усилия Элис и нескольких её предшественников, нарастает раскол власти, и не только между республиканцами и аристократами, но и в самом парламенте. Но думать об этом женщина больше не собиралась, по крайней мере, не сейчас.
Крики же начали понемногу утихать, всё-таки все находящиеся здесь люди не были идиотами. Сама же Элис, лишь дождавшись тишины, наконец заговорила:
— Господа и дамы, я понимаю, что все мы взволнованы, но давайте сохранять трезвость мыслей. Да, наши уважаемые… — а дальше началось то, что Норнах и сама не любила, однако плести словесные кружева было необходимо как никогда. Сейчас нужно было дать всем людям в этом помещении цель. И эта цель была в обнаружении рыцарей, раскрытии их личностей, а потом всё будет зависеть от обстоятельств. Также предстояло объединить парламент и прекратить раздрай в армии, чтобы ситуация с Кведлом не повторилась.
***
За всем этим, находясь за пределом помещения высокого собрания, наблюдал Кристиан, стоя за спиной своего отца Дамиана Трейниса. Они находились в этой комнате по приглашению кого-то, чьё имя отец так и не назвал, и наблюдали за происходящим. И то, что видел Кристиан, ему совершено не нравилось, потому что всё, что он знал о парламенте, казалось, рушилось на его глазах. Конечно, он не питал иллюзий насчет единства их правительства, но ситуация оказалась во много раз хуже. Казалось, что единственными из тех, кто ещё пытался сохранить страну, была небольшая горстка людей, причем сама премьер помогала им только ради сохранения собственной власти, которую удерживала уже столько лет.
Когда же Элис Норнах заговорила о поиске рыцарей, парень только усилием воли не позволил себе сжать кулаки и сохранить на лице невозмутимое выражение. Он, уже понявший, на какой риск идут те девушки и парни, совершенно не желал, чтобы их сделали пешками в проклятой игре политиков. Конечно, он не был идеалистом и отлично понимал, что однажды они всё равно сыграют свою роль, но это не означало, что он собирался помогать в ускорении этого процесса.
Но, похоже, сохранить лицо полностью нейтральным ему не удалось. Так как отец, бросив взгляд на сына, лишь тихо произнёс:
— Поговорим об этом позже и не здесь, — и продолжил наблюдать за происходящим. Но действие не продлилось долго. Было достигнуто равновесие и приняты решения. Заработал огромный механизм, и целью его было сохранение статус-кво.
Дождавшись же, когда закончится собрание, отец Кристиана жестом приказал сыну идти за ним. Тот, уже привычный к такому отношению отца, лишь тихонько вздохнул и пошёл вслед за ними. Вышли они в Королевский сад. Он был создан пятьсот лет назад по требованию одного из королей того времени. Правил тот король всего полгода, и единственное, чем смог запомниться людям, — это этим садом который начал строить ради одной из своих фавориток. Но самоё удивительное, что это начинание не было заброшено теми, кто был после него. Вплоть до самой революции это место лишь ширилось и процветало, но всего за несколько лет восстания и гражданской войны великий сад превратился в бледную тень самого себя, и даже спустя несколько веков он так и не вернул былого великолепия.
Но даже его остатки позволяли здесь не только затеряться, но и спокойно поговорить без свидетелей. А достигалось это за счёт того, что после множества попыток организовать слежку здесь различными фракциями и компаниями удалось создать зону без слежки. Хотя это и совершенно не мешало пытаться взять под контроль это место снова.
Но вот, идя почти двадцать минут, Кристиан и Дамиан добрались до небольшой беседки, в которой и остановились. Старший Трейнис не стал садиться, а лишь, дождавшись, когда охранники уйдут подальше, оперся на колонну и сказал:
— Ты, наверное, хочешь спросить, почему мы продолжаем идти за теми людьми?
— Да, отец.
— Потому что таков наш долг, — и, увидев непонимание в глазах сына, снова спросил: — Когда я только начинал своё дело, всё было непросто. Я только начинал строить свой бизнес и связался совершенно не с теми людьми.
Кристиан впервые в глазах отца увидел такую ненависть. У его всегда спокойного, почти непробиваемого отца редко можно было увидеть такое выражение. А тот продолжал:
— И если бы не господин, благодаря которому мы сегодня здесь оказались, то, поверь, ни тебя, ни меня уже бы не было. Как, собственно, и твоей матери.
— А она тут при чем?
Дамиан, уже собравшийся что-то сказать, вдруг замер и обернулся, всмотревшись в кусты. Всматривался он недолго, после чего подошёл к сыну и повел того прочь. Сам же Кристиан так и не понял, что тот увидел, и лишь позволил увести себя прочь, оставшись неудовлетворенным.
***
Сколько Салматия находилась в этом пространстве, девушка не знала. Точнее, она просто не могла почувствовать течение времени. Осложняло это и то, что перед её глазами постоянно возникали образы и воспоминания. Однако ничего путного из них узнать Нурской не удавалось. Каждый раз, когда казалось, что она вот-вот сможет получше разобраться в очередной вспышке, новая игла боли разрушала её концентрацию и снова отправляла Салму в водоворот воспоминаний.
Так продолжалось до тех пор, пока девушка не почувствовала, что её куда-то понесли, и в этот же момент водоворот наконец замедлился и одно из воспоминаний затянуло Салматию в себя. Хотя в какой-то момент девушка почти снова выпала из потока, и только усилием воли она смогла проникнуть в воспоминание.
Глаза она открыла, сидя за столом в своём кабинете. Откуда она знала, что это её кабинет? Салматия, наверное, и сама бы не смогла бы это сказать. Просто смотря на окружающую обстановку можно было кое-что понять: стол с маленькими вещичками, стену с висящим на ней оружием, которое хоть и было бутафорским, но идеально сочеталось как с обстановкой, так и с самой владелицей. Сама женщина была одета весьма просто, но со вкусом. Да и сама одежда, несмотря на простоту, была сделана из отличных материалов.
Сама же женщина занималась документами. Теми самыми, которые являлись основой даже их высокоразвитого общества. Благо компьютер, который стоял у неё в кабинете, позволял большую часть процесса свалить на него. Однако некоторые документы до сих пор имели реальное воплощение и попадали на её стол в виде бумажных документов.
Что было написано в документах, Салматия понять не могла, ей казалось, что надписи на документах были будто активно политы водой. То же касалось и людей, которые несколько раз заходили к ней в
