смотря на абсурдность наблюдения, я поежился и одним движением сорвал последний гобелен.
Что же, в следующий раз я буду больше внимания уделять целящимся в меня нарисованным арбалетчикам. За гобеленом обнаружился вполне ожидаемый потайной проход, а еще взведенный арбалет на противоположном конце. Все, что я успел сделать, пока сработавшая ловушка приводила в действие самострел, это немного сдвинутся в сторону. Этого почти хватило. Я стоял немного боком, поэтому увесистый арбалетный болт ударил ниже левого плеча и, оторвав часть бицепса, воткнулся в стену.
— Аааа, да чтоб тебя, чертов арбалетчик, — корчась от боли, я отползал в угол.
Отойдя от первого шока и в отместку кое-как перетянув руку куском все того же гобелена, я осознал, что боль вполне терпимая, да и кровотечение почти прекратилось. Рукой, конечно, лучше не двигать, но и в обморок падать вроде не собираюсь. Похоже, тандем регенерации и сопротивления опять меня спасает, но пока дальше я не пойду.
Отдохнув пару часов и перекусив бутербродом, припасенным в инвентаре, пока регенерация немного срастила раненую руку, я нехотя двинулся дальше. Если этот замок набит ловушками, то, чувствую, я соберу их все.
Первым, что бросилось в глаза, когда я вынырнул на узком балкончике, идущем вдоль большой залы, был труп. На костяке удивительно хорошо сохранилась одежда. Кажется, вот это ливрея — одежда слуг прошлого века, а то и позапрошлого. Тут же был и поднос с парой бокалов. Не став пока заострять внимание на этом бедолаге, я осторожно подобрался к перилам и выглянул в зал. Высокие стрельчатые окна, обрамленные тяжелыми шторами темных оттенков. Большие картины, изображающие красивых мужчин и женщин в величественных позах. Золоченая лепнина и мрамор подчеркивали богатство залы.
А еще зал был полон. Здесь, кажется, давали бал на несколько сотен гостей. Кавалеры в странных нарядах, и поголовно в париках с бакенбардами, галантно ухаживали за дамами в пышных платьях. В центре залы в танце кружились пары. Обслуга, лавируя между гостями, с изящными поклонами подносила напитки. На небольшом подиуме, за фортепиано под аккомпанемент скрипок, исполнялась какая-то композиция. Но было и еще кое-что. Все эти люди: дамы, кавалеры, прислуга, музыканты — все они были мертвы, причем давно. Истлевшие костяки скрипели костями и стучали зубами, изображая светские беседы. Выцветшие бакенбарды свисали с черепов с остатками пожелтевшей кожи. Покрытые трупными пятнами музыканты изображали пантомиму на полусгнивших инструментах.
Расширенными от ужаса глазами я наблюдал за этой фантасмагорией, пытаясь осмыслить увиденное. Сюжеты старых детских страшилок проносились перед глазами. «Черт, нет. Считай, что это просто куклы, играющие постановку для одного зрителя. И, похоже, мне предлагают принять в ней участие», — еще раз оглядевшись, сделал неожиданный вывод я.
Немного понаблюдав за скелетами, я стал замечать первые закономерности. Прислуга ходила по строго определенному маршруту. Сделав круг по залу, скелеты в ливреях ненадолго скрывались в замаскированную под стенную панель дверцу в другом конце помещения. Похоже, что мне тоже туда, ведь главный вход был затянут туманом, сквозь который проглядывался контур двустворчатых резных дверей.
Через некоторое время я понял, что в маршруте прислуги есть промежуток для еще одного человека. Высчитав момент, в который я должен буду занять свободное место, принялся изучать движения скелетов: левая рука всегда за спиной, поклон, правая нога чуть назад, голову наклонить, правая рука полусогнута.
— Черт, может перебить их всех? — зло прошипел я. Нет, не осилю. Их тут сотни. Да и как убивать тех, кто уже мертв? Придется принять правила. А еще, возле главного входа на почетной страже стоят явно не простые костяшки. Отсюда не видно их рангов, но позолоченная броня и длинные алебарды с флажками на древках впечатляют.
Ходы просчитаны, ливрея надета. Я притаился за ширмой, отделяющей лестницу на балкон. Жду момента, когда начнется моя партия в этой инфернальной пьесе. Три, два, один — плавным движением выхожу из-за ширмы и становлюсь на маршрут. Оценив реакцию гостей, выдохнул с облегчением. До последнего боялся, что неверно понял задачу и придется прорываться с боем. Сохраняя дистанцию, неспешно следую за мелькающей впереди красной ливреей. Спина прямая, движения плавные, сейчас начнется мой первый экзамен.
Крупный скелет, в расшитых позолотой одеждах неизвестного мне покроя, повернулся и выжидательно уставился на меня. Задержка не больше мгновения, кое-как заученный полупоклон, поднос в полусогнутой руке. Получилось. Один пустой бокал сменился другим. Теперь поворот не глядя в глаза. Разгибаю спину и продолжаю смертельный вояж.
Нежить вокруг была слаба — «Мертвый аристократ I», но их было много, чертовски много. От осознания того, что любая ошибка сейчас, скорее всего, станет для меня последней, я чуть не сбился с шага. «Не думай об этом, ты простой лакей, это обычный бал, помни маршрут», — повторял я про себя. Резко останавливаюсь. Мимо, скрипя костями, продефилировали танцующие парочки. Еще бы пару лишних шагов и конец. Капельки пота стекали со лба, скапливаясь на кончике носа. Мне хотелось смахнуть их, но лишние движения делать нельзя.
Лавируя среди нежити, я подходил к самому опасному участку маршрута — пара десятков шагов, где гости вели себя непредсказуемо. Могли в любой момент повернуться за бокалом или неожиданно сорваться в другой конец зала. Отсюда уже просматривалась почетная стража у главного входа — «Мертвый гвардеец II», что не прибавило мне душевного спокойствия. Поклон, и дама в кружевном платье берет бокал. Стоящая рядом подружка неожиданно решила последовать её примеру, но я успел среагировать и не отошел преждевременно. Это все. Дальше прямо, до неприметной дверки.
Откуда взялся этот чертов скелет, я так и не понял. Почти у самой двери в меня влетел один из гостей. От столкновения его парик полетел на пол, а следом полетел и он сам, получив подносом по мерзкой роже. Скелеты мгновенно прекратили изображать светский прием, и сотни черепов слитным движением повернулись в мою сторону. По спине пробежал холодок. Не дожидаясь развязки, я прыгнул к двери: нажать вот сюда, толкнуть от себя, запрыгнуть в полумрак подсобного помещения, захлопнуть дверь за собой. Не обращая внимания на скелета, перекладывающего бокалы возле бара, сдвинул тяжелый сервант к двери и подпер столом для надежности. Все, теперь быстро даже гвардейцы не расковыряют.
Прострелив черепушку «Мертвый лакей I», констатировал окончательную смерть от потери головы. Хоть какой-то прибыток с этого испытания. Пропетляв еще немного по темным подсобным помещениям и спустившись по винтовой лестнице, я вышел в какую-то пристройку, видимо, когда-то выполнявшую функцию склада. Между гнилых ящиков и бочек слонялся «Мертвый крестьянин I». Одет крестьянин был в какое-то рванье,
