Оставив Цыпу стеречь наши "колеса" на близлежащей автостоянке, я бодро направил личные стопы во второй подъезд на свидание с мерзопакостным "Тургеневым".
Нужную мне квартиру без всяких хлопот обнаружил на лестничной площадке пятого этажа. Надавив на квадратную кнопку электрозвонка, результата я ждал совсем недолго. Щелкнул допотопный "английский" замок, и дверь слегка приоткрылась, удерживаемая короткой стальной цепочкой.
"Бдительный тип!"- с неудовольствием мысленно отметил я, пытаясь разглядеть стоявшего за дверью человека. Но в прихожей было полутемно, и моим глазам удалось лишь различить, что это высокий мужчина довольно солидной комплекции. С подобным тяжелым экземпляром лучше не грубить и вежливо-уважительно базарить либо тут же бить кастетом по башке. И, чтоб крупно не рисковать, ударов должно быть сразу несколько. По виску и затылку - самое надежно-результативное.
- Вам кого? - не слишком любезным тоном спросил открывший фраер, прервав мои деловые размышлизмы. Рабочеподготовительные прикидки то бишь.
- Если не ошибаюсь, господин Дягилев? Иван Васильевич? - по возможности бархатным голосом уточнил я, старательно изобразив доброжелательность не только профессионально отработанной улыбкой, но и открытым искренним взглядом. - Я к вам по делу.
Тип в дверном проеме несколько секунд молчал, придирчиво изучая, по ходу, мою честную физиономию, затем звякнула снимаемая цепочка, и деревянная преграда отворилась, давая мне свободный доступ к "объекту".
- Проходите. Я тот, кто вам нужен. Какое у вас дело? - Не дожидаясь ответа, хозяин квартиры прошел в гостиную и там обернулся ко мне, саркастически скривив губы: - Только не пугайтесь, пожалуйста...
Я даже слегка оскорбился на донышке души - Иван Васильевич явно сильно недооценивал крепость моей нервной системы. Был о ней самого невысокого мнения, короче.
Дабы наглядно доказать его ошибку на мой счет, я хотел было рассмеяться, но вовремя сдержал порыв. Для проявления особой веселости не было оснований, Иван Васильевич меня просто-напросто не поймет. И будет, безусловно, прав.
Хотя зрелище было довольно-таки забавное - невероятно опухшее лицо заместителя директора очень смахивало на негритянское, так как являло, собой сплошной фиолетовый синяк, обильно разрисованный ссадинами и царапинами. Заплывшие красные глаза пристально смотрели на меня, словно ожидая, что я сейчас моментально хлопнусь в обморок. Конечно, откуда господин Дягилев может знать, что мне в жизни много чего довелось повидать.
- Кто это с вами так грубовато поработал? - полюбопытствовал я, водрузив наличный фэйс подходящую случаю маску сочувствия.
- Это вас не касается! - огрызнулся хозяин квартиры. - Так что за дело? Прошу без длинных предисловий!
- Не стоит так нервничать! - слегка попенял я. - Дело весьма банальное желаю взять в аренду один Из павильонов вашего уважаемого рынка. Естественно, готов уплатить необходимый гонорар. Наличкой, конечно, без всяких там глупых налоговых контрибуций.
- Вы меня не за того принимаете, господин, не знаю вашего имени-отчества! - неожиданно
окрысился слегка подпорченный дубликат великого русского писателя.
- Да? - почти искренне удивился Л. - Неужели? Разве вы не Иван Васильевич, заместитель Директора Шарташского рынка по хозяйственной части?
- Именно он, - не стал отпираться чернолицый тип, еще больше потемнев лицом. - И что из этого следует?
- Да ничего особенного. Расслабьтесь, уважаемый! Просто имею конфиденциальную информацию, что через вас легко можно оформить это дело без особых хлопот. Не слишком накладно то бишь. Но я не слишком большой скупердяй, поимейте в виду!
