Год назад Гийом тщательно выбирал мелодию на покупаемом звонке, но сейчас она его злила. Майал доложил о госте. Причем о важном, с государственным делом.
Гийом нехотя открыл глаза и встал. Переодеваться и не подумал. Это его дом — любимый халат не оскорбит королевских послов. К его удивлению, вошедшим оказался Фредерико Альберти — неудачливый игрок и племянник грозного командора ордена Сант-Фербе.
— Приветствую вас, синьор Гийом! — Фредерико замер в трех шагах, согласно этикету, и изящно поклонился. На лице его читалось нешуточное волнение. Он впервые попал в дом Самого Бледного Гийома — чародея и чернокнижника.
— И вам привет, мой нежданный гость, — буркнул маг, — Хватит кланяться, не на приеме. Лучше чему-нибудь нужному научитесь.
Альберти стушевался, покраснел во все щеки.
— Я-я и учусь! Сеньор Луис де Кордова взял меня своим адъютантом в экспедицию, как вы и говорили. Поэтому я и здесь. У меня к вам письмо от него.
— Молодец, — похвалил Гийом, — давайте сюда письмо и садитесь в кресло.
«Здравствуйте, Гийом! Этим письмом уведомляю вас о том, через два дня из Мендоры в Карсолу отправляется обоз с последним необходимым для экспедиции снаряжением. По его прибытию сразу отплываем. Жду вас с нетерпением.
Виконт Луис де Кордова — советник Монеты.
P.S. Море — просто великолепно. Корабли — прекрасны. Спешите разделить мой восторг».
Маг отложил письмо на стол. Поиски убийц Кербона откладывались на неопределенный срок. Само по себе плавание за Жаркий берег занимает не так много времени — месяца полтора в один конец. Но вот побочные факторы: такие как алькасарские корсары, шторма, неожиданности новых земель, могут надолго затянуть возвращение.
— Руки-то как, зажили? — спросил он у белобрысого адъютанта.
— Да, — смутившись, ответил тот, — Спасибо за урок, сеньор. За урок и за помощь.
— Не за что. Мне просто было скучно, — развеял его заблуждения чародей.
Не успел Гийом уснуть, выпроводив Фредерика Альберти, как проклятый звонок вновь заиграл.
— Господи, это ты так караешь меня за мое неверие? — взмолился несчастный маг и открыл дверь.
На пороге он увидел Кармен Феррейра. Одну. Супруга доблестного Бласа мило улыбалась, на ней было простое, но изящное голубое платье.
За ее спиной Майал с непередаваемым выражением на лице, словно заправский слуга, держал обеими руками длинный до пола, отороченный лагрскими соболями плащ.
— Добрый день, Гийом. Я вам не помешала? — ласково осведомилась она, обратившись к нему как к старому другу.
Маг рассмеялся.
— Помешали. Но входите, раз уж вас пропустили. Я рассчитаю Майала, он нарушил мой четкий приказ.
— За то, что пропустил? Не смешите. У него не было никаких шансов задержать меня.
— Вижу, — впервые за много дней улыбнулся Гийом и закрыл дверь.
Сказав несколько дежурных шуток, Кармен сразу перешла к цели визита.
— Мне нужна ваша помощь, Гийом. Знаю, не вовремя. Несчастье с Кербоном, ваш скорый отъезд, но ждать я не могу.
— Не вовремя — мягко сказано, — вздохнул маг, — Но для вас — все, что в моих силах.
— Как вы знаете, в шестнадцать я стала любовницей Риккардо де Вега — графа Кардес, но за семь лет так и не родила ему наследника… — Кармен вдруг замолчала, Гийом решил ей помочь.
— Догадываюсь, о цели визита. Не родила, но беременности были?
— Да. Одна. Выкидыш — упала с лошади. Врачи сказали — детей больше будет. Поэтому-то я и отвергла предложения графа стать его женой.
— К «старым» волшебникам обращались? Единственная наука, которой они владеют достойно — это лечение, там нужны не столько чары, сколько травы, порошки и знание человеческого тела.
— Да, — жизнерадостная Кармен с всезнающими добрыми глазами едва сдерживала слезы. Такие женщины, как она, плачут редко, но навзрыд. Любому терпению есть свой предел.
— Не помогло. Они лишь беспомощно разводят руками. Риккардо де Вега предлагал любые деньги — все бестолку. Мой любимый Блас использовал все свои связи — результат тот же. Извините, — она достала маленький платочек, расшитый трогательными цветочками, и вытерла влажные глаза.
— Я просила о помощи принцессу Ангелу, у нее очень отзывчивое сердце. Мы поплакали вместе, она посоветовала обратиться к вам. Потом поговорила с мужем, и вот я здесь.
