Времени на подготовку к операции было достаточно – около полутора месяца. Она слагалась из двух периодов: первый – предварительная подготовка, второй – непосредственная подготовка после получения задачи.
В первый период проводились мероприятия по изучению театра военных действий и возможных операционных направлений, доукомплектованию соединений армии и их боевой подготовке, приведению в порядок материальной части и накоплению материальных ресурсов. С командным составом проводились штабные тренировки, военные игры и учения со средствами связи на местности. Особое внимание уделялось огневой подготовке экипажей танков и орудийных расчетов, ночным действиям, слаживанию действий подразделений на отрядных учениях. С участием офицеров и генералов штаба армии были проведены учения рот и батальонов, в ходе которых отрабатывались организация управления подразделениями и взаимодействия между мотопехотой, танками, артиллерией и саперами. До 50 % этих учений проводились с боевой стрельбой и в ночных условиях. Контрольные учения показали высокий уровень боевой выучки войск, умение офицерского состава организовать бой и управлять подразделениями в сложных условиях (при непрерывном наступлении днем и ночью, форсировании водных преград с ходу и стремительном развитии наступления на пересеченной и лесистой местности).
С целью сохранения тайны к разработке решения привлекался ограниченный круг лиц – начальник штаба армии генерал К.И. Упман, начальник оперативного отдела полковник С.С. Маряхин, начальник разведывательного отдела подполковник Н.В. Бзырин и командующий артиллерией генерал-майор Н.Ф. Ментюков. За 17 дней до начала операции генерал Д.Д. Лелюшенко объявил свое решение командирам корпусов, начальникам родов войск, специальных войск и служб армии. С этого момента началась непосредственная подготовка к операции. Она включала планирование боевых действий, организацию пунктов управления, комендантской службы, обеспечения, контроля в войсках и т. д. Большое внимание организации взаимодействия, которое уточнялось на местности, где определялись исходные районы для танковых подразделений и частей, наблюдательные пункты, порядок обгона танковыми частями боевых порядков пехоты и артиллерии общевойсковых армий. С целью согласования усилий с авиацией начальник штаба 4-й танковой армии выезжал в штаб 2-й воздушной армии или приглашал представителей воздушной армии в штаб армии. Для поддержания тесного взаимодействия с авиацией на НП командующего танковой армией, командиров корпусов и передовых бригад находились представители авиационных соединений с оперативной группой и средствами связи.
В окончательном виде решением генерала Лелюшенко предусматривалось нанести главный удар в общем направлении южнее Кельце, Сулейюв, Петркув и там, соединившись с частями 1-го Белорусского фронта, завершить окружение кельце-радомской группировки противника. Оперативное построение войск 4-й танковой армии было в один эшелон (6-й гвардейский механизированный, 10-й гвардейский танковый корпуса). В резерве находились 93-я танковая, 22-я самоходная артиллерийская бригады, 312-й гвардейский минометный и 51-й мотоциклетный полки, 68-я зенитная артиллерийская дивизия.
6-му гвардейскому механизированному корпусу[635] предстояло сильным передовым отрядом (усиленная механизированная бригада) наступать непосредственно за 117-й гвардейской стрелковой дивизией 13-й армии, как только будет нарушена система противотанковой обороны противника, стремительным броском к исходу первого дня операции выйти в район Морча (4 км юго-восточнее Кельце). На второй день операции продолжать наступление в направлении Пекушува. Передовыми отрядами предстояло захватить Стомпоркув (30 км севернее Кельце), Коньске и прочно удержать их. 10-й гвардейский танковый корпус[636] должен был сильным передовым отрядом наступать непосредственно за 6-й гвардейской и 112-й стрелковыми дивизиями той же армии. После подавления противотанковой обороны неприятеля, корпусу предстояло стремительным ударом к исходу первого дня операции овладеть узлом шоссейных дорог в населенном пункте Жецины, а к исходу второго дня захватить район Рыкошин, Пекушув.
4 января 1945 г. командующий 4-й танковой армией дал указания командирам танковых корпусов и отдельных бригад по обеспечению наступления[637]. Он требовал, чтобы передовые отряды при вводе в прорыв следовали непосредственно за пехотой, на удалении 1–2,5 км, имея впереди себя в боевых порядках пехоты по два офицерских наблюдателя на танках и один-два пеших разведывательных дозора. Передовые отряды должны были обходить отдельные узлы сопротивления противника и продвигаться в оперативную глубину. Генерал Лелюшенко рекомендовал решительно применять ночные действия до полного выхода на оперативный простор. Для этого выделять усиленную танковую или мотострелковую роты.
