Наконец, и Расти представилась возможность показать, что у него с памятью все обстоит лучше некуда. Он со всеми подробностями описал, как выглядело это место, когда они ночевали здесь с Сульсом, как устроен дом изнутри, и что там было из утвари.
Дверь со следами когтей осматривали все втроем. Глубокие борозды не только выделялись на фоне темного дерева, но и давали полное представление о размерах и форме этих когтей. Нэрнис пожалел, что не потрудился «разделать» ноги птицееда. Тогда бы Разведчик не удивлялся, отчего полосы тянутся так странно: от щеколды вниз.
В самом доме царил полный погром, и Ларгис сначала никому не дал войти внутрь. Он аккуратно переступал через предметы, рассматривал пятна на стенах и на полу. Наконец, подозвал Нэрниса. Аль Арвиль не был уверен, что Расти следует смотреть на последствия пиршества птицеедов вблизи. Кровь, которая хлестала здесь фонтаном, уже засохла. Но даже почти черные бревенчатые стены не могли скрыть того, что учинили твари — налипшие ошметки, спекшаяся с кровью солома из тюфяков, присохший к полу мешок… Единственным чистым местом на полу была крышка лаза.
Светлый полагал, что детям смотреть на такие ужасы не стоит. Но Разведчик был другого мнения. Расти зашел, огляделся, зажмурился и попытался точно вспомнить, где что стояло и лежало. Обычно у него это нехитрое дело не вызывало затруднений. То ли деревенский мальчишка был таким стойким, то ли не до конца понимал суть увиденного, но с задачей Младший Разведчик все-таки справился, пусть и после небольшой заминки. А когда приступил к обыску, то и вовсе забыл про все вокруг. Самое ценное, что нашли в доме плащеносцев, найти даже и не рассчитывали. Из подвешенной в углу сумки Расти извлек ту самую карту, с которой Сульс перерисовал путь к старому проходу за Предел.
Теперь Нэрнис мог сравнить кусок кожи и художества на рубашке Сульса. Общие сведения на двух картах, конечно, совпадали. Но сами карты выглядели по-разному. Если раньше Аль Арвиль предполагал, что карту на коже рисовали плащеносцы или их предки, то теперь очень в этом сомневался.
Ларгис нашел кусок тряпки, на которой отпечаталась лапа птицееда. Такие следы он уже рассматривал утром, пока сворачивали лагерь. Но отпечаток был не кровавый — просто грязь. Разведчик сказал, что птицееды пришли по реке, а в дом проникли и через дверь и снизу — через крышку в полу. Никаких сомнений не оставалось — «Сорэада» и двух его родственников выследили и убили, напустив голодных птицеедов. То, что дом стоял вдали от всякого жилья, обернулось для людей совсем не преимуществом. Нэрнис, перед тем, как выйти наружу, еще раз глянул на крышку лаза. Не птицееды же её закрыли.
Дальнейший осмотр двора показал, что поживились хищники вовсю. В конюшне догнивали останки лошади. Количество копыт указывало, что лошадей было две. Череп одной и часть задней ноги — вот и все, что от них осталось.
Напоследок бывшее место обитания плащеносцев преподнесло еще одну загадку: в конюшне, в одном из денников Ларгис нашел такой же след, какой они видели у ручья — детский. Если бы не эта находка, то Нэрнис счел бы ситуацию вовсе не загадочной: троих плащеносцев убили здесь, а других, Верда, Свища и прочих переползанцев, дожидались с птицеедами у неизвестного пока второго лаза через Предел. Он бы и сам сделал такой вывод: раз старое дерево исчезло, а Предел воет и лес шалит, значит, люди нашли другой путь. Ларгис был с ним согласен и ничего необычного в таком положении дел не видел, пока Светлый ему не объяснил. Нэрнис настаивал, что ни ребенок, ни женщина с птицеедом не сладят. Ребенок просто по возрасту не подойдет — мал, чтобы вырастить тварь самостоятельно. Женщина… Аль Арвиль не мог себе представить женщину, которая займется подобным делом, да еще явится проверить, как её подопечная зверюга справилась с заданием. Судя по размеру отпечатка — очень невысокая женщина. Предположение Ларгиса о том, что птицееда можно обуть, пока когти втянуты, Нэрнис отмел как несостоятельное. Обуть, разуть, натравить, прийти проверить и опять обуть. Бред. Сошлись на том, что в компании проводников был карлик. Примета для поиска — лучше некуда.
