Закончив, обвел все испытующим взглядом, проверяя, не упустил ли чего, затем строго уставился на ошеломленную ведьму.
– Мне очень нужна сегодня в обед помощь Таилоса. У нас важная встреча во дворце повелителя. Но я пойду один, если до того времени вы не помиритесь. Ни один из вас вообще не выйдет из этой комнаты, пока вы не разрешите всех своих недоразумений.
И я твердым шагом вышел прочь, не слушая ни возмущенного рыка оборотня, ни отчаянного крика пытавшейся меня остановить ведьмы. И дверь за собой запер магическим замком, разумеется.
Глава 13
– Что ты с ними сделал? – Мэлин, на которую я буквально налетел, выскочив из гостиной, смотрела мне в лицо хмуро и встревоженно.
– Ничего, – окинув взглядом одетую в свой любимый мужской костюм девчонку, я мягко обхватил ее за плечи одной рукой и повел прочь от двери.
Ну, понимаю, что не может она не волноваться за родителей, но стоять под дверями, закрытыми непроницаемым щитом, совершенная бессмыслица. Пусть лучше делом займется, ну не настолько же они непроходимо упрямы, чтоб действительно спорить до обеда?
– Милый! – Теплые руки вцепились мне в свободный локоть, к бедру тесно прижалась волнующе упругая женская фигура, обдала дурманящим ароматом луговых трав, пряной свежестью лимонника…
Всего на миг мои мысли затуманились, отвлеклись от всех дел, очарованно рванулись к манящему аромату… и тут же сработали ментальные щиты, нагрелся спрятанный под кожей личный знак маглора, отрезвляющей горечью вспыхнуло в мозгу понимание, что на меня осмелились напасть.
Нагло, подло, коварно, а потому особенно гнусно. И использовали не оружие и не яд, а самый страшный способ сделать человека безвольным и покорным рабом – усиленный ароматическими маслами самых мощных трав приворот оборотня.
В первую секунду, едва я это осознал, в груди вспыхнуло жаркое бешенство: да как она посмела! Я ведь ей не простой оборотень, и даже не ведьмак! А потом резко вспомнились странные взгляды приехавших, ведьмина ворожба, ненормальная обида Таилоса, и сразу проснулась маглорская бдительность, доведенная последними событиями почти до грани. Выходит, произошло что-то гораздо более серьезное, чем простая ссора из-за очереди мыть миски, и нужно разбираться со всем этим прямо сейчас.
С трудом подавив желание взять Хельту за шиворот прорезавшимися когтями и отшвырнуть подальше, я только чуть отстранился, продолжая движение к столу, где сидел магистр.
И лишь сделав пару шагов, сообразил, что второй рукой продолжаю по-прежнему держать за плечи ведьмочку. Сразу припомнилось намерение втолковать ей, что не нужно сейчас мешать матери, даже если очень хочется поздороваться. Я уже и первое слово придумал, поворачивая к бастарде голову, и тут же подавился им, рассмотрев крепко стиснутые зубы и ненавидяще прищуренные глаза.
Треснувшая пентаграмма! Вот с чего все они сегодня ведут себя как сумасшедшие?!
Мэлин поймала мой взгляд, дернулась в сторону, но я крепче стиснул ее плечо, не давая никуда убежать.
Да мне даже не нужно сдвигать шапочку, чтоб сообразить, что у нее в душе кипит сейчас не менее бурная ярость, чем у меня самого. И хотя я пока не знаю причин этих чувств, само предположение, что я буду действовать так же, как заурядный хуторянин или лавочник, оскорбительно для мага, получившего право на самостоятельность. Смешно и наивно не то что сравнивать, а даже считать, что можно судить о маглорах по большинству человеческих мужчин, чьи интересы и рассуждения не выходят за пределы круга из трех примитивных желаний.
Оскорбленное достоинство придало мне сил размеренным шагом приблизиться к столу, за которым под настороженными взглядами притихших сородичей и гостей сидели магистр и ведьма.
Посадив притихшую пуму и бастарду на стулья, я придвинул еще один для себя и, усевшись, уставился жестким взглядом на невозмутимо жующую пирожок ведьму.
– Рассказывай, Мильда, что происходит?!
– Ничего, – упрямо дернула она плечом.
– Если ты еще не знаешь, – с притворной лаской процедил я, – то сообщаю, мне достаточно шевельнуть пальцем, и ты расскажешь все свои секреты, начиная с пятилетнего возраста. Но после этого никогда не захочешь войти в мою стаю, и только потому я жду, что ты все объяснишь сама.
– А с чего ты решил, что я вступлю в твою стаю? – потрясенно уставилась на меня бабушка Мэлин. – Ведьмам и так хорошо.
– Мильда, – еще нежнее сообщил я, – а тогда незачем было вообще сюда ехать. Мне не нужны поблизости от моих земель ни свободные ведьмы, ни оборотни. А также интриги, скандалы и вся та грязь, что была в стаях Парамона и Назирга.
– Маглор Иридос! – Умытый Ганик бежал ко мне от входа. – Они не виноваты… это все она!
Мальчишка бросил ненавидящий взгляд на пуму, но ничуть ее этим не смутил.
– Ты просто мстишь мне, щенок, за то, что я к тебе в стожок не пришла!
– Сядь, Ганик, и помолчи, – строго показал я ему в сторону соседнего стола, и снова обратился к ведьме: – Так я жду!
– Сказал же тебе мальчишка, – строптиво фыркнула она.
– Мальчишка будет наказан за то, что совершенно забыл всякие правила и лезет без спроса во взрослые дела, – холодно отрезал я, – а сейчас разговор о тебе.
– Зря я назвала тебя молчаливым и тихим… – с сожалением пробормотала она и зашевелила пальцами, что-то плетя.
– Мильда, не зли меня, – мгновенно туго примотав ее к стулу воздушной лианой, рыкнул я, и пума победно захихикала, глядя, как ведьма безуспешно пытается освободить хоть палец, – и никогда не плети в моем присутствии своих приворотов. А тебе, Хельта, не смеяться, а плакать нужно. Хотя наказана ты будешь не одна.
– За что? – с неожиданным ожесточением взвыла оборотница. – Я в своем праве свободной женщины. По законам оборотней могу выбирать любого свободного мужчину в стае.
Вот теперь в зале воцарилась прямо-таки магическая тишина, не звякнул ни один нож или вилка, и не раздался ни один вздох. Сидеть в засаде оборотни умели как никто.
Да и проблема была очень важной, почти главной в стаях оборотней. Но я уже успел ее обдумать немного раньше и составить свое собственное мнение. И теперь, рассматривая сородичей, решал совершенно иной вопрос: насколько они готовы понять и принять то, что я им сейчас скажу? И сколько ответственности за происходящее можно переложить с моих плеч на их собственные?
Ведь и в самом деле, по законам оборотней, разъясненным мне несколько дней назад Таилосом, самая сильная и здоровая одинокая представительница женской части стаи имела право претендовать на внимание самых лучших и сильных мужчин. Особенно тех из них, у кого не было пары. И как ни прискорбно, если эти мужчины ее не замечали, имела право использовать легкие чары. Но вот то, что использовала Хельта на мне, оборотницы имели право использовать только на тех, кого считали незаконно очарованными другими претендентками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
