на общественное мнение; избранные же политики сильно переживают о рейтингах и об имидже, который националисты и правые им тут же испортят. Консерваторы в Альянсе, военное лобби, легальные и теневые торговцы оружием, частные военные компании, боевые и штатские генералы, возрастные избиратели в ключевых для реформы России и США – все были против.
Комиссия собиралась перехватить рычаги управления у политического руководства Альянса и местных военных министерств. Но процесс нуждался во внятном обосновании и безупречном пиаре.
На собеседовании, разом перечеркнув мои мечты о мегаполисах, мне предложили войти в эту команду. На раздумья мне потребовалось три минуты.
Принять предложение значило отправиться в захудалый провинциальный Брюссель, но в перспективе – войти в истеблишмент Организации. Заложить камень в основание первой в истории справедливой армии, где солдаты будут воевать не за дурацкие фантомы raison d’état, а за свободу, разумный порядок и общую безопасность. Кто бы отказался от такого?
Если Армия Земли будет создана, то комиссию перенесут в Нью-Йорк и вырастят из неё военный департамент Организации. Одним словом «да» и парой лет мучений в бельгийской деревне я мог попасть в руководство не одного мегаполиса, а всех сразу – работа в обновлённой Организации означала управление миром.
Я согласился. Неделю спустя, отметив выпускной, похоронив отца и передав наследство в доверительное управление, станцевав с Моллиандой зажигательный танец и погостив три дня у родителей Корнелии в Копенгагене, я вылетел в Брюссель и заступил на службу человечеству.
И моя долгая вахта не окончилась до сих пор.
5. Война в Южной Африке
Три человека могли разобраться в причинах той войны, но один из них умер, второй сошёл с ума, а третий занял высокий пост и правды уже не расскажет. Я в их число никогда не входил: снобы из Сьянс По и Чатэм Хауса считают, что из деталей рождается знание. В Аббертоне мы говорили: «причины переоценивают».
Народы Южной Африки всегда бомбили друг друга, устраивали геноциды, перевороты, путчи, гражданские войны и мятежи с тех пор, как обрели независимость; более-менее спокойная ЮАР держалась дольше всех, но после Манделы и её настиг печальный фатум деградации.
Любимая наша Организация по обыкновению сидела нахохлившись на своём ньюаркском насесте и молча наблюдала, вмешиваясь лишь тогда, когда озверевшие боевики вдруг по ошибке вторгались на суверенные территории авторитетного транснационального бизнеса.
Всё изменилось, когда у них появилась бомба. После экологической катастрофы, опустошившей Центральный Китай и уничтожившей коммунистическую Китайскую Народную Республику, эвакуацией ядерного арсенала занялся не Северный альянс, как планировалось, а Организация. Предшественники Мирхоффа хотели заработать очки – и проиграли. Торговцы оружием слетелись как мухи на мёд – купить обогащённый уран на чёрном рынке стало едва дороже тротила.
Небольшой запас приобрели террористы из Конго, спонсируемые Замбией, Танзанией и Анголой, и террористы из Ботсваны, спонсируемые Конго. Первый взрыв оставил кратер в центре города-миллионника Лубумбаши. Второй прогремел на окраине Лусаки. Третий и четвёртый – на границе с Малави.
Организация запаниковала. Совбез проснулся и отправил в Замбию подразделения Северного альянса. Разведку дезинформировали, расследование саботировали, и военные действия унесли жизни четырёх тысяч солдат из России, Норвегии, Франции и Америки.
Тогда привлекли частные военные компании, но их огневой мощи не хватало: Северный альянс продолжал наносить удары с воздуха, но ясности, кто и с кем воюет, так и не появилось. Правительства ЮАР, Замбии и Зимбабве подавили восстания, остальные страны региона ввели военное положение и закрыли границы. Панафриканский конгресс призвал Организацию срочно отступить, чтобы «не усугублять гуманитарный кризис»: лучше измазаться глиной и есть соплеменников, чем снова пустить к себе белых людей, верно?..
Последнее, чем я хотел заниматься, – расхлёбывать эту кашу из спеси и варварства, сверху покрытую густым слоем профнепригодности и алчности сотрудников Организации и военных.
Но я прилетел в Брюссель. Мне выделили маленькую служебную квартиру на другом конце города, неделю не могли подобрать кабинет и совершенно не озаботились размещением моей охраны.
И вместо того чтобы заняться решением этих по-настоящему важных проблем, мой начальник, руководитель комиссии господин Керро Торре, вызвал меня и поручил заняться Африкой.
Вы, наверное, знаете Керро Торре как генерального секретаря Организации, у которого во время терактов в Париже погиб первый заместитель. Его имя может ассоциироваться у вас со свёртыванием космической программы и запретом на свободный доступ в Сеть. Если вы мудрее, то помните его как президента Лиги Южной Америки, отдавшего приказ потопить корабли с беженцами из Эквадора. А уж если вы любитель древностей, то да, Торре – один из непредумышленных убийц Шанхая, и об этом я ещё расскажу.
Но тогда его ещё не звали «монстром из Валенсии» и никто не смеялся над ним из-за скандала с виртуальными БДСМ-рабынями. Тогда Торре ещё не облысел, носил усы и здоровенный «ролекс» на запястье, брезговал наркотиками и занимался спортом, но уже выкуривал по двадцать пять безникотиновых сигарет в день и матерился на подчинённых.
Его просторечный, якобы «близкий к народу» говор меня всегда раздражал. Он подцепил его на улицах Мадрида, где на заре карьеры агитировал за выход из Соглашения о Европейской безъядерной зоне. Вскоре он сменил свои взгляды, из евроскептика обернулся глобалистом и сделался послушным инструментом в руках своего патрона – генсека Мирхоффа.
Провались затея с Армией Земли, Мирхофф бы отдал Торре на растерзание. Но если у кого и был шанс воплотить голубую мечту Организации, то лишь у Торре, плюющего на принципы и готового лечь под любого захудалого президента в Генассамблее. Мирхофф не ошибся – Торре обладал чутьём, иначе не поручил бы невыполнимую задачу единственному в мире волшебнику, Ленро Авельцу.
В кабинете – угловой каморке, которую я делил со своим референтом и для которой мне пришлось купить шторы, чтобы закрыть стеклянную дверь без функции затемнения, – я разложил документы и отправился спасать Чёрный континент.
Керро Торре рассматривал военную кампанию как пробный камень: сумей силы Альянса и ЧВК навести там порядок, мы бы представили это как настоящий триумф, победу сил объединённого человечества над всемирным террористическим злом. Свободные люди всей Земли вместе сражаются за свободу и права человека на другом конце света! Такая трактовка могла пробить щиты консерваторов.
Но потерпи Организация поражение… затягивание конфликта и превращение его в современный Вьетнам уже рождали новых пацифистов.
Бюрократическая неспособность наладить эффективное взаимодействие между военными могла обернуться крахом самой идеи Армии Земли. Если самая мощная армия в истории не может навести порядок в четырёх-пяти странах третьего мира, то как она собирается обеспечивать безопасность всего человечества? Правы националисты, нужны «суверенитет»
