– Для тебя, бестолковое ты создание, у меня лошади не припасено, – сурово отозвался Дадалион. – «Верный раб»… я тебе велел подмести двор и натаскать бочку воды, а ты сбежал! Прогнать бы тебя взашей, дармоеда… ладно, так уж и быть, отправляйся в Лутаку. Я разрешаю тебе вернуться в мой дом. Но на время, понял?! Не навсегда! Скажешь там Тохте, чтоб он тебя покормил, а с утра натаскаешь воды и в саду грядки прополешь. Ясно? Потом можешь убираться на все четыре стороны. Все, не задерживай нас!
Дадалион шлепнул поводом лошадь.
– Я был вынужден сбежать, чтобы защищать моего господина! – отчаянно вскричал Басиянда, вприпрыжку догоняя его. – Только поэтому, господин Дадалион! И если бы не я, произошло бы страшное! Я расскажу, хотите? Я все расскажу, извольте выслушать!
И, видя, что тот не обращает на него внимания, снова подскочил к Дарину.
– Господин, уже темнеет, скоро наступит ночь! Неужели ты бросишь меня одного?! Я хочу с тобой, господин! В конце концов, это твой долг – заботиться о своем рабе! Все приличные хозяева…
– Дадалион, он не отвяжется, – обреченно сказал Дарин: он так устал за этот длинный день, что сил пререкаться с рабом у него уже не осталось. – Придется взять его с собой.
Тот снова недовольно сдвинул брови.
– Будь моя воля, отвез бы я тебя в Наргалию да продал на рынке рабов! – проворчал Дадалион. – Ладно уж. Полезай на лошадь да садись позади Дарина.
Обрадованный Басиянда поспешно вскарабкался на смирную гнедую кобылу и обеими руками вцепился в хозяйскую рубаху.
– Можем ехать, господин! – бодро объявил он. – Я, твой верный раб, всегда рядом, чтоб защитить тебя, в случае чего!
Копыта лошадей застучали по дороге. Наступил вечер, дневная жара сменилась прохладой. Сумерки становились все гуще и непроглядней. Вскоре тракт сменился проселочной дорогой, потом – тропой, которая пошла вверх.
– Дадалион, куда мы едем? Разве не в Лутаку?
Тот немного помолчал, потом неловко кашлянул.
– Гм… не совсем.
– Не совсем? А куда?
– В Лутаку тебе пока возвращаться опасно. Тесс уже знает, что амулет у тебя и догадался, что отдавать ты его не собираешься.
– Откуда знает?
– Он приходил к нам в лавку, – сухо сообщил Дадалион. – И мы… мы поговорили.
При этих словах Дарин едва не свалился с лошади.
– Вы… что?! Ты говорил с повелителем ламий?
Дадалион легонько хлопнул лошадь поводом.
– Говорю же, он явился в мою лавку, не мог же я его не впустить, – проворчал он. – И вот я подумал…
Хозяин нервно похрустел пальцами. – Поразмыслил: нужно же тебе как-то выпутываться из этой истории! Повелитель ламий доберется до тебя – и конец!
– Не успеет, – пробормотал Дарин. Усталость одолевала его, глаза его против воли начали слипаться и слова Дадалиона доносились до него словно бы издалека.
– Еще как успеет. Словом, я нашел для тебя укромное место, туда-то мы и направляемся. Там никто не отышет тебя и какое-то время ты будешь в безопасности. А потом…
Дарин неимоверным усилием прогнал сон и заставил себя прислушаться.
– Что за место?
– Ну… э… небольшой монастырь в горах, – не будь Дарин таким усталым, он бы непременно расслышал в голосе Дадалиона уклончивые нотки. – Прекрасный монастырь, находится в ведении Гильдии магов Лутаки, так что ламии туда не явятся. Да и, кроме того, согласись, уединенный монастырь – это последнее место на земле, где тебя станут искать.
– А… – отозвался Дарин, который снова начал засыпать и мало что понимал из слов Дадалиона. – Тогда ладно…
– Еще бы не ладно! Я знаком с настоятелем монастыря. Писал ему как-то родословие – он происходит из торгового сословия, но после того, как подался в монахи и обрел невиданную святость, очень захотел обзавестись подобающими предками. Я ему немного помог… он скуповат и никак не желал платить сполна, так что я ему и завещание заодно оформил…
Голос Дадалиона уплывал все дальше и дальше, вскоре до Дарина доносилось лишь невнятное бормотание. Однако, услышав свое имя, он встряхнулся и прислушался.
– Не к месту сейчас это говорить, конечно, но… сам знаешь, семьи у меня никогда не было. Мечтал, конечно, когда-то о сыне, но… гм… м-да. Знаешь, Фендуляр с Тохтой так беспокоятся за тебя! И даже наше несносное зеркало, кто бы мог подумать! Я, пожалуй, не стану его продавать, пусть себе стоит в лавке…
– Правильно, – пробормотал Дарин.
– Мы все к тебе привыкли и я … гм… да. Когда твой раб сказал, что тебя понесла нелегкая в Тисовую рощу, мы заволновались. А тут еще ламии!
Дадалион покачал головой.
– Вот я и подумал: поживешь у монахов денек-другой, а я пока постараюсь все уладить.
– Что уладить? – вяло поинтересовался Дарин. От ответа Дадалиона сон с него как рукой сняло.
– Поговорю с Тесом, что ж еще!
Дадалион вытащил носовой платок и вытер лоб.
– Ты станешь говорить с повелителем дамий?!
– Стану. Стану уговаривать его не убивать тебя. А ты дашь мне слово, что вернешь амулет!
– Дадалион, да ты с ума сошел! Он и слушать не будет! Я разве не рассказывал тебе, как он сжег вига?!
– Ты мне дашь слово…
– Нет уж! Ты не станешь вмешиваться, и не будешь разговаривать с ламией!
– Еще как буду! Это нелегко, да, – признался Дадалион и снова нервно захрустел пальцами. – Все так завертелось… знаешь, сколько завещаний я был вынужден написать для тебя? Девятнадцать! Признаюсь, в моей практике это небывалый случай!
– Спасибо, – пробурчал Дарин. – Но амулет не отдам!
– Если хочешь жить, отдашь. И выбрось из головы все сказки о другом мире и все, что сказал тебе Попуций! Ему-то что: он давным-давно умер, поэтому может болтать, что угодно! Хотя… ламии ему, конечно, не страшны, но вот драконы – они и с того света достать могут! Им не впервой.
Он спрятал платок и подстегнул лошадь.
Дарин понял, что переспорить Дадалиона не удастся и умолк, решив отложить разговор на утро.
Басиянда, сидя за спиной Дарина, возился, пыхтел, вздыхал, явно намереваясь тоже высказаться, да так и не осмелился.
Дадалион говорил еще что-то, но Дарин уже не слышал его. Он снова задремал и мечтал только о том, как бы не свалиться с лошади. Сквозь сон слышался только мерный стук копыт, лошадиное фырканье, да звяканье удил. Когда он, наконец, открыл глаза, небо было уже совсем черным. Басиняда клацал зубами от холода и жалобно сетовал на свою нелегкую судьбу, стараясь, однако, чтоб Дадалион этого не слышал.
– Приехали, – объявил тот. – Слава небесам, добрались благополучно!
Они слезли с измученных лошадей. Дарин с трудом разлепил глаза и прямо перед собой увидел высокую стену, сложенную из грубого камня. Дадалион приблизился к наглухо запертым воротам и стукнул дверным молотком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
