перекрыть западный конец Тэлборского перевала, в то время как армия Гарвея все еще будет заперта внутри. К сожалению, все, казалось, понимали это, кроме одного человека, ответственного за то, чтобы к чертовой матери вывести арьергард армии на открытое место и предотвратить этот исход!
Уиндшер не хотел признаваться, в каком отчаянии он начинал себя чувствовать. Решение Кэйлеба обойти Тэлбор с фланга, высадив войска к западу от него, вряд ли было неожиданным, но его способность каким-то образом уничтожить наблюдательные посты, специально размещенные для обнаружения любой такой высадки, определенно была неожиданной. Он безжалостно использовал преимущество внезапности, которое получил, и в этот момент Уиндшер даже не смог составить четкого, твердого представления о том, сколько людей было на берегу. Это было не из-за недостатка стараний, но против армии, каждый солдат которой был вооружен винтовкой, его кавалерийские патрули не смогли подобраться так близко к колоннам чарисийцев, как ему хотелось бы.
Это была не вина его солдат, у его людей не было недостатка в храбрости или мастерстве верховой езды, но способность кавалерии, вооруженной копьями, саблями и конными луками или арбалетами, противостоять массированному ружейному огню в лучшем случае была… ограниченной. Единственными реальными преимуществами, которые сохранили всадники, были мобильность и скорость, и ни то, ни другое не было достаточно велико, чтобы компенсировать их новообретенные недостатки. Хуже всего было то, что кавалерии требовалась открытая местность, если она собиралась действовать эффективно, но открытая местность только позволяла стрелкам начать убивать их раньше, на больших дистанциях. И большая часть местности между местом высадки Кэйлеба и Грин-Вэлли состояла из холмистых открытых лугов, которые неуклонно поднимались к востоку, сливаясь с западными предгорьями Дарк-Хиллз.
В свете неспособности его разведчиков поддерживать тесный контакт с врагом, его представление о силе чарисийцев было в лучшем случае проблематичным. Самое большее, что кто-либо мог сказать на основании донесений, которые он получил до сих пор, это то, что Кэйлеб высадил где-то от десяти тысяч до восемнадцати тысяч человек. Уиндшер лично склонялся к более низкой цифре, но он с разочарованием осознавал, что у него нет ничего конкретного, на чем можно было бы основать свое чувство. И даже если с Кэйлебом было «всего» десять тысяч человек, у Уиндшера на самом деле было менее четырех тысяч его кавалерии. Еще восемь тысяч из них были рассеяны вдоль линии Дарк-Хиллз, наблюдая за перевалами дальше к северу от Тэлбора, но не было никакой возможности вовремя отозвать хотя бы один из этих отрядов, чтобы принести какую-либо пользу. И вот он сидит здесь, с неполными четырьмя тысячами человек и приказом преследовать численно превосходящие силы, оснащенные оружием с гораздо большей дальностью, чтобы задержать их продвижение, пока барон Баркор не вытащит палец из задницы.
Что при таких темпах не произойдет до того, как Лэнгхорн вернется, чтобы собрать мир, — с отвращением подумал он.
— Хорошо, Нейтин, — сказал он наконец, отворачиваясь от надвигающихся облаков пыли. — Мы должны что-то сделать, и вы правы, мы должны сделать это быстро. Я хочу, чтобы все, кто у нас есть, переехали на те плантации хлопчатого шелка к западу от Грин-Вэлли. Их колоннам придется подтянуться там, где шоссе проходит через эту полосу леса. Я знаю, что она не очень глубока, но она должна, по крайней мере, стеснить их, а земля по эту сторону леса — лучшее место, которое мы найдем для кавалерии.
— Сэр, эти леса не такие уж густые и заросшие. Конечно, ничего похожего на подходы к Харил-Кроссинг. Пехота в разрозненном порядке, вероятно, сможет пройти через них без особых трудностей, и если они пошлют стрелков вперед, в деревья, они смогут использовать их для прикрытия и…
— Не волнуйтесь, я не планирую выставлять для них красивую сочную мишень на стрельбище. Имейте в виду, я не собираюсь возражать, если они действительно потратят время, посылая своих стрелков в эти леса. Однако я думаю о том, что по эту сторону леса есть склон с хорошим подъемом. Если мы займем позицию прямо под его гребнем, и они будут знать, что мы там, они не смогут стрелять в нас, но им придется учитывать возможность нападения. По крайней мере, это должно побудить их остановиться на месте, пока они не смогут подтянуть дополнительную пехоту. И учитывая тот факт, что у них, похоже, нет собственной кавалерии по эту сторону гор, они могут вообще не осознавать, что нас там много. Если они продвинутся вверх по склону, подальше от защиты леса, и подойдут к нам достаточно близко…
Он позволил своему голосу затихнуть, и Гэлван начал кивать. Сначала медленно, а затем с возрастающим энтузиазмом. Как бы майор ни уважал Уиндшера как бойца, он не стал бы доверять графу как стратегу. Во многих отношениях он был идеальным командиром полка или дивизии, но, вероятно, он потерпел бы неудачу как командующий армией. Однако одним из его достоинств было отличное восприятие местности, и он был прав. Поля плантаций, покрытые хлопковым шелком высотой примерно по колено, представляли собой участок довольно ровной земли шириной почти в четыре мили. Это был веерообразный участок, самый широкий в западной части и сужающийся по мере подъема к востоку. И, как только что указал Уиндшер, земля вдоль его восточного края превратилась в неглубокую впадину, прежде чем снова начала подниматься. Образовавшаяся впадина была достаточно большой — вероятно, — чтобы позволить Уиндшеру скрыть основную часть своей кавалерии от приближающихся чарисийцев, пока они не оказались бы прямо над ним. Ничто не могло волшебным образом стереть преимущество, которое давали чарисийцам их винтовки, но выбранное Уиндшером место было ближе всего к идеальной местности, которую они, вероятно, могли найти.
Не считая, конечно, того факта, что это было всего в полутора милях к западу от Грин-Вэлли. Если они не смогут убедить чарисийцев остановиться там, было практически очевидно, что морские пехотинцы Кэйлеба возьмут Грин-Вэлли без боя. И если бы они удержали Грин-Вэлли, шансы любого пехотного подразделения вырваться из Тэлборского перевала были бы невелики.
— Да, милорд, — затем сказал он. — Я займусь этим немедленно.
* * *
— Прошу прощения, бригадный генерал.
Бригадный генерал Кинт Кларик оторвался от своего разговора с полковником Артту Рейзинджиром, командиром 23-го полка морской пехоты.
— Да,
