Она подошла к Сэмуилу, взяла его за руки и, заглядывая в глаза, попросила:
— Пожалуйста. Мы сможем навсегда быть вместе. Ты увидишь мою родину, — в ее глазах светилась надежда, и Сэм почувствовал глухую беспросветную тоску. Как же она скучает!
— А как же Гельтруда? — растерянно спросил он, почти приняв решение.
— Неужели ты думаешь, она вернется? — воскликнула Сагресса. — Она ушла за своим любимым! Она выбрала его! Ваши пути разошлись, пойми это наконец-то!
— Но мы договорились встретиться в Атуруме! Я не могу ее бросить!
— Ты меня любишь? — Эльфийка применила запрещенный, но безотказный до сих пор прием — ее прекрасные глаза наполнились слезами, но Сэм, как всегда, проигрывая этот раунд, попытался сопротивляться.
— Люблю! Ты же знаешь! Но и сестру я тоже люблю.
— Если бы ты меня любил, ты бы не раздумывал! — Сагресса уткнулась в ладони и разрыдалась.
Сэм беспомощно оглянулся на стоящего с безразличным видом у камина эльфа.
— Мне нужно подумать. Все это слишком неожиданно.
Эту ночь он провел один. Сагресса с ним не разговаривала и ушла спать в другую комнату. А Сэму так нужен был кто-то, с кем можно было бы обсудить нежданное предложение. Как ему не хватало Арины! Он долго лежал, глядя в потолок, и думал, думал, думал, потом не выдержал, встал и пошел в комнату Сагрессы. Однако, травницы там не оказалось. Постель была не смята, свечи прогорели. Сэм решил, что знахарку вызвали к очередному заболевшему, ей часто приходилось ночами посещать больных или рожениц. Он со вздохом вернулся в свою постель и, еще немного покрутившись, забылся сном.
— Утром я уйду и больше не появлюсь. Старик пришлет кого-то другого для дальнейших переговоров. Как думаешь, мальчишка согласится? — поинтересовался Сарат у лежащей на его плече Сагрессы.
— Он в меня влюблен и пойдет туда, куда я укажу, — лениво ответила травница.
Сарат про себя хмыкнул, сомневаясь в ее словах, но вслух ничего не сказал, предпочтя занятие намного приятнее разговоров. Он сделал все, что мог, для того, чтобы убрать мальчишку с Этаона, и теперь его ждали дела на другом полушарии. Ну, а если эльфы в своем усердии немного перестараются, то его вины в этом не будет.
Когда Сэм встал утром, травницы дома не было. В холодной печи стоял горшок со вчерашней картошкой. Сэм сунул в рот пару картошин, запил их кислым молоком и отправился проведать Шуньку, на ходу размышляя, из-за чего Сагресса так взъелась? Ведь он еще не отказал. Но с другой стороны, глядя на высокомерного Сарата, ему совершенно не хотелось провести остаток жизни среди толпы таких надменных франтов и красавцев, постоянно чувствуя себя существом второго сорта.
Шунька, сидя на низенькой табуретке, с усердием выводила на утрамбованной земле буквы остро отточенной палочкой. Ее мать — красавица Такля развешивала на натянутых между двумя яблонями веревках постиранное белье.
— Зря вы ей, яр, голову забиваете грамотой, — сказала она Сэму, когда тот, поздоровавшись, остановился рядом с Шунькой и исправил ей хвостик у одной из букв. — Мужики у нас грамоте не обучены, сложно будет ей мужа найти, как срок придет. Не любите вы, когда женка умнее. — Вздохнула красавица.
— Зачем же ей деревенского искать? Мы ей жениха из столицы выпишем, — пошутил Сэм.
Такля только покачала головой, подхватила пустую корзину и скрылась в доме.
— Привет, Сэм! — Девочка радостно вскочила на ноги и, подпрыгнув, повисла у парня на шее, но тут же, внимательно всмотревшись в его глаза, спросила. — Что случилось? Ты поссорился с травницей?
— Да не то, чтобы поссорился, но не знаю, как мне быть.
И неожиданно для себя он рассказал своей юной подружке всю историю.
— Я знала, что травница не та, кем кажется, — серьезно заявила Шунька, выслушав его. — Просто не знала, что это называется эльф.
— И как мне быть?
— А как тебе хочется?
— Я не хочу расставаться с Сагрессой, но и перебираться в другой мир не хочу. Здесь у меня сестра, ты, уважение. А что я буду делать там? Вкладывать знания в головы всех желающих? А что станет со мной после того, как я отдам им все свои знания? Захотят ли эльфы сдержать слово? Не буду ли я там никому не нужным? Да и Сагресса… Я уже начинаю сомневаться, действительно ли она меня любит так, как об этом говорит. — Парень тяжело вздохнул.
— А что говорила Гельтруда?
— Чтоб я держался подальше от Сагрессы и ее «секты».
— Она правильно говорила.
Шунька внимательно, по-взрослому смотрела Сэму в глаза, но не видела его. Он уже знал, что так девочка пытается войти в транс, чтобы просмотреть будущее. С тех пор, как у нее случилось первое видение, Шунька все время искала возможности научиться вызывать у себя этот дар. Пока у нее это получалось только в минуты сильного душевного волнения. После того, первого раза, когда они провожали Арину, девочка смогла лишь единожды вызвать дар и увидеть, как получает увечье один из ухажеров Такли. Это случилось спонтанно, когда на нее бросился разъяренный бык, приведенный из соседней деревни к местным «красоткам». Быка успели отогнать, а мамин кавалер прислушался к ее советам и удачно избежал инвалидности. После этого Шунька подросла на пару сантиметров и утратила детскую беззаботность, а по Дубеньчикам поползли слухи о новом даре Таклиной дочери.
— Нет, ничего не получается. Знаю только, что эти эльфы несут нам с мамой смерть.
— Да ну! Не может этого быть! Ты, по-видимому, ошиблась. Какое отношение вы имеете к эльфам? — не поверил ей Сэмуил.
— Может, и ошиблась, — покладисто согласилась Шунька. — Я пойду, помогу мамке по хозяйству. А потом мы в лес пойдем за ягодой. Вечером встретимся?
Вечерами Сэм занимался с малышкой грамотой. Парень кивнул, чмокнул Шуньку в макушку и побрел домой, так и не решив, что ответить Сарату. Он шел, опустив голову, и не заметил закутанную в зеленый плащ фигуру, расплывчатой тенью скользнувшую за угол дома Такли.
Однако, дома его ожидал не Сарат. Рядом с улыбающейся Сагрессой сидел другой эльф — широкоплечий, мускулистый с очень внимательными жесткими зелеными глазами. Из-под откинутой полы плаща виднелся меч в матово-зеленых ножнах, украшенных цветочным орнаментом.
— Здравствуй, юноша, — слегка кивнул он головой остановившемуся на пороге Сэму.
— Сэм! Где ты ходишь? — воскликнула травница — Что ты решил?
Парня неприятно кольнуло то, что девушка даже не поздоровалась с ним, не подошла, не поцеловала, как это было у них принято, а сразу задала вопрос, на который он так и не нашел ответ. Он попытался эмпатически прощупать чувства Сагрессы, но натолкнулся на искусно возведенные щиты. Сагресса никогда не могла ставить таких сильных блоков. Накатила обида, Сэм почувствовал себя обманутым, и это решило все.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