На всякий случай, ворота заперли и перелезли через забор. Покидали отвратительное место как можно быстрее. Разведчик замел следы на дороге и отряд порысил к Дрешту.
Пелли всхлипывала и норовила зарыдать. Мнимый «Сорэад» ей не нравился пока был жив. Умерев, плащеносец лучше не стал. Но это вовсе не значило, что ему можно было желать смерти, тем более такой страшной — в когтях зверя.
А теперь Нэрнис решил возвращаться обратно к этому страшному дому. Даже Разведчик недоумевал. Времени было и так потрачено не мало — сначала спускались вдоль Мтиры, вместо того, чтобы ехать напрямик к Дрешту, потом задержались с обыском и блужданием вдоль заборов. Да и Таильмэ собиралась упасть с седла и все время придерживала лошадь, что не прибавляло отряду скорости. Наконец, вдали показался частокол и Аль Арвиль разрешил свернуть с дороги.
— Ларгис, мы с тобой сейчас обойдем дом по реке. Вымокнем, конечно, но дело того стоит. Пригоним сюда два плота. Потом вы с Расти поедете на лошадях берегом, а я, Пелли и Таильмэ будем спускаться по Беноре к Дрешту на плоту. Второй привяжем — он нам для вещей пригодится. В Дреште решим, как быть дальше. Лошадей точно придется оставить на постой. Думаю, что никакой хозяин постоялого двора не откажется. Я бы и дев оставил в Дреште ждать нашего возвращения потому, что намерен спуститься дальше по Беноре к Пальдасу. В некоторых местах, наверное, и плоты не пройдут в том виде, как они сейчас есть. Но, полагаю, что за день в Дреште мы с этим разберемся. У меня есть идея, как плоты приподнять. И было бы не плохо оснастить один плот мачтой. Тогда путь до Пальдаса мы сократим вдвое. А там купим у местных жителей какое-нибудь морское судно. Ветер я обеспечу, мы с братом уже так пробовали. Получится, конечно, рывками, но — быстро. За счет моря и ветра сумеем выгадать дней пять, но если постараться, то можно и шесть. Других лошадей купим в Торме и по подгорному проходу до Темных Владений отправимся снова верхом. Я только не уверен, где девам будет безопаснее — с нами на плотах или в Дреште?
Таильмэ обрадовалась идее путешествовать на плотах, как ребенок игрушке. Поначалу Нэрнис подозревал, что она решила воспользоваться тем, что они окажутся на одном плоту. Но потом он с облегчением понял: восторг Темной был связан пока что только с отсутствием седла — Таильмэ не терпелось расстаться лошадью.
Девы оставаться в Дреште не хотели. Эту тему обсуждали почти до самого города. Договориться окончательно решили за ужином. В том месте, где река устремлялась в Дрешт, Ларгис и Расти свернули и отправились узкими улицами на постоялый двор. Расти дорогу знал превосходно, а вот Аль Арвиль сомневался, что сам отыщет путь к постоялому двору в хитросплетении дрештских улиц. На всякий случай договорились, у какого приметного моста Светлый причалит. Расспрашивать горожан и привлекать лишнее внимание к их компании ни Нэрнис, ни Ларгис не желали. Но мало ли кто там чего не желает. Праздные жители опустевшего Дрешта сполна обеспечили гостей этим самым вниманием. Как же не полюбопытствовать, кто там внизу так громко вздыхает?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
