- Какой доклад? - ошеломленно посмотрел на него Шишкин. - Я его не распространял!
- Ну как не распрлострланяли, Павел Николаевич? - Альпер-Сидоров мягко улыбнулся, вытащил из нагрудного кармана халата несколько сложенных листков. Вот его машинописный текст. И относительно повышения дисциплины в свете задач по развитию кибернетики, и о Владимире Михайловиче Кайменове... и даже вот во множественном числе "кайменовы", и все такое. И о новом взлете творческой активности, о небывалом трлудовом подъеме, и все такое...
Лицо Павла Николаевича постепенно приобретало свекольно-сизый цвет. В зале стояла хватающая за сердце тишина.
- Я могу, с общего позволения, разъяснить ситуацию! - поднялся Валентин Георгиевич. - Дело в том, что текст, который показал сейчас Семен Борисович Альпер-Сидоров, составлен без ведома Павла Николаевича и независимо от него... на недавно приобретенной электронной машине дискретного действия "М-117". - В зале поднялся и стих шум. - Вот передо мной, - Пантелеев потряс пачкой бумаг, - данные о необычном самодеятельном эксперименте, который провели инженеры отдела машинных расчетов Владимир Михайлович Кайменов и Сергей Алексеевич Малышев: таблицы ввода информации, программы,, выходные данные машины, результаты обработки этих данных... В течение месяца они с помощью машины "М-117" предсказывали поведение Павла Николаевича. С вашего позволения я, как человек, невольно избранный экспериментаторами в качестве отметчика времени, ознакомлю присутствующих с результатами эксперимента. Мне это тем проще сделать, что Павел Николаевич является моим заместителем и подавляющая часть его административных и научных отправлений мне известна.
Когда Валентин Георгиевич читал и комментировал содержание пакетов, зал то замирал, то взрывался хохотом. Кайменова и Малышева хлопали по плечам, толкали в бока: "Ну, дали, ребята! Ну, откололи!"
- Немножко о том, как это делалось, - продол-жал академик. - Как известно (это еще профессор Уолтер Эшби установил), осмысленное поведение определяется тремя главными факторами: знанием обстановки, наличием цели и возможностей по ее достижению. Для информации об обстановке товарищи в основном использовали объективные данные, подготовленные Владимиром Михайловичем Кайменовым для составления алгоритма "электронный организатор". Они известны и достаточно тривиальны для машинной обработки. Ограниченными возможностями машины, естественно, было задано и другое: объект моделирования не способен к творческим решениям. И, наконец, они ввели в машину программу цели: благополучие и личный успех... Цель - вот что главное! - академик поднял руку. - Она определяла поведение электронной модели... да и не только модели.
Пантелеев поискал глазами Кайменова, улыбнулся ему.
- Вы мне рассказывали, Владимир Михайлович, что вводили в машину справедливо рассчитанные шкалы, продуманные инструкции и даже информацию о решениях партии, определяющих сейчас жизнь нашей науки и нашей страны - и все равно модель выдавала узкоутилитарные решения. Я вам скажу более: если бы вы ввели в "М-117" произведения великих мыслителей, содержание музыки Бетховена, стихи гениальных поэтов - все равно эта цель подчинила бы себе все. Все это было бы пущено в ход для достижения благополучия. Это страшная цель, товарищи! Она вытравливает из человека все веления чувств, все превращает в труху: если и благородство - то с расчетом, чтобы заметили и оценили; если любовь, то с заранее обдуманным намерением; если преданность, то не долгу, а вышестоящим инстанциям... и если такой человек не совершает низких поступков, то не из отвращения к низости, а лишь из боязни попасться. И я крайне огорчен, что... э-э... весьма обидные предположения экспериментаторов о личных целях и о возможностях Павла Николаевича Шишкина полностью подтверждены опытом.
Глаза Пантелеева, а за ним и глаза всех обратились к месту, где сидел Шишкин. Но того уже не было...
С собрания Малышев и Кайменов направились в машинный зал: сегодня пришла их очередь работать в ночную смену. В коридоре Володька несколько раз треснул Сергея поперек спины.
- Ну ладно, ладно, - басом сказал тот. - А то и я могу.
- Напугал же ты меня, чертяка! А все-таки как насчет алгоритма успеха? Что, спасовал?
- Видишь ли, - Сергей поднял брови, откинул голову и значительно сложил губы, - надо все-таки прежде договориться: что понимать под словом "успех".
Они отперли дверь, вошли в затемненный машинный зал. Лунный свет лил в окна, отражался от граней шкафов и пультов, рассеивался стенами - казалось, что зал погружен в зеленую прозрачную воду. Сергей повернул выключатели на щите: вспыхнули шеренги газосветных трубок на потолке, зашипели воздуходувки. Инженеры надели халаты.
- Да, - вспомнил Володька, - покажи, как ты программировал доклад Шишкина? Как тебе это удалось? Я был совершенно уверен, что "М-117" не потянет такую задачу.
Сергей перебрасывал рычажки тумблеров на пульте "Молнии".
- Мне теперь придется долго извиняться перед Валентином Георгиевичем, усмехнулся он. - Ввел старика в заблуждение. Видишь ли, ты прав, для "М-117" это безнадежная задача. Я просто сел и на-писал этот доклад. В два вечера.
Кайменов опустился на стул, рот у него образовал букву "О".
- Мы с тобой слишком увлеклись электронной моделью, - продолжал Малышев. А ведь ты и сам замечал, что ее решения удивительно банальны. И те алгоритмы, которые ты предсказывал: "я тебе - ты мне...", "умный в гору не пойдет...", "око за око..." - Шишкин ими действительно пользуется. Все правильно... Одним словом, чтобы разгадать таких, как Шишкин, привлекать кибернетику не обязательно. Можно и так.
Володька долго молчал. Глаза у него потемнели, сузились.
- Так какого же черта?! - сказал он.
* Двоичные числа: 001 = 1; 010 = 2; 011 = 3; 100 = 4. (Прим. авт.) ** Случайная ошибка в работе машины. (Прим. авт.)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
