Он притянул ее ближе, чтобы спрятать лицо в ложбинке между ее плечом и шеей.
– Ты мне все еще нужна, Харти, – сказал он. – Я не переставал тебя хотеть никогда.
Они сидели обнявшись некоторое время. Он слышал, как дыхание Клэр стало ровным, почувствовал, что она расслабилась в его руках. И когда она заговорила снова, в ее голосе не было уже слышно слез.
– Куда девалась та храбрая девочка? – спросила она.
Джон улыбнулся про себя, поворачивая голову, чтобы поцеловать ее в шею.
– Она – здесь, – сказал он. – Она как раз там, где я ее хочу.
52
Вашингтон
Брайан перестал складывать вещи. Ванесса вышла из ванной комнаты их удобного номера люкс и обнаружила, что он уставился в окно, а наполовину упакованный чемодан лежал на постели.
– Нам же нужно уезжать. – Она запахнула потуже банное полотенце у себя на груди. – Парень за первой стойкой администратора сказал, что дорожное движение в сторону аэропорта непредсказуемо.
Брайан повернулся к ней лицом.
– Я заказал билеты на другой рейс, – сказал он. – Мы не уезжаем до вечера. – Свет из окна позади него сделал черты его лица темными и неясными.
Она нахмурилась.
– Почему?
Брайан засунул руки в карманы своих брюк.
– Потому что позвонил муж твоей сестры и попросил нас прийти на пресс-конференцию сегодня утром. Клэр собирается сделать какое-то заявление.
– О чем?
– Он не вдавался в подробности. Он просто сказал, что ему бы очень хотелось, чтобы мы там были.
Ванесса опустилась в одно из кресел, стоящих у окна. Вдалеке памятник Вашингтону тонул в солнечном свете. Брайан радикально изменил их планы, и она удивлялась, почему она чувствует себя не настолько раздраженной от того, что он даже не посоветовался с ней. Она попробовала собрать в себе все возмущение, но оно осталось маленьким, жалким и не стоящим выражения. Стоп, что за пресс-конференция?
– Я в последние несколько дней изо всех сил старалась избегать средств массовой информации, – сказала она выразительным тоном. – А теперь предполагается, что я добровольно буду сидеть в помещении, где будет полным-полно репортеров?
Брайан присел на краешек постели рядом и погладил ее по плечу.
– Они ведь придут не для того, чтобы встретиться с тобой, – сказал он. – Они придут туда из-за Клэр.
Она покачала головой, влажные волосы холодили ее плечи. Что задумала Клэр? Она вспомнила упоминание своей сестры о старых воспоминаниях и боль в ее голосе, и ощутила неожиданное желание защитить ее от этой боли. Клэр не знает, какой безжалостной может быть пресса.
– Ты выполнила все, что хотела, – сказал Брайан. – Ты сделала большую часть из того, что считала нужным. Но осталось одно последнее непреодолимое препятствие – твои отношения с Клэр. – Он опять погладил ее по плечу. – Мы пойдем на эту пресс-конференцию.
Она протянула руку, чтобы сцепить свои пальцы с его в замок. Они с. Клэр не были больше детьми, и у них больше не было детских страхов, и фантазий, и соперничества. И Ванесса знала одно с абсолютной уверенностью: ее сестра – ей не враг.
– Да, – сказала она. – Мы пойдем.
53
Вена
Джон сидел за столом перед залом для конференций фонда, наблюдая, как репортеры заполняют помещение и занимают свои места. Рядом с ним сидела Ванесса Грэй, бледная, похудевшая и молчаливая. Она и ее муж прибыли всего несколько минут назад, и едва кивнули ему и Клэр, когда усаживались. Джон видел, что глаза Ванессы блуждали по залу. Он не мог винить ее за опасения. Он потянулся к ее руке и сжал ее.
– Я рад, что вы приехали, – сказал он. – Спасибо.
Клэр сидела справа от него, поглощенная разговором со Стивом Экерсоном, адвокатом фонда, с которым, по настоянию Джона, она консультировалась. Стив совсем не был рад этой пресс-конференции и потребовал, чтобы Клэр говорила в его присутствии. Клэр согласилась, если он не станет ее прерывать. То же самое она потребовала и от Джона. Она хотела все провести сама. Джон это понимал. Он восхищался ее решительностью.
Вряд ли это была первая пресс-конференция Клэр. По крайней мере десять раз в прошлом репортеры собирались в этом зале, чтобы послушать о ходе новой программы или по какому-нибудь другому интересному для фонда случаю. И все же Джон мог с уверенностью сказать, что она нервничала. Предыдущую ночь она оставалась с ним в их доме, но не могла заснуть. Они занялись любовью, отчего, вопреки ожиданиям, у нее закружилась голова и она расплакалась от большой нежности к нему. Это не сняло с нее нервного напряжения, и теперь она бессознательно нащупывала его руку, держась за нее только какую-то секунду. Ее голос был невыразительным, когда она разговаривала со Стивом, и она все время поглядывала на часы. С другой стороны от Джона Ванесса непрестанно качала ногой под столом. Его окружали два комка нервов.
Около двадцати пяти репортеров сидело в зале, и слышался постоянный гул голосов, который быстро прекратился, когда Клэр вышла вперед на подиум, где был установлен микрофон.
– Спасибо за то, что пришли, – начала она. Джон немного подвинул свое кресло от стола так, чтобы мог легче видеть ее лицо. Рядом с ним Ванесса проделала то же самое.
– Я, как вы знаете, – сестра доктора Ванессы Грэй, которая недавно выступила с обвинением против сенатора Зэда Паттерсона в том, что он надругался над ней, когда ей было восемь лет. – Вся нервозность, которую Клэр проявляла перед тем, как начать говорить, исчезла. Листок бумаги лежал на трибуне прямо перед ней, но она даже не взглянула на него. – Нас с моей сестрой разлучили как раз в то время, когда она подверглась насилию, – продолжала она. – Нас разлучили наши родители, Ванесса жила в Сиэтле с отцом, в то время как я жила здесь в Вирджинии с нашей матерью. – Клэр схватилась за боковые стороны трибуны. Ее обручальное кольцо блеснуло при верхнем освещении. – В последние несколько месяцев я пыталась восстановить давно забытые воспоминания из своего детства, – говорила она. – Я недавно посетила Винчестер-виллидж в Пенсильвании, где размещается карусель, построенная моим дедом, и я совершенно отчетливо вспомнила, что и меня тогда так же унизил шериф Зэд Паттерсон на этой карусели.
Волна шепотка прокатилась по залу, но быстро смолкла, когда Клэр возвысила голос.
– Это произошло, по крайней мере, два раза, о которых я хорошо помню, – сказала она, – но я полагаю, что, возможно, это происходило неоднократно. Я понимаю, что обвинения моей сестры не были приняты со всей серьезностью, и сама не без колебаний решила предать все гласности. Но я чувствую, что должна это сделать, не только чтобы подтвердить обвинения Ванессы, но и для того, чтобы предупредить остальных о том, что педофилия сенатора Паттерсона имеет длинную историю. Я очень сомневаюсь, что мы с Ванессой были единственными его жертвами, и надеюсь, что наши заявления придадут смелости другим его жертвам. Педофилия не та болезнь, что проходит сама по себе, и я беспокоюсь относительно того риска, которому подвергаются дети в присутствии сенатора.
