такого рискованного сражения мага. Так откуда он взялся здесь, возле неё? Это было неправильно…
— Не плачь, я умираю за свою предводительницу — это хорошая смерть. И, благодаря тебе, у меня была хорошая жизнь, — Эмиэль едва шевелил губами, но Ная его слышала.
Когда мужчина увидел, что Бог собирается атаковать, он спрыгнул с трибун и рванул к своей предводительнице, совершенно не представляя, как она может отреагировать, если Бог убьёт Ариена у неё на глазах. Бог уже занёс руку для удара, но Демон резко развернулся и бросился на отвернувшуюся Наю. Она не видела его, а Эмиэль уже не успевал ни выставить защиту, ни оттолкнуть женщину, поэтому ни секунды не сомневаясь, принял удар на себя. Пожертвовать, если потребуется, собой, чтобы Ная могла жить дальше — это было его решением ещё до начала боя, пусть и не этого. И теперь, когда его сознание меркло, он умирал с чувством выполненного долга и ни о чём не сожалел.
Видя, как жизнь покидает тело Эмиэля, предводительница не смогла больше сдерживаться, что-то внутри надломилось: рыдания вырвались из груди неконтролируемой волной, её магия забурлила внутри, переставая подчиняться. Вокруг Наи засиял красный ореол.
Бог так и не ударил, но атаки тёмных эльфов ни на секунду не останавливались.
Демон не глядя отмахивался от них, но теперь даже не утруждал себя тем, чтобы сдвинуться с места. Он с улыбкой наблюдал за не справляющейся с эмоциями женщиной, плачущей на груди погибшего по её вине мужчины. Это несомненно была его маленькая победа.
— Любовь — это слабость. Сколько раз тебе это говорили? Преданность — глупость. Теперь ты, наконец, видишь, к чему всё это приводит? К смерти, а не к жизни, как ты по глупости считала, — хохотнул Демон.
— Жизнь и есть преданность, — возразил Бог, с сожалением смотря, как умирает тот, кто должен был прожить ещё по крайней мере несколько сотен лет: у этого мальчика было огромное количество жизненных сил, ему было предначертано защищать сотни других тёмных эльфов, — но жизнь и смерть — это тоже одно и то же.
— Для тебя, но не для них, — снова рассмеялся Демон, — они видят только половину медали — в этом-то и вся прелесть!
— Я знаю, — отозвался Бог, в его голосе впервые отчетливо послышалось недовольство, — поэтому-то ты и должен отсюда исчезнуть.
— Не дождёшься! — Демон бросился на Бога. Его главный противник проявил слабость, пощадив свой сосуд, и должен был об этом пожалеть. Ему нужно было убивать, пока был такой шанс: теперь за свою глупость Богу предстояло поплатится поражением. Уничтожить его в этом измерении, конечно, было невозможно, ведь по сути здесь была только часть его энергии, но если разрушить тело, в котором он был, то Бог больше не смог бы здесь оставаться, и никто больше не смог бы помешать Демону осуществлять свои планы. Чтобы найти второго такого «мальчика» и опять явиться в этот мир, у Богов снова могли уйти столетия. Какая нелепость: Боги постоянно общались со своими «детьми» через женщин-жриц, но причинять кому-то вред, и тем более убивать, могли только овладев телом мужчины, а выдерживали их присутствие единицы.
— Уничтожь его, Ная! — пока Демон и Бог отвлеклись друг на друга, Мать Ар'тремон оказалась рядом с предводительницей и, схватив её за волосы, рывком подняла её голову, тут же отвесив ей звонкую пощёчину. — Хватит реветь! Что ты там кричала на весь город? Что никто не смеет поднимать руку на тех, кто тебе дорог? Так отомсти! Эмиэлю ты уже ничем не поможешь, но если ты ничего не сделаешь, атаковать снова придётся Богу и Ариен умрёт следующим!
Матери Ар’тремон уже до смерти надоело смотреть, как эта дура, владеющая одним из самых сильных оружий в городе, просто сидит и ничего не делает, упиваясь своими страданиями и глупыми переживаниями. Сейчас для этого было не время и не место. Один из её подчиненных уже погиб, а значит Демон мог начать убивать и других, и совсем не факт, что эта тварь ограничилась бы только отрядом Наи. Если бы те, кто сейчас был на арене, не справились, город больше некому было бы защищать — все сильнейшие маги были здесь. Таэмран мог быть просто истреблён. В эти минуты решалась судьба тысяч тёмных эльфов, а эта идиотка с фениксом бездействовала, хотя первая должна была вступить в бой.
— Слабое место Демона — чистая магия. Поймайте его! — очередной раз увернувшись от когтистой лапы негодующе шипящего Демона, Бог перевёл взгляд на трибуны.
Атаки тёмных эльфов мгновенно прекратились, но зато появились всевозможные сети барьеров. Сотнями слоёв магии они оплели Демона, пытаясь удержать его на одном месте. Барьеры по сути своей не были боевой магией — они в основном служили для защиты. Защита против защиты, и энергетическое поле Демона, столкнувшись с другими такими же хоть и более слабыми, стало его же ловушкой.
Следующей волной в него полетели десятки светящихся шаров чистой магии, от которых Демон не мог увернуться. Хоть эти заряды пока и не достигали его, но теперь под дождём из десятков направленных ударов, его защита начала слабеть и растворяться.
Демон зашипел и, ударяя по барьерам, принялся рушить слой за слоем своей клетки. Однако, прежде чем он успел освободить хоть сколько-то пространства вокруг себя, над ареной взмыл воздушный элементаль, и спикировал вниз, целясь ему прямо в голову. Демон метнулся в своих энергетических сетях, но чтобы увернуться места оказалось недостаточно. Единственное, что ему оставалось, это вывернуться и схватить полупрозрачного дракона. Своими когтистыми лапами он разорвал элементаля надвое, но при этом с них на землю полилась смоляная жижа — это была уже вторая серьезная рана. Защитное поле Демона окончательно рухнуло — магические заряды начали достигать своей цели, оставляя на его коже дымящиеся ссадины.
— Будьте вы прокляты! — зарычал он, с ненавистью глядя на трибуны. — Чья это была тварь?! — найдя глазами Шиина, Демон зашипел и, пробивая слои барьеров, ринулся к мужчине. — Убью!
Ещё три элементаля: два водных и один огненный, появились по краям арены и бросились наперерез Демону. Бог снова поднял руки, собирая энергию для атаки. Тёмные эльфы создавали всё новые барьеры — Демон рвал их как слои бумаги. Со всех сторон раздавались приказы, крики. Сердце Шиина сжалось от ужаса,
