– С большой буквы Хэ, – кивнул Первый. – И куда податься? Или в бандиты, или в Дружину. В бандиты нас не взяли, а у Ильи место нашлось.
– Вы только посмотрите, – неожиданно прищурился Второй.
Я повернулся и увидел, что дождавшийся возвращения Григория Хан уже ему что-то докладывает.
– Ну всё, потекло говно по трубам, – вздохнул Напалм.
– Быстро собирайтесь, – пропуская внутрь колдуна, не стал слушать Хана Гриша. – Сейчас из деревни поедет телега с партией наркотиков. Отходим метров на сто по дороге и устраиваем засаду. Охранников четверо. Огонь на поражение, Вера – страхуешь. Уйти не должен ни один. Сохранность наркотиков роли не играет.
– Нас же в деревне услышат! Какая засада? Если брать, то всех одновременно, – забеспокоился Хан.
– Сергей Михайлович...
– Двадцать секунд тишины я вам обеспечу. Больше не гарантирую. Естественный магический фон настолько высок, что помехи от него делают невозможным подпитку чар.
– Двадцать секунд? За глаза хватит, – излишне оптимистично, на мой взгляд, подошёл к делу Хан.
Не представляю, как колдун обещание выполнит – я же видел, какая каша с энергетикой творится. Хотя... Работать придётся в удалении от очага возмущения – тех самых вагончиков. Да и если что – у нас огнёмет ходячий есть.
– Так, после ликвидации курьеров сразу выходим на позиции для атаки деревни, – Григорий начертил схему носком ботинка на грязном полу. – В лагере осталось от семи до пятнадцати человек. Наша задача: в максимально короткие сроки их нейтрализовать и захватить лабораторию – вот этот вагончик. Есть две новости. Плохая: энергетическое поле там такое нестабильное, что Сергей Михайлович нам помочь не сможет. Хорошая: караульных только четверо. Остальные или заняты в лаборатории, или отдыхают. Сергей Михайлович, на вас пост дальше по дороге, про который рассказывал Мельников. Справитесь?
– Разумеется.
– Замечательно. Переговорными амулетами пользоваться только после начала атаки. Вера, твой часовой на вышке. Дальше – выбор целей по своему усмотрению. Сергей Михайлович уверен, что у всех часовых имеются отводящие пули амулеты, поэтому вся надежда на тебя. Не подведи.
Девушка молча кивнула.
– Хан, на дальней от нас стороне лагеря растут кусты сирени. Примерно вот здесь. Там секрет. Вы с Мельниковым должны снять караульного.
– Ясно.
– Напалм. Можешь спалить вагончик, чтобы никто не успел из него выскочить?
– Будто не знаете... Могу.
– Твоя цель тот, который дальний от ветряка. Лёд, ты прикрываешь Напалма. Имейте в виду: если не успеете, нам придётся туго. Первый и Второй со мной, – закончив с указаниями, Григорий внимательно нас всех осмотрел. – Вопросы есть?
– Григорий, они выезжать собираются, – заглянул в дверь дядя Женя.
– Выходим. Вещи здесь оставляйте. Да – без команды не стрелять.
Я почесал за ухом и, расстегнув сумку, переложил в карманы куртки пачки долларов. На всякий случай. Больше вроде ничего ценного не оставляю – патронами так и вообще по самую макушку затарился. Остальные что? Тоже готовы.
Так и не произнёсшая за последнее время ни слова Вера вслед за Григорием вышла из коровника. Нервничает: плотно сжаты губы, резковаты движения. Для снайпера ничего хорошего. Снайпер на деле должен быть спокоен как удав. Надеюсь, её ещё отпустит.
Хан, то ли подражая Григорию, то ли по выработанной за годы службы привычке обежал всех взглядом. Явно хотел устроить разнос, но сдержался. За этого можно не волноваться. Этот матёрый и очки себе зарабатывает. Он тех курьеров голыми руками порвёт, если приказ получит. Пусть и сволочь, но хватка железная.
Первый и Второй быстро скидали в угол свои рюкзаки, проверили автоматы и остановились у двери, дожидаясь Напалма. Странные парни. Только что вопросы чуть ли не о смысле жизни задавали – и уже убивать готовы. Армия – школа жизни? Не служил, не знаю...
Напалм долго копался в сумке, наконец нашёл какой-то пакетик, сунул в карман куртки и застегнул молнию замка. Проверил, насколько легко выходит из чехла пистолет, провёл ладонью по лицу и улыбнулся. Вот уж кто вещь в себе – так это он. Спроси меня сейчас, нервничает ли пиромант, и даже не знаю, что бы ответил. С другой стороны, утром он не запаниковал и зомби поджарил оперативно. Надеюсь, и сейчас не подведёт. Если что-то пойдёт не так, вся надежда на него – иначе в двадцать секунд не уложимся.
Я вышел из коровника и наткнулся на дядю Женю, который уже собирался идти нас торопить.
– Хан, Лёд и Напалм, за мной, – позвал он, и мы в обход промороженной криогеном полосы – трава уже начала оттаивать и на глазах чернела и вяла – пошли выбирать позиции.
Колдун, Гриша и близнецы перебежали на другую сторону дороги, а куда исчезла Вера, заметить не успел.
Наложенные на наши амулеты дополнительные заклинания уже начали выдыхаться, и блуждавшие охранные чары казались облачками пара, перелетавшими от одного дерева к другому. Кое-где серебрились в беспорядке рассыпанные по лесу нити стационарной сигнальной системы, но их удавалось легко обойти.
Место для засады выбрали на стыке ельника и берёзового леса. Осмотревшись, я улёгся на склоне заросшего малиной небольшого пригорка. Быстро сориентировавшись, что к чему, Хан залёг рядом.
– Ты про бонусы за успешно завершённую операцию ничего не слышал? – неожиданно спросил он.
– Нет. – Я устроил на земле винтовку, постаравшись, чтобы трава и листья не закрывали обзор из оптического прицела. Мне всякие бонусы по барабану – в Форт возвращаться не собираюсь. Да и не в премии дело. Главное, чтобы мы действительно вышли к базе по производству мозговёртов. А то перестреляем сейчас левых грибников...
Грибников? Нет, это я загнул. Всё к одному сходится. Слишком место глухое: на юго-востоке лес до границы с Городом идёт, со стороны Елового топи прикрывают, со стороны Рудного ручей. Случайный человек в такую глушь не полезет. И случайный человек такую охранную систему не организует. Ошибки быть не может.
– А обещали? – всё же решил я поддержать разговор. А то что-то совсем муторно стало. Будто меня как букашку кто-то с интересом рассматривает. А интерес нехороший такой: и иголка уже приготовлена, и место под стеклом зарезервировано.
– Был разговор. – Хан зашипел от боли, уколовшись о шип на малиновом кусте. – Звездануться! Тепло, говорят, три месяца в году, а разрослось всё...
– Колдуны считают, растения магической энергией питаться начали. Вон у листьев прожилки синеватые. Лет через двадцать будет как на Севере, лес не вечнозелёный, а вечносиний. Там деревья листья на зиму уже не сбрасывают. – Я поймал себя на желании поговорить. Тоже, значит, нервничаю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
