– Как тебя зовут? – обратился он к ней. Аша не смогла ответить. Она вообще не могла выговорить ни слова, даже дыхание давалось ей с трудом. Перед ее глазами, казалось, играли языки пламени.
– Ее? – усмехнулся Вдовец. Мы зовем ее Рейстлинова… Рейст… Не закончив фразу, он издал неопределенное шипение. В наступившей мертвой тишине послышался шумный вздох Малютки Салли. С неожиданным проворством она подбежала к вору и, вцепившись ему в рукав, прошептала на ухо имя вошедшего. Майк отшатнулся и смертельно побледнел. Имя пошло шепотом передаваться по залу, шипение раздавалось со всех сторон, казалось, в зале собрались не люди, а змеи. Малютка Салли отстранила Вдовца, который икал и бормотал что-то невразумительное, и решительно указала на Ашу.
– Вот твоя дочь, господин! Забирай ее. Мы ее и пальцем не тронули.
Клянусь! Что бы она там ни говорила… Мы же не знали… Ну кто бы мог поду-мать? Я не к тому… Не сочти за оскорбление…
– Довольно, – оборвал ее маг. – Убирайтесь. Все вон. Он говорил тихо, но его голос достигал самых дальних углов и, казалось, клубился туманом по комнате. Вдовец издал придушенный смешок и попытался возразить:
– Убраться вон? Нам? Ну чем мы заслужили такое? Почему мы должны уходить?
И потом, это же наш зал. Рейстлин нахмурился. Его золотые глаза сузились и сверкнули. Он медленно протянул руку к одному из кошельков, висящих у него на поясе.
– Кретин! – взвизгнула Малютка Салли и принялась колотить Майка в грудь.
– Это же Рейстлин! Рейстлин Маджере! Великий маг, победивший саму Владычицу Тьмы!
Да он, если захочет, закинет этот зал на любую из трех лун, и нас вместе с ним!
Вдовец все еще колебался. Он не отрываясь смотрел на Рейстлина. Маг был спокоен, он отцепил кошелек от ремня и начал неторопливо его открывать… Зал начал стремительно пустеть. Воры бросались к дверям, выпрыгивали из окон с профессиональной ловкостью и сноровкой. Через пару минут Рейстлин и Аша остались одни. Аша была сильно напугана. Она застыла, со страхом глядя на человека, которого она объявила отцом. Рейстлин достал из кошелька горсть сушеных лис-тьев, подошел к ближайшему столу, выбрал чашку, которая казалось чистой, и высыпал в нее листья.
– Принеси горячей воды, – обратился он к девушке. Аша моргнула, удивленная просьбой, но поспешила ее исполнить. Она поспешно сходила к очагу и вернулась с большим черным чайником. Старательно пытаясь унять предательскую дрожь в руках, Аша налила воду в чашку. Из чашки потек по залу странный малоаппетитный запах.
Рейстлин осторожно взял чашку и начал медленно пить. Аша вернула на место чайник и, убедив-шись, что узелок ее по-прежнему на месте, вернулась к столу и села напротив мага. Он поднял голову. Его черные одежды зашелестели. Теперь ноздрей Аши достигла сложная смесь запахов: пахло розами, пряностями, смертью.
Девушка подалась назад и опустила глаза. Она не могла заставить себя смотреть на это холодное металлическое лицо. Тонкая рука коснулась ее головы, и Аша съежилась. Прикосновение было нежным, но пальцы были холодными. Правда, живыми, а не мертвыми, как у трупа, чего она боялась. Они хранили остаточное тепло души мага. Когда-то давно, как она слышала, огонь, бушевавший в груди этого человека, был так силен, что пожрал и его самого, и всех, кто был рядом. Теперь пламя утихло, топливо прогорело. Вновь его не зажечь. Он погладил Ашу по голове, взъерошил серебристые волосы. Потом пальцы скользнули вниз и коснулись подбородка. Рейстлин поднял ее лицо и заставил посмотреть в странные пугающие зрачки своих золотых глаз.
– Ты не мой ребенок, – заключил он холодно. Казалось, его это совсем не занимало, но Аше показалось, что она уловила легчайшую нотку сожаления. Как под крепким льдом озера продолжает теплиться жизнь рыб, так и в глубинах холодной тьмы, наверно, остаются человеческие чувства.
– Я могу быть твоей дочерью, – страдая, сказала она.
– Ты можешь быть чьей угодно дочерью, – сухо заметил он. Помолчал, ожидая ее реакции. Холод от его пальцев, казалось, распространялся по всему телу девушки.
– Ты не знаешь, кто твой настоящий отец, так ведь? – Он посмотрел ей в глаза. Почему ты решила выбрать меня? Аша сглотнула. Ей хотелось отстраниться от его прикосновения. Пальцы Рейстлина обжигали кожу, как лед.
– Кендер… Он рассказал мне легенду… Я подумала… В общем, все подходило… Тебя все боятся… Мне было так одиноко и… – Она опустила голову. Мне очень жаль… Я не хотела ничего плохого.
– Со мной не может случиться ничего плохо-го, – вздохнул маг. Но ты сама чуть было не попала в беду. Я удивился… – Он не закончил фразу и пригубил чашку.
– Они ничего мне не говорили, – начала Аша, чувствуя необходимость дальнейшего объяснения.
– Под «ними» ты подразумеваешь Эрдов? Она кивнула. Рейстлин собирался что-то сказать, но внезапный приступ кашля сотряс его тощее тело. Узкие губы окрасились кровью.
– С тобой все в порядке? Могу я чем-нибудь помочь? – Аша вскочила.
Рейстлин схватил ее за запястья и продолжал сжимать их, кашляя и задыхаясь. Он делал ей боль-но, но Аша не отнимала рук. Наконец приступ прошел. Маг задышал спокойнее и вытер кровь с губ рукавом плаща.
– Сядь, – приказал он едва слышно. Аша опустилась в кресло. Он ослабил захват, но не убрал руки, а Аша уже не пыталась высвободиться. Она даже придвинулась ближе и почувствовала, что руки мага уже не так холодны, как прежде. На-верное, ей удалось немного согреть их своим теплом.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Аша.
– Аша… – тихо повторил он. – Знаешь ли ты, что означает твое имя?
– Нет, – удивленно отозвалась она. – Я никогда не думала над этим. А разве оно должно что-то означать? Это, ну… Просто имя.
– Имя, пришедшее из иного мира и иного времени. «Аша» означает Утренняя Заря. Я удивлен… Рейстлин задумался, глядя на нее. – Знал ли значение твоего имени тот, кто давал его тебе? Было ли у него или у нее предвидение? Интересно было бы узнать.
– Я могу быть твоей дочерью. – Ашу мало интересовало ее имя. Недавно она панически боялась мага, а сейчас ей хотелось оказаться дочерью этого человека.
И для него это было столь же важно, как и для нее. Она чувствовала его одиночество и уста-лость, чувствовала, как тяжелы для него черные одежды и непомерная гордость, заполнившая его душу. Его истощенная рука продолжала лежать на ее руке.
– У меня золотые глаза. Совсем как у тебя.
– У твоей матери были такие же, – ответил маг. Аша уставилась на него. Она вновь почувствовала нарастающий голод, от которого страдала всю жизнь. Эрды пытались бороться с этим, пичкая ее засахаренными фруктами, пирожными и разного рода конфетами. Никто не понимал, в чем дело. Ей было необходимо чудовищно много еды, чтобы расти и развиваться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