Гийом молчал, внимательно изучая рисунок пышного до щиколоток ковра на полу. Спешить с ответом было не в его привычке.
— У принцессы действительно доброе сердце, — повторил он, оттягивая время, — Чем я могу помочь вам, Кармен? — он резко поднял взор.
— Я хочу родить ребенка, Гийом! От любимого мужчины! Чтобы он — маленький и розовый — моя кровиночка сосал мои груди! Я хочу быть матерью, Гийом, матерью, а не бесплодным пустоцветом… — Кармен спрятала лицо в ладонях.
— Не плачь. Прошу. Я не могу слышать женские рыданья, — тихо сказал усталый маг.
— Вы — настоящий рыцарь! — она смогла найти в себе силы и улыбнуться.
— Нет, что вы. Просто маму иногда вспоминаю, сказки, которые она читала. Иногда, но вспоминаю, — Гийом говорил медленно, в голосе слышалась грусть.
— Помогите мне!
— Как? Я бы рад, но наклонности у меня не те, в свое время уроки врачевания предпочитал навыкам убийств и разрушений.
— Не прибедняйтесь. Вы исцеляете свои раны. Вы восстановили лицо Луису де Кордова. Король — Блас рассказывал — носит созданный вами амулет, что может излечить любую рану.
— Не любую, — перебил маг.
— Не важно! — Кармен говорила все громче, — не важно. Разве после этих трудов так сложно помочь одной несчастной женщине?
— Сложно, — мягко ответил Гийом, — Кармен, я не гинеколог, не специалист по женщинам. Я способен грубо заделать рану, могу создать сильный амулет, играя с некромантией. И все. Таинство рождения жизни не сравнить с грубостью и примитивностью смерти. Там, откуда я родом, чародейка, могущая помочь королю с наследником, ценилась выше боевого мага.
— Не верю! Гийом, вы можете. Я знаю, что можете! Что вам нужно?! — отчаянно кричала она.
Майал за дверью мысленно спрашивал: все ли нормально?
— Мне очень жаль, Кармен, — едва слышно сказал Гийом.
Он на равных говорил с королями и герцогами, но сейчас, сидя перед этой женщиной, терялся и мечтал исчезнуть, рассыпаться пеплом. Только бы не слышать этих горячих просьб.
— Я не знаю, что вам нужно, Гийом. У вас есть все. Хотите меня? — Кармен встала и провела ладонью по груди, — Говорят, я красива?
Гийом резко вскочил.
— Вы прекрасны! А теперь сядьте и молчите!
Кармен повиновалась.
— Клянусь, я не знаю, как исцелить вас. Тише! — он поднял руку, — Но так же клянусь памятью о доме и о той, что владеет моим сердцем — я сделаю все, чтобы вам помочь! Не пожалею никаких сил! — торжественно закончил он.
— Спасибо! — Кармен подошла к нему и поцеловала в щеку, — Я знала, вы — добрый.
Гийом не ответил, плюхнулся обратно на диван, закрыл глаза, этот разговор отнял слишком много сил.
— Вы осмотрите меня здесь, или пройдем в более удобную комнату? — Кармен быстро перешла к делу.
— Осмотреть вас? — маг картинно облизнул губы, — Заманчивое предложение, но не сейчас. Через два дня я уезжаю. Мы с Луисом поплывем за Жаркий Берег. Придется подождать до моего возвращения. Завтра отъезда слуга занесет в ваш дом микстуру для поддержания здоровья; оно тебе понадобиться, когда я вернусь. Будешь добавлять микстуру в пищу.
— Хорошо, — Кармен присела с ним рядом на диван, — Я буду ждать твоего возвращения так же нетерпеливо, как одна наша общая знакомая, — молодая женщина достала из декольте маленькую записку, — Не удивляйтесь, я ее новая фрейлина.
Гийом поднес записку к носу. Знакомый манящий чуть сладковатый запах. Развернул тонкую, сложенную несколько раз остийскую бумагу.
«Мой милый, Ги! Если ты читаешь, эти строки — значит, я в тебе не ошибаюсь. Ты согласился помочь Кармен. Она очень милая, умная и добрая. Приятно отличается от большинства моих фрейлин. Уверена, мы с ней станем лучшими подругами.
Ты уезжаешь, мой любимый. Покидаешь меня надолго. А время идет. Сватовство не за горами. Подумай. Я посылаю тебе этот стих моего собственного сочинения. Тебе понравиться.
Была на площади башня, И был на башне балкон, Была на балконе сеньора, Сеньора с белым платком. Но вот прошел кабальеро, кто знает, зачем он прошел? Он площадь унес и башню, башню унес и балкон, унес балкон и сеньору, сеньору с белым платком. P.S. Я скучаю по тебе…».
