своей монополии на власть в стране, в то время как в международном плане оно стремится выработать общее интеллектуальное видение близких по духу противников американского «гегемонизма». Последний аспект, касающийся утверждений об изначальном антидемократизме глобализации, играющей на руку сильным, дает весьма удобный аргумент в защиту отстаиваемой Китаем идеи «многополярности».
Можно также уловить некоторые элементы формирующейся контрдоктрины в частых заявлениях китайцев относительно концепции «азианизма» (предположительно при главенстве Китая), которую надо развивать в интересах независимого обеспечения коллективных интересов стран Азии перед угрозой гегемонистской глобализации. Поддерживаемая Китаем концепция «азианизма» может стать привлекательной альтернативой глобализации, использующей общность взглядов влиятельной китайской диаспоры в Юго-Восточной Азии и китайцев в КНР. Два недавних китайских бестселлера: «Китай может сказать “нет”» (явное подражание очень популярному антиамериканскому памфлету, написанному видным японским националистом и озаглавленному «Япония, которая может сказать “нет”») и «Китайский путь: в тени глобализации» – отражают представления о том, что глобализация является продолжением американского политического и экономического гегемонизма.
Парадоксально, но именно приверженность Китая глобализации, а не противодействие ей может стать препятствием для мирового экономического господства США. Как уже отмечалось, Китай является излюбленным примером для всех, кто пытается рекламировать глобализацию. Китай не только привлекает американский капитал, который видит все меньше возможностей для приложения в сфере национального производства в самих США, но и вообще становится все более притягательным для прямых иностранных инвестиций, привлекаемых низкой себестоимостью производимой продукции, высокой производительностью труда и избыточной дешевой рабочей силой Китая. Если эту тенденцию связать с заметным падением уровня прямых иностранных инвестиций в экономику США, которые сокращают дефицит торгового баланса, и прогрессирующим падением прибыльности американской промышленности, успех глобализации, превратившей Китай в главную промышленную фабрику мира, может стать основным фактором в крахе американской промышленности.
* * *
Наконец, возражения антиглобалистов имеют еще один вполне практический аспект. Контридеологи понимают, что американская экономика является локомотивом глобального развития и американская мощь является основой мировой стабильности. Заметный экономический спад в США и его отрицательное воздействие на мировую экономику могут повернуть вспять тенденцию развития свободной мировой торговли (эта тенденция энергично поддерживается находящимися в Вашингтоне всемирными организациями). Учитывая, что американская мощь неотделима от жизнеспособной американской экономики, экономический кризис приведет к ослаблению влияния Америки в мире, ослабит явно позитивную связь между глобализацией и интересами безопасности США и стимулирует пагубное национальное экономическое соперничество. Многие мощные группировки, выражающие национальные экономические интересы, от немецких угольщиков до японских производителей риса и американских сталелитейщиков, по крайней мере в краткосрочном плане, только выиграют от возрождения протекционизма.
Эта смесь мотиваций и убеждений еще не составляет последовательную и систематичную антиглобалистскую идеологию по типу марксистской связи псевдоисторического детерминизма и идеалистического фанатизма. Это, скорее, протест против пугающего будущего и возмутительного настоящего, чем альтернативный план для человечества. Короче говоря, глобализация осуждается по различным причинам, многие из которых связаны с лежащим на ней негативным отпечатком Америки, но контркредо пока еще не предлагает цельного, идеологически привлекательного альтернативного плана установления мирового политического и экономического порядка. Сторонники контркредо могут нападать на своего доминирующего противника, но они пока не в состоянии перейти в решительное контрнаступление.
Со временем, однако, может возникнуть целостная концепция контркредо, которая даст интеллектуальный импульс для возникновения откровенно враждебного США политического климата. В период, когда стало модно считать, что век идеологий закончился, антиглобализация, сплавляя в единое марксистский экономический детерминизм, христианский гуманизм и тревогу о состоянии окружающей среды, подогреваемая сознанием глобального неравенства и обыкновенной завистью, имеет шансы стать цельной и глобально привлекательной антиамериканской доктриной.
Если это случится, то контркредо может превратиться в мощное орудие для всемирной мобилизации масс. В какой-то момент оно может стать объединяющей идеологической платформой для создания коалиции не только различных политических течений, но и государств, которые объединятся для противодействия американской гегемонии. Наиболее фанатично настроенные идеологические и политические лидеры могут использовать в своих целях бытующие представления об американском эгоизме, равнодушии к интересам более бедных и слабых, произвольном использовании Америкой силы, для того чтобы представить ее как глобального врага номер один.
Ключевое слово здесь «могут». Опросы общественного мнения показывают нарастание критического и даже враждебного восприятия Америки. Однако эта тенденция скорее отражает недовольство поведением США как единственной мировой сверхдержавы, чем отрицание американского образа жизни как такового или доктрины глобализации. Примечательно, что когда глобализация определялась как «расширение торговли между странами в сфере товаров, услуг и инвестиций», большинство населения 25 стран выражало надежду, что это положительно скажется на их будущем. Однако мнения сильно расходились в отношении влияния глобализации на существующее в мире неравенство, что предположительно явилось результатом противоречивых сообщений средств массовой информации по этому вопросу. Но самым любопытным и потенциально самым значительным оказалось то, что при общей оптимистической оценке глобализации значительная часть респондентов также выразила некоторое одобрение антиглобалистских движений на том основании, что «они действуют в моих интересах».
Это удивительное сочувствие критикам глобализации может быть предупредительным сигналом. Возможно, общество ощущает, что глобализация, разрушая связь между жизненно важными экономическими решениями и теми, кого они непосредственно касаются, может подорвать веру общества в демократию. Наиболее слабые и бедные страны, особенно остро уязвимые в социальном отношении группы, могут решить, что их отсекают от принятия политических решений, непосредственно затрагивающих их благополучие. Если национальная экономика пошатнется, никто, никакие далеко расположенные многосторонние институты (вроде ВТО или МВФ), никакие наднациональные образования (вроде ЕС), никакие гигантские глобальные корпорации и финансовые институты (расположенные в далеких городах богатых стран) не будут нести политическую ответственность. Для многих экономическая глобализация будет означать утрату государственности.
Распространяющееся чувство социального бессилия создаст исключительно благоприятный климат для разного рода демагогов. Они будут повторять националистические лозунги, распространять марксистскую риторику, разоблачать пороки новой глобальной реальности, ответственность за которые можно возложить на алчных эксплуататоров из далекой Америки и Европы, и при этом контрсимволично прикрываться флагом демократии.
Глобализация, вместо того чтобы восприниматься как результат сжавшегося вследствие технологической революции мира, превратится в глобальный заговор против народов.
* * *
Признание этого риска вовсе не означает одобрение критики демагогов или игнорирование связи между феноменом глобализации и возникновением нового типа политической гегемонии. Однако неоднозначная реакция общества на глобализацию свидетельствует о наличии потенциально серьезной проблемы. Глобализация имеет как положительные, так и отрицательные стороны, и если американские политики сознательно не привнесут в нее политически очевидное моральное содержание, сосредоточенное на улучшении условий жизни людей, их некритическая поддержка этого процесса может вызвать негативную реакцию.
Сердцевину этого морального компонента должно составлять развитие демократизации. Для всех стран, затронутых процессом глобализации, должны быть созданы возможности выражать свое мнение. Если менее развитым странам позволить высказываться,
