— Стадо этих тварей? — Ларгис представил себе лес, кишащий зубастыми «девочками» и содрогнулся.
— Птицееды — штучный товар. На Скальный Материк за детенышем-самкой отправляются те, кому жить надоело. А вырастить и приручить эту скотину может только один человек. Остальных она сожрет. Прожорливые. Тут, наверное, и дичи-то уже не осталось в округе. Надо будет завтра непременно заглянуть в тот дом, от которого плащеносцы ходили к Пределу. Спустимся вдоль Тасьвы до впадения в Мтиру и дойдем берегом. Пусть Расти на правах знакомого заедет в гости к «дядьке Сорэаду». Этот ходок и еще двое плащеносцев теперь здесь безвылазно живут. Вот и расспросим для начала, что они нового в лесу видели. И надеюсь, что птицеедов больше не осталось. Три сразу, и так — многовато. — Аль Арвиль думал, что учел уже почти все. Но все время находил новые загадочные обстоятельства. Жаль, что Даэрос не смог отправиться сюда. Он был бы в восторге от такой кучи загадок. — Вот еще что… Первая курица зубастая, как их Расти называет, не стала сразу нападать. Остальных дожидалась, что совсем уж дико. Птицееды — одиночки и не охотятся стаей. А эти охотились, окружали… и… — Нэрнис поборол отвращение и понюхал ошметок. — Пахнет странно. Как будто травой, слегка псиной и чем-то еще. На, понюхай.
Разведчик сколько не принюхивался запах опознать не смог. Выползнями не пахло, и за это он мог поручиться. Слизнями и никшами — тоже.
— Наверное, натерли чем-то, чтобы запах отбить.
— Ларгис, ты себе представь: сидит проводник в кустах и натирает вот эту тварь… Разве что посыпали сверху или накормили какой-то травой. Невероятно.
Ни Темный, ни Светлый спать не могли и не собирались. Копали по очереди рыхлый берег, собирали клочья тряпок и куски тварей. Все зубы Нэрнис подобрал и спрятал в свой мешок, а у птицееда, от которого остались только череп и шкура, челюсти даже вырезал. «Сульс, если узнает, что мы такие ценные клыки закопали, озвереет не хуже птицееда. Пусть порадуется».
Утро показало, что их уборка на стоянке почти удалась. Но не совсем. Пелли проснулась, как ни странно, первой и долго рассматривала свое платье. Темно-синий шелк пестрел непонятными подсохшими пятнами. Нэрнис понял, что птицеед, которого он так ловко «выплеснул» над ручьем, брызнул во все стороны. Когда сестра рассмотрела светло-серый наряд Тёмной, на котором пятна были совсем даже не непонятными, она тихо охнула и отправилась куда положено — в обморок. От сотрясения ложа из хвороста проснулись Расти и Таильмэ. Чтобы не объясняться слишком долго, пришлось снова достать зубы, привести в чувство Пелли и предъявить соням трофеи.
Тёмная Дева была раздосадована. Не проснуться от такого шума! Бой никак не мог быть совершенно тихим. Таильмэ попыталась встать на ноги и не смогла. Тело ломило так, как будто полем боя была она сама, а Светлый и Разведчик гоняли по ней всю ночь зубастых тварей.
Расти уже видел такие клыки.
— Птицееды? — Проныра чуть не заорал, но вовремя сдержался. Такое дело пропустил!
— Трое. — Нэрнис спрятал клыки обратно, чтобы лишний раз сестру не пугать. Но Пелли наоборот порозовела и даже обрадовалась. Разъяснять Таильмэ, кто такие птицееды и почему у неё платье кровью заляпано, Аль Арвиль поручил Ларгису.
После разъяснений пришлось таскать несчастную Темную вдоль ручья под руки, чтобы она хоть ноги размяла. Оба эльфа опасались, что капризная Дева не захочет садиться в седло и её придется не только связывать, но и привязывать к лошади. Но Ларгис умел рассказывать красиво, с колоритной жутью. Оказаться перед выбором: убить встречного ребенка или быть съеденной, Ар Тамгиль не захотела. Мало ли какие у них тут рубашки носят. Лучше было держаться поближе к Аль Арвилю, который разбирался в местных покроях балахонов.
Таильмэ прокляла здешние леса, конные прогулки, завалилась мерину на шею, и отряд тронулся в путь.
Причину странного утреннего настроения сестры Светлый выяснил, только когда они выехали из леса и двинулись по берегу Мтиры.
Пелли была весела и смущена одновременно. Она придержала мерина и подождала Нэрниса. Ларгис тактично переместился вперед к Расти. У Таильмэ был повод никуда не перемещаться — она и так еле в седле держалась. Да и какие у этих двоих могли быть семейные тайны?
— Нэрьо, ты меня простишь? — Пелли виновато опустила голову.
— За что? — Аль Арвиль устал удивляться: раньше сестра как-то обходилась без извинения за обмороки.
— Ну, я же подумала, что эта Темная тебя вконец достала и ты её ночью того…
— Пелли, чего именно «того»? — После вчерашнего предположения «Что бы сделал Даэрос» можно было ожидать любые идеи в Полутемном стиле.
— Ну, прибил, не сдержавшись…
Дева Ар Тамгиль онемела и без кляпа. Аль Арвиль вместо того, чтобы отчитать сестру, только фыркнул. Подозрение в убийстве Девы его ну нисколько не оскорбило! Совсем Светлые сородичи озверели! Вот любой Темный бы… Таильмэ посмотрела на едущего впереди Ларгиса. Слышал или нет? Судя по тому, как у Старшего Разведчика тряслись плечи — слышал. И вряд ли он сотрясался от рыданий.
Запредельный мир оказался страшным, а люди и эльфы его населявшие — еще страшнее. Не говоря уже о птицеедах, которые прикидывались детьми. И что-то там Светлый говорил о любимой теме брата Повелителя — «привязывать за ногу». А Открывающий Даэрос не раз заявлял, что Повелитель Амалирос — злобный выползень. Похоже — не шутил.
Глава 13
Нэрнис проклинал своевольную Бенору, не хуже любого жителя Дрешта или Пальдаса. Река обмелела. О том, чтобы сократить путь и отправиться на ладье к морю не могло быть и речи. Какая-нибудь мелкая лодчонка вполне проскользнула бы над многочисленными мелями. Но ни одна плоскодонка, ни две ничем не могли им помочь. Даже если оставить в Дреште лошадей на постой, морем до Торма на таких суденышках со всем грузом не доберешься. Хоть надувай бурдюк и плыви сам. Аль Арвиль представил себе эту нелепую картину, и мысль сама собой оформилась в неплохой план.
— Поворачиваем обратно, к дому плащеносцев. У меня есть предложение, как добраться до Торма быстрее, чем мы рассчитывали!
Никто не возразил, хотя возвращаться туда, откуда недавно с удовольствием уехали, совсем не хотелось.
Еще в начале дня, когда было принято решение застать врасплох и допросить «Сорэада» с друзьями, Нэрнис предполагал, что плащеносцев в их доме на берегу Беноры может и не оказаться. Причин для этого могло быть сколько угодно — от нежелания жить в хибаре на подпорках, до неспособности сидеть на одном месте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
