— Пит, — сказала я умоляюще, — ты бы не стал мне врать, правда?
— Я врал всю свою жизнь, — ответил он. — И вы тоже. Однако…
Он замолчал и напряг руки… Повязки лопнули! Знаете, какова прочность на разрыв скрученного рукава хорошей, крепкой рубашки? Покрепче манильского каната такой же толщины, попробуйте.
— Не хотелось рубашку рвать, — доверительно сообщил Пит. — Хорошо хоть свитер остался. Но штаны рвать не хотелось бы — придется на людях появиться, а когда я себе новые добуду? Вам полегче будет развязать узлы, так, может, развяжете, мисс Фрайди?
— Перестань называть меня «мисс Фрайди», Пит. Раз уж мы оба — искусственники…
Я стала развязывать узлы.
— Почему же ты мне раньше не сказал?
— Да, надо было. Но все время что-то мешало.
— Ну, вот… Ой, как у тебя ноги замерзли. Давай я разотру.
Нам удалось немного поспать — или мне одной. Пит тряс меня за плечо. Я открыла глаза. Он прошептал:
— Пора просыпаться. Наверное, скоро приземлимся. Уже огни зажгли.
Тусклый, сумеречный свет пробивался сверху и снизу сквозь упаковку нашего убежища. Я зевнула:
— Я замерзла.
— Сожалею. Но снаружи еще холоднее. Я тоже окоченел.
— Ты этого заслуживаешь. Насильник. Вообще ты слишком худой, Пит, надо бы тебе жирку набрать немного. Это напоминает мне о том, что мы не завтракали. Но стоит только подумать о еде, и мне кажется, что меня сейчас вырвет. Ой…
— Ну… переползай через меня, я тебе для этого дела уголок уступлю. Только аккуратно, а то места мало. И постарайся потише. Сейчас тут уже кто-то может быть.
— Грубиян. Бесчувственный грубиян. Назло тебе не буду.
В общем-то, чувствовала я себя не так уж плохо. До того как я ушла из каюты, я приняла голубую таблетку. Немного сосало под ложечкой, но это можно было перетерпеть. То есть не то ощущение, когда орешь, выпучив глаза: «Выпустите меня отсюда, я больше не могу!» Весь запас таблеток, которыми меня снабдил доктор Джерри, у меня был с собой.
— Пит, какие планы?
— Ты меня спрашиваешь? Этот побег не я придумал.
— Да… Но ты большой сильный мужчина. Я думала, ты все решишь, пока я спала. Я не права?
— Ладно. Фрайди, и все-таки, какие у тебя планы? Какие у тебя были планы, пока ты не думала, что я окажусь у двери люка?
— Не сказать, чтобы такие уж четкие. Я думала — как только мы приземлимся, они должны будут открыть люк, либо грузовой, либо пассажирский — все равно. Как только это произойдет, я думала выбраться отсюда и помчаться куда глаза глядят, не обращая внимания ни на что и ни на кого, кто бы мне по пути ни попался… и не останавливаться, пока не буду далеко-далеко от корабля. У меня нет желания ни с кем драться, и, надеюсь, никому в голову не взбредет меня задерживать… потому что я никому этого не позволю.
— Хороший план.
— Ты так думаешь? Да это вообще не план никакой. Просто решимость. Люк откроется — и я рвану.
— Это хороший план, потому что в нем нет никаких хитростей. И потом — у тебя есть большое преимущество. Они не осмелятся помешать тебе.
— Хотелось бы верить!
— Ударить тебя кто-то может только по чистой случайности. Человек, который на это отважится, будет повешен.
Как минимум. После того как ты мне рассказала конец своей истории, я понял, почему мы тебя так охраняли. Ты не нужна им живой или мертвой — ты им нужна в полном здравии. Они дадут тебе убежать.
— Значит, все должно получиться легко?
— Не слишком полагайся на это. Какая бы ты ни была дикая кошка, уже известно, что достаточное количество сильных мужчин способно задержать тебя. Мы оба это знаем. Если они узнают, что ты смылась, — а я думаю, они уже знают об этом… Приземление катера уже на час запаздывает.
— О!
Я взглянула на перстень-часы.
— Точно, мы уже должны были приземлиться! Пит, они ищут меня!
— Похоже на то. Но не было смысла будить тебя, пока огни не зажглись. У них было четыре часа, чтобы убедиться, что тебя нет на верхней палубе среди пассажиров первого класса, отправляющихся на экскурсию. Они наверняка перетрясли третий класс, где летят эмигранты, и салон катера. Значит, если ты на катере и тебя нет в пассажирском салоне — искать тебя нужно здесь, в грузовом отсеке. Это, конечно, упрощение — на таком громадном судне полным-полно мест, где можно спрятаться. Но они будут стеречь два бутылочных горлышка — грузовой люк на этой палубе и пассажирский — палубой выше. Если наберут достаточно народа. А они наберут… и если эти подонки запасутся сетями и веревками, они словят тебя, как рыбку, как только ты выйдешь из катера.
— О… — Я задумалась. — Пит, если до этого дойдет, сначала будут раненые и мертвые. Я могу и сама погибнуть, но они дорого заплатят за мой труп. Спасибо, что предупредил меня.
— Они могут и не сделать так. Это было бы слишком откровенно — стеречь люки. Так что… они выпустят эмигрантов — ты, наверное, знаешь, что эмигранты выходят через грузовой отсек?
— Нет, я этого не знала.
— Через грузовой. Значит, выпустят их, а потом закроют люк и напустят сюда усыпляющего газа. Или слезоточивого. И заставят тебя выйти отсюда, протирая глаза.
— Бр-р-р, — поежилась я. — У них действительно есть такие газы? Просто интересно.
— И такие, и похуже. Понимаешь, шкипер этого корабля находится на много световых лет от закона и правопорядка, и у него есть всего лишь горстка людей, на которых он может рассчитывать, начнись, не дай бог, мятеж. В четвертом классе такого корабля почти всегда летит шайка отпетых преступников. Естественно, тут есть газы самого разного действия. Но, Фрайди, когда они вздумают пустить газ, тебя тут уже не будет!
— А? Говори!
— Эмигранты идут на высадку по центральному проходу в этом отсеке. Их на этом рейсе почти триста человек: они будут спрессованы, как кильки в банке. Наверное, они даже познакомиться друг с другом толком не успели — так их много. Мы воспользуемся этим. И еще применим древний, очень древний способ — им воспользовался Улисс, чтобы победить Полифема[42]…
…Выбравшись из громадной воронки, мы с Питом притаились в темном углу возле генератора. Свет стал ярче, мы услышали звуки множества голосов.
— Идут… — прошептал Пит. — Помни: твое единственное спасение — пристроиться к кому-нибудь, у кого много багажа. А таких будет много. Одеты мы как надо — не похожи на пассажиров первого класса. Но нам обязательно надо будет что-нибудь нести. Эмигранты всегда нагружены по уши — поверь мне на слово.
— Постараюсь найти женщину с ребенком и помогу нести ребенка.
— Желаю удачи. Тихо, идут…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
