А ещё Поттер неожиданно вспомнил маленьких погибших храбрецов из разгромленного и сожженного интерната.
«Но пока он не научится хоть чему-то, не будет ли он балластом в нашей группе?»
Гарри мысленно поставил себя на место паренька, представив, что ему снова двенадцать, что он только что остался один, потеряв родителей, но обрел шанс войти в некий отряд и воевать против тех, кто лишил его всего — семьи, дома, привычной жизни... Что бы он дал за возможность реализовать этот шанс?
Поттер машинально стиснул зубы, слишком хорошо представив себе ситуацию.
О, он бы не пожалел ничего — подчинился бы самой строгой дисциплине, любым жестким урокам, был бы готов тренироваться до обморока... Да он бы согласился даже чистить ботинки и мыть полы - лишь бы только его взяли, а потом не выгнали! А понимание того, что альтернативой всему этому является сиротский приют, было бы равнозначно сожжению за собой всех мостов. Путь был бы только один — вперед.
Расклад выходил довольно любопытный.
«Ну что ж, будем надеяться, что психология мальчишек большей частью схожа».
- Можно, - буднично кивнул Гарри, как будто каждый день только и делал, что подбирал и пристраивал к себе в когорту мальчишек-сирот. В глазах напряженно ждавшего его решения Кристофера на миг мелькнуло мрачное торжество - наверняка он уже видел, как с палочкой в руках расправляется с ненавистными слугами Того-Кого-Нельзя-Называть. Такой настрой был похвален, но стоило его немного остудить.
- Но с одним условием, — указательный палец Гарри уперся в грудь подростка. - Твоим главным жизненным правилом отныне будет слушаться во всем меня и других старших товарищей. Слушаться во всем, беспрекословно и без малейших пререканий. Даже если мы скажем, что ты отныне лягушка, можешь только уточнить, как высоко тебе прыгать, надо ли квакать или ловить мух языком. Не более. Ты должен понять - мы ведем войну, и поэтому у нас нет ни времени, ни желания возиться с воспитанием капризных детей. Так что или ты своим поведением и поступками в кратчайшие сроки доказываешь, что ты взрослый человек, или — «оревуар, мон ами», и здравствуй, казенный дом. Обуза нам совершенно ни к чему. Я доступно объясняю?
- Да, конечно! – с готовностью закивал подросток.
- Ну, смотри, повторять не буду. - И Поттер, взяв мальчишку за руку, помог ему подняться с пола. – Теперь к делу. Ты учился в Хогвартсе? На каком факультете?
- Да, еле успел закончить третий год... А был на Рэйвенкло.
- Вот как? Это хорошо, значит, как минимум, не дурак, — заметил Норт.
Гарри кивнул, соглашаясь с ним, и уточнил:
- Третий год? Значит, тебе четырнадцать?
- Будет зимой.
- Ясно, - и Поттер повернулся к Эдварду.
- Где сейчас Рен? Джинни?
- Джинни страхует близнецов, отойдет вместе с ними, а Рен взяла на себя подходы на случай появления вражеского подкрепления.
- Понятно. Ну, Крис, быстро собирай, что возьмешь с собой, и мы уходим. Задерживаться здесь больше не стоит.
***
Уже позже, когда найденыш бы доставлен в их общее логово, переодет, накормлен и отправлен спать в последнюю пустовавшую комнату в доме, Гермиона, уже посвященная в историю, задала неизбежный вопрос. Который Поттер, собственно, ожидал - и, естественно, именно от нее.
- Гарри, ты спятил? – сразу, в лоб спросила Грейнджер. - Зачем ты привел к нам этого ребенка?
Гарри подавил импульс ответить грубостью в стиле «затем, что я здесь решаю, что делать, а что нет», опустился в кресло и проговорил, глядя в потолок:
- А что в этом, собственно, такого? Парень потерял всю свою семью в один день. Родни у него действительно не осталось, мы проверили. Так что у него, по сути, лишь одна дорога — в казенный интернат. Это, по-твоему, лучший выбор?
- Лучший - не лучший, но все-таки более разумный, чем тащить сопливого мальчишку на войну.
- Ой-ё-ёй... – по-отечески прищурился Поттер, чуть ли не с умилением глядя на подругу. - И давно ли наша такая взрослая и умная мисс Грейнджер стала считать двенадцатилетних подростков сопляками? Особенно учитывая ее собственный возраст. А, может, ей еще напомнить, что удавалось нам троим, когда нам было по одиннадцать, двенадцать и тринадцать лет, а? Ведь то, что делали мы, смог бы повторить далеко не каждый взрослый волшебник.
- У нас не было выбора! - пылко ответила не собиравшаяся сдаваться девушка.
- А у него, ты полагаешь, он есть? - произнес Гарри. Его голос стал тише, вся ехидная веселость испарилась без следа, уступив место легкой горечи. - Приют — не самое лучшее место, поверь. Просто ты, Гермиона, всю свою жизнь жила с родителями, и не понимаешь, что это такое — не иметь их вообще. И уж тем более не понимаешь, что такое каждый день и каждый час осознавать то, что они не умерли от болезни, не погибли в авиакатастрофе, а были жестоко и преднамеренно убиты. А те, кто их убил, или такие же, как они, вместо того, чтобы кормить червей, все еще ходят по земле, вкусно едят, сладко пьют и крепко спят. И продолжают развлекаться так и дальше. Поверь, я очень хорошо осознаю, что сейчас чувствует этот мальчишка, поэтому и взял его с собой.
- Это-то я тоже понимаю, - немного подала назад Грейнджер. - Я уверена, что мы, если возьмёмся все вместе, сможем максимально быстро натаскать его до кондиции, чтобы он умел уверенно себя защищать, дадим ему усилитель на палочку или еще что... Но он же не будет сидеть дома, он захочет идти сражаться, а сражаться — значит, и убивать. И ты предлагаешь это двенадцатилетнему мальчишке?
Молча слушавший их беседу Эдвард Норт внезапно глубокомысленно выдал:
- Ну, если рассуждать отстраненно и, я бы даже сказал - предельно цинично, то с этим как раз проблем и не будет.
- Что?
- А то. Разве для вас, эрудированная мисс, является новостью, что дети и подростки — одни из самых жестоких существ? В этом возрасте они еще полностью не осознают и не понимают ни страданий, ни боли, ни смерти. И поэтому способны на такие зверства, на какие не всякий взрослый отважится. И вдобавок еще надо учитывать, при каких обстоятельствах мы на него наткнулись. Он же понимал, что ему, в случае чего, не уйти, но был вполне готов разменять свою жизнь на жизнь хотя бы одного врага.
Гарри кивнул; эту немаловажную деталь они с Эдвардом подметили независимо друг от друга. А Норт сел поудобнее, закинул ногу на ногу и продолжил:
- Вот и выходит, что сейчас для этого пацана убить – как высморкаться. Особенно если не надо перерезать врагу горло от уха до уха, а достаточно просто метнуть «Аваду». А уж прикончить Упивающегося, один из собратьев которого убил его родителей и сестёр… у-у-у… - и мужчина протяжно присвистнул. – Тут тебе его ещё удерживать придется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
