Ориас собирался только открыть рот, как Айшел его перебил:
– Нет, этого мы допустить не можем. Ассандра – единственный свидетель и участник войны в наших руках. Нам неизвестны её мотивы и чем она руководствовалась, и, возможно, история перед её глазами разворачивалась совсем не так, как мы все привыкли думать. Она знает то, что старательно оберегает Сенат – недаром же он засекретил расу сайканцев?
– Вот только хотим мы ли это знать? – негромко ответил Ориас. – Эти знания могут оказаться совсем не тем, что мы ожидаем услышать.
– И ты предлагаешь оставить всё как есть? – не сдержавшись и фыркнув, поинтересовался Цербер. – Если ты не понял: вы отыскали не просто армаду Узурпатора, но и его самого, и доставили сюда. А это не удавалось никому. И сейчас, когда ответы практически у нас на руках, ты хочешь, чтобы мы всё свернули? На это были потрачены миллионы, и по твоей прихоти мы поступать уже не должны.
– Но…
– Ориас, – оборвал его Дамес, качнув головой. – Это и вправду не тебе решать.
Ориас на пару секунд сжал пальцы, шумно выдохнул и, отступив назад, скрестил на груди руки. На его запястье сверкнул серебристый браслет наручника, лишний раз напоминая его статус на Файе. Бывший пленник, лишённый титула принц, тот, кто пытается не попасть в место похуже Серфекса.
– Эти стены способны выдержать кого–то, по силе сравнимого с Мэлиссой? – обратился Дамес к Уану.
– Чисто теоретически – да, – поколебавшись, ответил тот. – На практике мы это не проверяли. И не очень хочется проверять.
Дамес нахмурился, но ничего не ответил, сосредоточенно смотря на Ассандру. Мы все выжидали ответа, взвешивая все «за» и «против», придумав сотни аргументов, почему Ассандра должна проснуться, однако все они пропали, когда Дамес вынес вердикт:
– Пусть Тхана её пробудит, но при малейшей угрозе готова будет ввести в сон. Рисковать мы не будем.
Уан передал сообщение кровобитке. Её руки тут же скользнули на грудь Ассандры, прижавшись к тонкой ткани майки над сердцем. Лоб Тханы заблестел от пота, а сама она плотно сжала зубы, умудряясь при этом что–то шептать одними губами. Спустя долгую минуту кровобитка с облегчением отпрянула и кивнула.
– Пульс приходит в норму, – объявил Уан.
– Когда она сможет проснуться?
– Через пару дней. Мы с Тханой сообщим, если Узурпатор подаст первые признаки жизни. Надеюсь, вы не будете всё это время всей толпой здесь стоять? На вашем месте я бы подготовился к её пробуждению, как минимум поставив у дверей Завоевателей. А ещё лучше подумал бы про еду – за столько тысячелетий неплохо так оголодать можно. Скрестите пальцы, чтобы сайканцы не были каннибалами и не решили отведать наше мясо.
Я вспомнила клыки Кайона, и меня даже передёрнуло. Если не для мяса, так для чего предназначались такие клыки? Чувствую, меня ждёт мало приятного в истории моей расы.
Мы не спеша вышли из лазарета. Ориас, не говоря ни слова, ушёл, и я тут же ощутила два противоречивых чувства: облегчение и сожаление. По крайне мере, нам обоим не помешает отдых друг от друга, а то, что произошло между нами до получения сигнала, уже начинало забываться. Словно приятный и горький сон.
– Мне нужно вернуться в Баронии, – услышала я голос Айшела за спиной. – Я и так тут довольно долго…
– Понимаю, – кивнул Дамес. – Благодарю за помощь. Когда Ассандра очнётся, я дам тебе знать.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Барон, блеснув своими золотыми, со зрачками в форме звезды, глазами. Повернувшись к пирату, он кивком попрощался с ним, в сопровождении одного Завоевателя скрывшись за углом.
Между нами тремя возникла минутная тишина, которую разрушил Цербер, скрестив на груди руки и недовольно произнеся:
– Ты меня разочаровываешь, Шпилька. Я ставил на то, что наш свергнутый королёк вернётся хотя бы помятым.
– И против кого ты ставил? – усмехнулась я, и получив в ответ кивок, удивлённо взглянула на Дамеса.
