. Не старший, конечно, но все таки…
— Я — Намтар, — тот сидел на камне, поджав под себя ноги и обхватив колени руками.
— Прости меня, господин, я… — он не знал, как вести себя с бессмертным, пасть перед Ним на колени или…
— Подойди, — по тонким сероватым губам бога скользнула улыбка. — Право же, ты удивил меня: обычно никому из людей не приходит даже мысль в голову вновь обращаться ко мне с вопросом, когда судьба определяется лишь раз.
— Прости меня, господин. Я не хотел разгневать Тебя…
— Не извиняйся. Я знаю — ты пришел из-за своих друзей.
— Где они, господин? — Бур вновь закрутил головой, пытаясь отыскать хотя бы их след в пустоте просторного зала. — Я слышал зов о помощи…
— То было испытание.
— С ними все в порядке?
— Кто знает?
— Господин, прости меня за все эти вопросы, но я должен знать.
— Тебя интересует твое будущее?
— Нет. Я…
— Странно. Мне казалось, что смертные задаются вопросом о дне грядущем чаще, чем произносят слова молитвы. Неужели ты не хочешь узнать о том, что тебе суждено?
— Конечно, господин, хочу, только…
— Не спеши, человек, подумай хорошенько. Не всякому дано встретить меня, а уж получить ответ на самый сокровенный вопрос… — умолкнув, он качнул головой, взглянул на юношу, давая понять, как несказанно ему повезло. — Впочем, — продолжал Намтар, видя, что глаза собеседника не зажглись огнем радости, с губ не сорвался вздох томительного предвкушения, скорее наоборот, лицо подернулось дымкой печали, — я не собираюсь настаивать: ты вправе сам решить, о чем спрашивать.
— Господин, прости, прошу Тебя! Я понимаю, какой чести Ты удостаиваешь меня, и, все же… Сейчас все мои заботы в настоящим, — он вспомнил о том, что родной город умирает и никто, даже небожители, не могут ему помочь, ведь такова судьба Керхи, и, побледнев, чуть слышно проговорил: — И я знаю свое будущее…
— Ты ошибаешься, — Намтар рассмеялся тихим шуршащим смехом. — То, что ты знаешь — было до того, как вы вошли за грань. Сейчас все изменилось.
— Спасибо, господин, Ты возвращаешь мне надежду, которая уже стала казаться несбыточной мечтой… Я буду вечным Твоим слугой, скажи лишь: как мне вернуться в пустоту, к моим друзьям?
— Зачем? — удивился бог, глядя на странного смертного, который все делал не так, как должен был, выбирая из тысячи путей самый невероятный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
