Столько волнения, столько светлой, искренней горячности было в дрожащем голосе мальчика, что растроганный король заколебался, задумчиво трогая на груди серебряную цепочку, что краешком выглядывала из-под кружева рубашки.
Ярко-синие глаза Архана проследили этот жест — и душа мальчика взметнулась от близости чего-то великого, вечного. Архан знал, что на серебряной тонкой цепочке король носит, не снимая, самое ценное достояние своего Клана — свинцовую бляху с грубо выбитым изображением дракона. Этот амулет двести семьдесят пять лет назад совместно сотворили пять магов из разных Кланов и поднесли Лаограну, Первому Королю. Амулет делал нерушимой любую клятву, принесенную в присутствии государя. Потому-то Грайан не знал больше мятежей — Обет Покорности свято соблюдался даже теми, кто в душе был недоволен правлением короля.
Наконец Джангилар принял решение. Скользнув взглядом поверх беловолосой головы юного Медведя, он столкнулся глазами с десятником Айрой. Умному наемнику не нужны были слова. Его ответная ухмылка означала: «Да, государь. Я не только сделаю дело, но и присмотрю за молодым господином».
— Дай мне обещание, — веско сказал король мальчику, — что в пути будешь с вниманием прислушиваться к советам десятника Айры — это верный и опытный человек.
— Конечно, государь!
— Что ж, Архан Золотой Пояс, облекаю тебя своим доверием. Отправляйся в путь, а когда вернешься с пленниками — примешь Обет Покорности, а я объявлю тебя полноправным Сыном Клана.
Лицо мальчика полыхнуло таким пожаром счастья, что все присутствующие — от мудрого и грозного Каррао до изворотливого и тертого Айры — почувствовали острый укол зависти к его детской, не замутненной ничем наивности.
41
Яркое солнечное утро радовало измученных защитников Найлигрима, обещая унести в забвение тяжкие думы вчерашнего дня.
Вчера люди жгли погребальные костры, хлопотали над ранеными, латали поврежденные огнем стены и крыши, убирали обломки и смывали кровь. Вчера до темноты разносились над крепостью причитания вдов, а старые жрецы сбились с ног, не зная, что делать в первую очередь: благословлять в последний путь погибших или утешать живых?
Но сегодня горькие чувства в сердцах немного ослабли, их потеснила радость спасения, гордость выстоявших в тяжелом бою героев.
А Хранитель к тому же сумел отбросить благоговейный страх, с которым он вчера думал об Арлине. Шутка ли — Истинная Чародейка, в одиночку разгромившая целую армию!
Орешек успел привыкнуть к знакам Клана на одежде Арлины и думал о ней как об обычной девушке... если, конечно, словом «обычная» можно, не гневая богов, назвать любимую. Но то, что произошло позавчера, встряхнуло Орешка и жестоко напомнило, с кем он осмелился на века связать свою судьбу.
Ночь после того страшного вечера и почти весь вчерашний день Арлина провела в своей комнате, не впуская к себе даже Иголочку. Перепуганная рабыня тихо плакала под дверью, умоляя госпожу скушать хоть что-нибудь...
К вечеру Арлина, бледная и неразговорчивая, направилась в Дом Исцеления, чтобы предложить Зиннитину свою помощь. Работы было много, рук не хватало, но появление Волчицы привело раненых в такое смятение, что лекарь почтительнейше попросил госпожу подняться на чердак и заняться травами. Так она и сделала.
Хранитель не искал встречи с невестой. Он был слишком занят... а если говорить честно — попросту боялся взглянуть Волчице в глаза.
Но сегодня и это ушло, растаяло под солнечными лучами...
Неподалеку от шаутея Хранителя перехватил Аджунес. Толстяк выглядел приятно озабоченным. В глазах посверкивало отражение будущих золотых монет.
— Все камеры в подземелье забиты пленниками, господин мой! Я только что говорил с каждым. По большей части народ такой, что сумеет откупиться, а остальные — крепкие, сильные парни, мы их в Ваасмире продадим.
Орешек довольно кивнул. Он уже знал, что из выкупных денег четверть идет королю, четверть делится между наемниками, а остальными свободно распоряжается Хранитель: решает, сколько денег пустить на нужды крепости, а сколько — на собственные расходы.
Шайвигар хотел было промолчать о самой жирной рыбке из всего улова, но со сладким ужасом вспомнил, что Сокол умеет читать мысли.
— Там, внизу, есть юноша, — поспешно добавил он, — десятник, но выкуп за него возьмем, как за сотника. Зовут его Литисай из Рода Хасчар, он приходится племянником самому Файриферу Изумрудному Лесу, военному советнику Нуртора.
— Вей-о! — восхитился Хранитель. — Да за такого парнишку и тройной выкуп не грех заломить! Но это потом, потом... Ты не забыл, Левая Рука, что сейчас самое главное?
Шайвигар обиженно вскинул голову. Еще бы ему забыть! С самого рассвета крепость живет одной мыслью, одним ожиданием — с того самого момента, когда в ворота влетел веселый гонец на вороном коне.
Король близко! Король идет сюда!
Ух, в каком вихре завертелось все в крепости!
Конечно, больше всего хлопот было у Левой Руки. Поэтому Хранитель не стал его задерживать, и неутомимый толстячок бодро затрусил по своим нескончаемым делам. Поселок рабов был отперт на рассвете, его обитатели были уже при деле, за каждым нужен был глаз да глаз. Работы — невпроворот!
Но в первую очередь Аджунес устремился туда, куда призывала его неспокойная душа: на скотный двор. Надо же присмотреть, чтобы расползающиеся с «пустыря» крестьяне вместе со своей скотиной не прихватили что-нибудь из живности, принадлежащей Найлигриму!..
Хранитель задержался, прикидывая, куда пойти: в «городок», чтобы узнать, как идет починка домов и какая помощь нужна тем, кто остался без крова? Или в храм, чтобы поговорить со жрецами о благодарственных обрядах?
Кто-то легко тронул его локоть. Орешек улыбнулся, угадав, кто стоит за спиной. Лишь один человек в крепости мог позволить себе прикоснуться к Соколу.
Орешек обернулся к Арлине — и тут же улыбка его угасла.
Перед ним стояла бледная, замкнутая девушка с нахмуренными бровями и сурово сжатыми губами.
— Что случилось? Ты... ты больна? — встревожился Хранитель.
Видно было, что Арлине пришлось сделать над собой усилие, чтобы заговорить.
— Я оседлала лошадь, отвела за Северные ворота и привязала там. На конюшне переполох из-за того, что ждут короля... никто ни о чем меня не спросил. У ворот несет караул Аранша, она не помешает... Бери лошадь и скачи во весь опор!
— Как — «скачи»? Куда — «скачи»? — удивился Хранитель. — Вот-вот прибудет король, а я куда-то... во весь опор...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
