— Я бы предпочла об этом не говорить, — сдавленно пробормотала она и отвернулась к окну.
Наступило долгое молчание.
— Вы и правда собираетесь завтра плавать с Ахмадом? — спросил Сэм.
Клодия вздохнула.
— Полагаю, будет невежливо отказаться. Если, конечно, у вас нет для меня работы.
— У меня утром встреча с отцом. Мы обсудим разные вопросы, которые не имеют к вам отношения.
— Мне жаль его.
— А Захару? Ее вам не жаль? Ее заставляли выйти замуж за меня, тогда как она любит другого. А меня вам не жаль? Мне пришлось бы жениться. А вы знаете мое отношение к институту брака в целом. Я должен был принять то, во что абсолютно не верю.
— Да. — У нее в голове все смешалось. — То есть я имела в виду — нет. Не знаю… — Клодия совсем растерялась.
Холодный воздух из кондиционера в лимузине слегка освежал ее покрасневшую на солнце кожу и перегруженные мозги. Она больше не хотела разговаривать и улыбаться. Осталось единственное желание: закрыть глаза и забыть о проблемах семьи аль-Хамри.
Зачем она сюда приехала? Ей не дали роли в этой пьесе.
— Надеюсь… Я имею в виду… Захара поступила по велению сердца. Но вряд ли вы этого хотели…
— Как вы можете так говорить! — В его голосе явно слышалось раздражение. — Просто я не создан быть мужем. Никогда им не был и никогда не буду. Поэтому, конечно, я испытываю облегчение. Огромное облегчение. Отец смирится. Ему придется смириться. — Сэм повернулся к ней, несколько натянуто улыбаясь. — Не позволяйте проблемам нашей семьи портить вашу поездку сюда. Отправляйтесь на морскую прогулку. Наслаждайтесь, пока вы здесь, Может быть, это ваш единственный шанс…
Она понимала, что он имеет в виду. Вся их поездка в Тэззатайн сопровождалась неприятностями. И Сэму, наверное, не захочется в ближайшее время снова приезжать сюда. И даже если он поедет в свою страну, то вряд ли еще раз возьмет свою помощницу.
Сэм открыл дверь в апартаменты Амины.
— Мне нужен аспирин. Я знаю, где он у нее лежит. — Он пошел через холл в ванную комнату.
А Клодия рухнула на большую белую кушетку в гостиной и сбросила туфли. Вернувшись, Сэм остановился у окна в дальнем конце комнаты. Расслабив галстук, уставился на мерцавшие огоньки, отражавшиеся в воде.
— Сегодня на банкете все интересовались, кто вы.
— Потому что все друг друга знали, а меня — нет.
— Нет, потому что вы выглядели совершенно… другой. — Перед словом «другая» он сделал паузу, будто искал другое слово: чужая, странная, иностранка…
— Я надела платье и туфли Амины. — Она пригладила ладонями юбку. — Поэтому была другая. Завтра я снова буду сама собой.
— Хотелось бы мне верить, что все вернется к тому, что было. Но боюсь, завтра весь город наполнят слухи о том, что случилось. Это маленькая страна, маленький город и маленькое общество. Наша семья известна в Таззэтайне. Меня будут проклинать.
— Почему? Ведь это не вы отказались от помолвки.
— Не я. Но об этом знаем только вы и я. Все произошло так потому, что Захара верит в любовь, в волшебные сказки и счастливый конец.
Клодия улыбнулась. Захара права — любовь существует, хотите вы этого или нет.
— У Захары начнутся проблемы, едва она выйдет замуж. Ее избранник намного ниже ее по социальному положению. Но она женщина с сильной волей. И я восхищаюсь ею.
Клодии показалось, что весь воздух вышел из легких. Сколько еще раз он будет восхищаться Захарой?
— Это был длинный день. — Сэм провел рукой по волосам. — Я сейчас прямо в постель. И вам советую. — Он помахал ей рукой и ушел.
Она провожала его глазами, пока за ним не закрылась дверь. Итак, помолвка Сэма не состоялась. Клодии бы надо радоваться, а ей хотелось плакать.
На следующее утро горничная подняла жалюзи. За окном сияло солнце. Ничего удивительного. Здесь в году бывает больше трехсот ясных дней. Горничная улыбнулась Клодии и поставила возле кровати поднос со свежевыжатым апельсиновым соком, хрустящим круассаном и дымящимся кофе с молоком.
— Мисс Амина говорит разбудить вас. Она говорит вы увидеть ее в бассейне под крышей. Там плавать, пока не жарко.
Клодия не успела возразить, что не привезла с собой купальник. А горничная уже открыла шкаф и достала оттуда несколько купальников на выбор: бикини разных цветов и черный закрытый, а к ним купальный махровый халат.
Позавтракав, она накинула на плечи пеньюар, вышла на балкон и сделала несколько снимков города, лежавшего внизу. Три ряда бульваров, сталь и стекло современных зданий и лазурное море.
Клодия перемерила все купальники, покачала головой, вздохнула и надела ярко-алый бикини. Если она собирается быть отважной, то почему бы не начать с самого откровенного купального костюма? Тем более что они будут в бассейне вдвоем с Аминой.
Но они не были вдвоем. Рядом с Аминой на бортике бассейна сидел Сэм. Головы сдвинуты, ноги опущены в прозрачную, кристально чистую воду. Клодия не решилась прервать их разговор и на мгновение остановилась в тени, скрытая роскошной листвой пальм.
— Я знала, — говорила Амина Сэму. — Я знала, что-то идет не так. Бедный отец…
— Спасибо, что отвезла его домой. Надеюсь, он смирится.
— А что еще ему остается? Отец проклинает старого Одаля за то, что тот не был тверд со своей дочерью. А еще папа беспокоится о тебе. Но он зря волнуется, правда? Ты не того типа мужчина, который может влюбиться в женщину, не подходящую тебе по происхождению.
— Влюбиться? Ведь ты хорошо меня знаешь. И я рад, что сорвался с крючка.
— Послушай, а хоть небольшое разочарование ты испытываешь? — Сестра смягчила свой вопрос, игриво шлепнув его по спине. Потом она прыгнула в бассейн и теперь стояла по талию в бирюзовой воде.
— По-твоему, у меня нет чувств? — спросил он.
— Ты так глубоко их закопал, что теперь сам не можешь найти.
— Может быть, они на дне бассейна, — Сэм вскочил и весело бросил сестре: — Сейчас поищу.
Когда он плыл к противоположному бортику бассейна, Клодия невольно залюбовалась его загорелыми широкими плечами, тонкой талией и длинными ногами. Прежде она только догадывалась, что у Сэма мускулистое тело. В Сан-Франциско он постоянно ходит в гимнастический зал и по утрам бегает в парке. Но Клодия никогда не видела такое совершенное тело. Как женщина в здравом уме могла отказаться от него? Это не укладывалось в ее сознании.
Клодия подошла к креслу, стоявшему у бортика, и ухватилась за него, чтобы не упасть.
Сэм встал на трамплин и подпрыгивал, готовясь нырнуть.
— Что-нибудь нашел? — весело поддела его сестра.