В ночь на 12 января соединения 4-й танковой армии вышли в исходный район в 6—10 км от переднего края. Для артиллерийской подготовки по согласованию с командующим 13-й армией генералом Н.П. Пуховым привлекалась до 170 орудий 4-й танковой армии.
В полосе, где предстояло действовать войскам 4-й танковой армии, оборонялись 168-я и 68-я пехотные дивизии противника. В его резерве находился 24-й танковый корпус (16-я и 17-я танковые, 20-я моторизованная дивизии), имевший 330 танков.
Сандомирско-Силезская операция началась 12 января. В 12 часов 35 минут соединения 13-й армии овладели первой позицией противника. Генерал армии Лелюшенко в своих мемуарах пишет, что сразу дал команду передовым отрядам 4-й танковой армии следовать вместе с пехотой. В середине дня маршал Конев принял решение о вводе в сражение 3-й гвардейской, 4-й танковых армий, 4-го гвардейского, 25-го и 31-го отдельных танковых корпусов. Однако ввод главных сил 4-й танковой армии задержался примерно на 16 часов, так как все дороги и маршруты оказались забитыми артиллерией и транспортом общевойсковых армий. Противник оказывал упорное сопротивление. К исходу дня танковые армии и корпуса совместно со стрелковыми соединениями смогли завершить прорыв лишь главной оборонительной полосы и продвинуться на 15–18 км.
В это время генерал Лелюшенко получил от воздушной разведки данные, что противник подтягивает из глубины к месту прорыва танковые резервы, чтобы закрыть брешь, образовавшуюся в обороне. В этой связи командующий 4-й танковой армией принял решение опередить противника. Он приказал командирам корпусов ускорить движение главных сил с целью разбить танковые части врага в невыгодных для него условиях, то есть до того, как они должны выйти к намеченному рубежу. К утру 13 января передовые отряды 4-й танковой армии, оторвавшиеся примерно на 15–20 км от главных сил армии, форсировали р. Чарна Нида и завязали бой с передовыми частями 24-го танкового корпуса противника. В результате в районе южнее Кельце завязалось встречное сражение. Передовые отряды корпусов первого эшелона – 16-я механизированная и 63-я танковая гвардейские бригады, действуя при неясной обстановке, прикрылись частью сил с фронта, а главными силами осуществили маневр и атаковали противника во фланг и в тыл. Смелыми и решительными действиями они сорвали организованный выход соединений 24-го танкового корпуса на намеченный рубеж развертывания. Противник вынужден был вводить в сражение свои главные силы не одновременно, а последовательно.
Генерал Лелюшенко, оценив сложившуюся обстановку, решил, прикрывшись двумя бригадами с фронта, совершить двусторонний охват вырвавшейся вперед 17-й танковой дивизии врага и во взаимодействии с 6-м гвардейским танковым корпусом 3-й гвардейской танковой армии нанести одновременно удары по обоим ее флангам. Осуществив маневр, части 10-го гвардейского танкового и 6-го механизированного корпусов нанесли фланговые удары по 17-й танковой дивизии противника, которая после ожесточенного боя к исходу дня 13 января была разгромлена. С подходом к полю сражения 16-й танковой дивизии она также была скована частью сил (49-й механизированной бригадой) с фронта в районе Радомице. Главные же силы 4-й танковой армии 14 января нанесли удар по правому флангу 16-й танковой дивизии. На следующий день остатки 24-го танкового корпуса были окружены и уничтожены в районе южнее Кельце. Противник потерял до 180 танков и штурмовых орудий, а соединения 4-й танковой армии – около 130 танков и САУ[638].
Разгрому контрударной группировки противника способствовали войска левого крыла 1-го Украинского фронта, успешно развивавшие наступление на краковском направлении, и особенно войска 1-го Белорусского фронта, обрушившие 14 января, в самый разгар встречного сражения, мощный удар по противнику с магнушевского и пулавского плацдармов. Для отражения наступления ударных группировок советских войск противник вынужден был ввести в сражение оставшиеся резервы и не смог оказать какую-либо помощь своей контрударной группировке, действовавшей в районе Кельце.
