— Скажешь потом, — весело перебила ее Келли. — Мы произведем фурор. А как насчет Фарлея? Приготовить ему что-нибудь специально для собак?
— Ну как вы можете шутить так! — укоризненно заметила Роза. — Мы оставим ему немного телятины, когда он проснется, он будет голоден и пристыжен. Пошли, пошли. У меня руки чешутся от нетерпения.
Карриер с Лорой смотрели им вслед, пока они шли через холл и не исчезли за дверями ресторана. Они представляли собой забавную пару: Келли была высокой, с пышными черными волосами, и широко шагала; Роза — маленькая, пухленькая, почти бежала, чтобы не отстать от Келли, ее седые волосы были собраны в аккуратный пучок сзади, при разговоре с Келли она наклоняла голову набок.
— Это неумное решение, — холодно заметил Карриер. — Так серьезные дела не делаются. Тут дружба не спасет. Если они загубят вечер, то и дружба ваша будет тоже загублена.
— Мы все решили рискнуть, Уэс. Но не бойся, они нас не подведут.
— Ты слепо веришь в них, вот и все. Что мог тебе сказать этот Гаррибальди, что ты его уволила?
— Он сказал, что слышал, что я была воровкой, сидела в тюрьме…
— Он хотел шантажировать тебя?
Она кивнула.
— Чертов идиот! Но все равно ты не должна была увольнять его за три часа до ужина. Она ничего не ответила.
— Я сказал тебе, когда ты настояла на названии корпорации «Оул», что сантиментам не место в бизнесе. Это касается и эмоций. Если ты не сможешь не смешивать эмоции с делом, ты погубишь себя.
— Нет, я не допущу этого. — Она открыто взглянула ему в лицо. — Последние дни я не давала волю чувствам, Уэс. Но бывает, что без этого нельзя обойтись. Я не думаю, что это может погубить меня, но и ты должен доверять мне.
Он выдержал ее взгляд. «И что случится? — подумал он. — Что будет, если я не смогу доверять тебе? Ты скажешь, чтобы я убирался из твоей жизни? Ты не сможешь; ты слишком зависишь от меня материально. И если я буду продолжать настаивать, уступишь ли ты мне?»
Он не стал глубоко задумываться над этим. Сейчас было не время и не место для конфронтации. Они должны дождаться конца недели. Они смогут поговорить после ужина, который приготовит Роза. Господи! Какой недопустимый риск! Он не ожидал, что она способна на такую глупость.
Гости проходили мимо них, выходя из гостиной, чтобы переодеться к ужину и представлению в ночном клубу. Они останавливались, чтобы сказать пару слов о своих впечатлениях, касающихся обстановки отеля, обслуживания, еды и особенно отлаженного режима отеля.
— Просто удивительно, учитывая, что отель новый! — воскликнула Амелия Лейгтон, а ее муж, Сид, согласно кивнул головой.
— Прекрасная обстановка, — сказал Карлос Серрано, целуя Лоре руку.
— Все выдержано в изысканном вкусе, — отметила итальянская модельерша Флавия Гварнери, продемонстрировав все свои зубы, когда улыбнулась. Лора тепло поблагодарила их, подумав, что отель или погибнет через три часа, или она снова выйдет победительницей. Она благодарила каждого, кто подходил к ним, пока не ушли все гости и они не остались одни.
— За последние три недели у нас не было ни одной спокойной минуты, — сказал он. — В понедельник мы на несколько дней уедем, я зарезервировал номер на Сан-Томасе. Мне там понравилось.
— Не могу, Уэс, не сейчас. Столько людей собирается приехать сюда в ближайшие три недели, а Флавия сказала, что в следующем месяце вернется сюда на показ мод в «Ултимо» и с ней приедут ее друзья…
— У тебя есть персонал. У тебя здесь брат. Не можешь же ты быть здесь каждую минуту.
— Но я могу быть здесь, когда я нужна. Ты сам когда-нибудь бросал новое дело в самом начале?
— Ну, я бросал его хотя бы на ночь, чтобы сохранить силы для близких.
Он был прав, подумала Лора. Она так сильно уставала в эти дни, что они совсем не занимались любовью.
— Ты прав. Со мной не так весело. Дай мне несколько дней, чтобы все здесь устроить. Я обещаю, что после этого я стану опять нормальной женщиной.
— Но все равно ты не захочешь уехать ненадолго.
— Еще нет. Может быть… весной?
Он хотел что-то сказать, но передумал..
— Мне нужно переодеться к ужину. Ты идешь?
— Через минуту. Увидимся наверху.
Он направился в номер, который они взяли себе на эти выходные, а Лора осталась одна, наслаждаясь краткими мгновениями одиночества и тишины, нарушаемой лишь шагами официанток, убирающих со столов. Ей придется изменить свой режим работы; она должна уделять Карриеру внимание. Они бы не ссорились, если бы она проводила с ним больше времени, не отдалась целиком и полностью делам отеля, которые отнимали у нее практически все силы.
Но не только мысли о «Чикаго Бикон-Хилле» занимали ее сейчас. Она уже заглядывала в будущее. Она еще ничего не говорила Карриеру и никому другому, и кроме того, в ближайший год она и не могла ничего сделать, пока полностью не утвердится здесь, но в воображении она уже строила планы об остальных трех отелях Оуэна и мечтала о том времени, когда они станут ее собственными. Она еще не знала, как ей это удастся, откуда она возьмет деньги, сколько времени уйдет на приобретение всех трех отелей, если она вообще сможет купить их, что было самой тревожной мыслью. Феликс мог продать их до того, как она достанет деньги, а вдруг она вообще денег не найдет… Но она надеялась, что все будет так, как она мечтала. И сколько бы времени ни понадобилось, она была полна решимости довести дело до конца как можно быстрее. Она никому не позволит встать у нее на пути.
«Нью-Йорк Сэлинджер», — произнесла она про себя, но быстро поправилась. — «Нью-Йорк Бикон-Хилл», «Филадельфия Бикон-Хилл», «Вашингтон Бикон-Хилл».
Она повернулась и вышла из гостиной, чтобы присодиниться к Карриеру и одеться к ужину. Она улыбалась. «Вот тогда, Феликс, ты поймешь, что Оуэн и я все-таки одолели тебя».
ГЛАВА 19
— Он может быть вице-президентом службы безопасности, — бросил Феликс своей дочери, которая звонила из Амстердама, а его жена находилась в другой комнате и слушала их разговор по параллельному телефону. — Я уже сказал об этом месяц назад и не изменил своего решения. Кроме того, я сказал тебе, что все это сомнительно. Мы ничего не знаем о нем, кроме того, что я получил в отчетах от управляющего отелем…
— Но я тебе все о нем рассказала, — возразила Эллисон. — Я уже год вам о нем говорю.
— Мы год слышим от тебя одни романтические бредни. Ты отказалась познакомить нас с ним. Когда ты приехала домой, ты приехала одна; нам ты сказала, что не хочешь, чтобы мы навестили тебя. Твоя кузина Патриция считает его охотником за приданым. Я вообще не хочу обещать ему никакой работы; у нас идет сокращение, мы не расширяемся, и я совершенно не могу понять, почему он должен занять место, например, исполнительного директора, не проработав в компании ни дня. Он должен был бы начать с самого низа.