– Я не ожидал, что он вообще вернётся целым, – вынужден был признаться он, тут же прокашлявшись и сделав строгий вид. – Однако его что–то явно озаботило…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я тоже заметил, – поддакнул пират, выразительно взглянув на меня. – Боюсь представить, что ты ему сделала на корабле.
– Оставь свои фантазии при себе, – посоветовала я, скрестив на груди руки. – Просто я ему сказала, что он как был эгоистичным самовлюблённым типом, так им и остался.
– Обручальное кольцо зажал? – с хитрой улыбкой поинтересовался Цербер.
Кинув в его сторону испепеляющий взгляд, который, как обычно, не воззвал к совести пирата, я показала ему эпси. Тот лишь усмехнулся, дав мне лёгкий подзатыльник, от которого, однако, я даже пришла в себя.
– Не лезь куда не просят.
– Если ты не заметила – это моя работа: лезть туда, куда не надо.
– А ещё говорить то, что не просят, – буркнула я, повернувшись к Дамесу. – Если не против, я пойду и приведу себя в порядок.
– Не торопись, – разрешил мне тот, – но после жду подробного письменного отчёта.
Я кивнула, развернувшись и заспешив к себе. Хотелось наконец–то встать под душ и простоять там до бесконечности, не боясь, что вода закончится. Мысли надо привести в порядок, разложить всё по полочкам и приготовиться к скорому пробуждению Ассандры. Звёзды, я даже не знаю, что ей сказать! Привет, я твой клон, который создал Кайон с целью покорить всю Вселенную? Мда, над приветствием стоит поработать.
***
Откинувшись на спинку кресла, закинув на подлокотник ноги, я со скукой читала на планшете отчёты. Скучнее было только лететь до кораблей Узурпатора, вот честно.
За толстым стеклом находилась комната с тумбочкой и койкой, на которой уже третий день лежала Ассандра. Все её показатели пришли в норму, сердце билось часто, кровь бежала по венам, но она ещё не проснулась, хотя это и должно случиться со дня на день. Я терпеливо ждала, перебравшись как можно ближе, чтобы застать момент её пробуждения.
Двери плавно раскрылись, и я подняла глаза, ожидая увидеть Тхану или Уана, но на пороге стояла Лаи. Её хрупкое тело облегала переливающаяся лазурная ткань с замысловатым узором, а на плечах была лёгкая шаль. Золотые волосы хиимки ниспадали практически до самых лопаток, а в мочке уха поблёскивал тёмный рубин серёжки. В руках у неё был поднос с чашками чая и миниатюрным чайником.
– Давно ты тут?
– С утра где–то, – бросив беглый взгляд на часы, ответила я.
– Мы тебя ждали на обед, – призналась Лаи, подойдя к рабочему столу Уана, который был эталоном чистоты: все документы рассортированы и собраны в папки на стеллажах, занимающие собой практически все стены. Кабинет был создан не для уюта: холодный белый стол, впритык стоящий к толстому стеклу, пара кресел и всё. Даже свет был белым и безжизненным.
Поставив поднос на стол, Лаи налила чай в чашки, протянув одну мне. Помедлив, я отложила планшет, обхватив ладонями чашку и вдохнув фруктовый аромат.
– Ты необычайно задумчива в последние дни, – заметила хиимка, аккуратно опустившись на подлокотник моего кресла. – Что–то случилось?
Специально сделав глоток сладкого напитка, дабы оттянуть ответ, я облизнула намокшие губы. Взгляд упал на Лаи, что встревоженно смотрела на меня, и на миг мне показалось, что я её ребёнок, которого кто–то посмел обидеть. Она подмечала даже малейшее изменение настроения, наверное, потому имея вес в обществе Айны и Йоли. Последняя прежде всего бежала именно к ней, стараясь как можно меньше попадаться на глаза Ориасу. Что–то не меняется и не может измениться.
– Это как–то связанно с Ориасом?
– С чего ты взяла? – выпалила я, хмуро взглянув на Лаи. Та лишь улыбнулась, мягко коснувшись моего плеча, отчего я тут же расслабилась.
– А разве я не вижу? Между вами двумя что–то произошло на корабле, не так ли?
Я молчала, сжимая в руке чашку.
– Мэлисса, порой молчание пагубно влияет на нас. Иногда лучше выговориться, – улыбнулась Лаи, и мне невольно вспомнилась Лиссана. Вот только её нет в живых, и в моих проблемах кроме меня больше никто не разберётся.
