И вот однажды вечером они взбежали на вершину холма и увидели внизу маленькую усадьбу – ограда почти утонула в снегу, на крыше дома образовался огромный сугроб, но в окнах мерцал теплый гостеприимный свет.
– Мы успели? – спросил Гарион у волчицы с янтарными глазами.
– Да, – ответила Поледра. – Сестра рада, что мы мудро пренебрегли четвероногими, на которых разъезжают двуногие. Однако время близится. Давай спустимся и поглядим, как тут дела.
И они потрусили вниз по склону сквозь метель, а возле самых ворот приняли человеческое обличье.
В доме царило приятное тепло. Польгара, неловко передвигаясь, накрывала на стол, Бельгарат сидел у огня, а Дарник невозмутимо чинил конскую упряжь.
– Я сберегла кое-что вам на ужин, – сказала, поворачиваясь к вошедшим, Польгара. – Мы уже отужинали.
– Так ты знала, что мы нынче появимся? – Гарион от изумления раскрыл рот.
– Конечно, дорогой. Мы с матушкой все время поддерживаем связь. Как поживает Сенедра?
– Они с Бельдаран чувствуют себя прекрасно, – буднично произнес Гарион.
Польгара столько раз удивляла его, что Гарион чувствовал себя вправе хоть разок отыграться.
Польгара чуть не уронила тарелку, и ее изумительные голубые глаза широко раскрылись.
– О Гарион! – воскликнула она, бросаясь ему на шею.
– Тебе нравится это имя? Ну хоть чуточку, а?
– Больше, чем ты можешь себе вообразить!
– Как самочувствие, Пол? – спросила Поледра, снимая мокрый плащ.
– Думаю, великолепно, – улыбнулась Польгара. – Знаешь, мама, я все знаю про беременность, но вот сама испытываю это впервые в жизни. У меня такое впечатление, что младенцы только и делают, что толкаются, правда? Всего несколько минут назад мой ударил ножкой – и почему-то сразу в нескольких местах.
– Ах, так он еще и дерется? – подал голос Дарник.
– Он? – улыбнулась Польгара.
– Ну... просто сорвалось с языка, Пол.
– Ежели хотите, могу прямо сейчас сказать вам, кто это – он или она, – предложил Бельгарат.
– Только посмей! – сверкнула глазами Польгара. – Никто не должен узнать об этом прежде меня!
Снегопад кончился перед самым рассветом, а вставшее солнце разогнало тучи. Свежевыпавший снег сиял ослепительной белизной, небо нежно голубело, и было хоть прохладно, но не морозно.
На рассвете Гариона, Дарника и Бельгарата безжалостно изгнали вон из дома, и они слонялись вокруг дома, томясь от чувства собственной бесполезности, подобно всем мужчинам в подобной ситуации. Вот они остановились на самом берегу ручейка, протекавшего через двор фермы. Бельгарат вгляделся в темную воду и заметил в глубине темные юркие тени.
– Ты успел уже насладиться рыбалкой? – спросил он у Дарника.
– Нет, – печально отвечал кузнец. – Прежней страсти как не бывало...
Все они знали почему и предпочли прекратить этот грустный разговор.
Чуть позднее Поледра принесла им перекусить, но решительно запретила даже приближаться к дому. К вечеру она заставила мужчин кипятить воду в кузнице Дарника.
– Никогда не мог взять в толк, зачем это надо, – посетовал Дарник, снимая с огня уже невесть какой по счету чайник. – Ну к чему им столько кипятка?
– Да ничего им не нужно, – ответил Бельгарат. Старик развалился на охапке сучьев и внимательно изучал причудливую резьбу на новой колыбельке, которую смастерил будущий отец. – Это просто нехитрый способ занять мужиков, чтобы не путались под ногами. Некой гениальной бабе много тысяч лет тому назад пришла в голову эта идея, и женщины доселе свято соблюдают этот древний обычай. А ты кипяти воду, Дарник, кипяти! Этим ты осчастливишь женщин, тем более и не такой уж это тяжкий труд.
Луна еще не взошла, но холодный свет звезд серебрил снег – казалось, весь мир объят нежным голубоватым сиянием. Гарион никогда не видел еще такой волшебной ночи – будто, природа, затаив дыхание, напряженно чего-то ждет.
Гарион и Бельгарат, заметив растущее беспокойство Дарника, предложили прогуляться на вершину холма. Они уже давно заметили, что Дарник всегда старается чем-то себя занять, борясь с волнением или тоской.
Кузнец взглянул в ночное небо.
– Правда, необыкновенная ночь? – спросил он, улыбаясь какой-то глупой блаженной улыбкой. – Думаю, я сказал бы то же самое, даже если бы дождь лил как из ведра...
– Со мной так всегда бывает, – со знанием дела заявил Гарион и тотчас же рассмеялся, выпуская изо рта клубы голубоватого пара. – Уж не знаю, подходящее ли это слово «всегда», но дважды это со мною было, точно говорю. И я вполне тебя понимаю. – Он поглядел на домик, с вершины кажущийся совсем крошечным. – Что-то тут слишком уж тихо, а?
– И ветра совсем нет, – согласился Дарник. – А снег съедает все звуки. – Он склонил голову к плечу, напряженно прислушиваясь. – Да, теперь и мне кажется, что ночь чересчур тиха – да и звезды какие-то слишком яркие... Полагаю, всему этому есть вполне прозаичное объяснение.
Бельгарат улыбнулся:
– Друзья мои, вы оба безнадежные реалисты! В вас ни на грош романтики! Неужели вам в голову не приходит, что ночь эта и в самом деле особенная?
Гарион и Дарник недоуменно взглянули на старика.
– А вы остановитесь на секунду и вдумайтесь, – предложил им волшебник. – Пол почти всю жизнь посвятила воспитанию чужих детей. Наблюдая за этим, я испытывал затаенную боль всякий раз, когда она брала на руки чужое дитя. Этой ночью все переменится – так разве ночь эта и вправду не особенная? Нынче у Польгары появится собственное, родное дитятко. Для вселенной это, возможно, и не ахти какое событие, но вот для нас – очень важное.
– И вправду, – горячо согласился Дарник, но тотчас же впал в задумчивость. – Знаешь, Бельгарат, я в последнее время кое над чем размышляю.
– Да, я в курсе.
– Не кажется ли вам, что мы все возвращаемся к тому, с чего начинали? Разумеется, дважды в одну реку не войдешь и различия, безусловно, есть, но все на удивление знакомо...
– А ведь и я думал о том же самом! – подхватил Гарион. – И меня не покидает все то же странное ощущение, что все это уже было.
– Ничего нет естественнее возвращения домой для тех, кто долго странствовал, – пожал плечами Бельгарат, поддавая носком башмака снежный ком.
– Сдается мне, не так все просто, дедушка.
– И мне так кажется, – согласился Дарник. – По-моему, все гораздо сложнее и важнее.
Бельгарат нахмурился и надолго умолк, размышляя.
– А ведь и я согласен с вами, – признался он. – Эх, жаль, нет здесь Бельдина! Он бы все растолковал нам за одну минуту. Разумеется, никто из нас ни черта бы не понял, но он все равно объяснил бы. – Старик поскреб бороду. – Впрочем, кажется, и я нашел объяснение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