- Идите отсюда вон! - безапелляционно заявил хозяин фатеры, с явной неприязнью уставившись на меня своими заплывшими глазками. - Повторять не намерен! Либо сами уберетесь, либо я вас просто вышвырну!
- Не стоит так грубо, - заметил я, опуская руку во внутренний карман своей кожаной куртки. - Советую сначала осмыслить возникшую ситуацию. Чтобы потом не было невыразимо жалко за неправильно прожитые годы, примерно в этом смысле выражался классик! Мировой литературы, между прочим!
- Может, тебе голову просто сломать? - равнодушно поинтересовался Иван Васильевич, вставая в боксерскую стойку. - Это я разом! Кто тебя послал? Кац, да?
- Очень неверно мыслите, уважаемый! - сообщил я собеседнику, на всякий пожарный сунув правую руку под мышку к верному десятизаряд-ному "братишке". Нарываетесь на неприятность, кажись? Или как?
Иван Васильевич явно просек ситуацию и опустился в кресло, глядя на меня открыто-прямым небоязливым взглядом:
- И что дальше? Вам заказали меня убить?
- Зачем так грубо? - удивился я, но все же вынул из кобуры вороненого "братишку". - Давай поговорим серьезно, уважаемый. Напоследок хотя бы! Категорических возражений не имеется, надеюсь?
- Под пистолетом возражать бесполезно, правильно? - довольно-таки спокойным голосом спросил Иван Васильевич, откидываясь на спинку кресла. - А я так и знал, что Кац не остановится на мордобое!
- В смысле? - уточнил я, чуток даже заинтригованный. - Избили вас по его приказу?
- Естественно! - в голосе Ивана Васильевича слышалась неприкрытая ярость. - Будто вы сами не знаете!
- А кто такой Кац, позвольте между делом полюбопытствовать? - состроил я вполне невинные глазки и для создания между нами более доверительно-товарищеской обстановки устроился в соседнем кресле, спокойно засовывая шпалер обратно в кобуру.
- Ну вы и наглец! - то ли сильно восхитился, то ли очень возмутился мой черномазенький собеседник, благоразумно не предпринимая новой попытки принять воинственную боксерскую стойку. В его жизни она стала бы последней - при повторении позы агрессии я, в натуре, не сдержался бы.
- Все же вы грубы до безобразия! - в который уж раз вынужден был слегка попенять я хозяину квартиры на излишнюю категоричность в суждениях. - Мы видимся впервые, а вы не устаете оскорблять меня на каждом шагу. Неинтеллигентно это, недостойно дальнего родственника русского классика!
Собеседник, кажется, был явно поражен моим беспримерным нахальством, так как заткнулся на несколько секунд, не просекая, по ходу, шуткую я или базарю на полном серьезе.
Чуток полюбовавшись на забавно вытаращенные заплывшие глазки "африканского Тургенева", я неторопливо закурил и благодушно продолжил:
- Расслабьтесь, уважаемый. Наверно, читаете исключительно только детективы, вот и нервный такой. А в наше психованное время надо на досуге почитывать спокойно-теплые произведения. "Записки охотника", к примеру.
- Что вам, в конце концов, от меня надо? - охрипшим голосом устало спросил Иван Васильевич, отводя взгляд. Пришел к выводу небось, что я либо типичный беглец из дурдома, либо законченный садист с вурдалачьими наклонностями. Ничего он, козел, в таком случае не смыслит в нормальных деловых людях - приходится с прискорбием констатировать.
- Ни черта мне уже от вас, господин Дягилев, не нужно, - сообщил я. Просто хотел заиметь в собственность один из торговых павильонов, но раз вы категорически против, то настаивать благородно не буду. Кстати, ежели разобраться, мне как-то больше по душе Уралмашевский рынок. Только сейчас это понял. Так как время мое нынче страшно дорого, то вынужден уже откланяться. Не возражаете, надеюсь?
Хозяин квартиры, явно не веря, что я вот так просто покину его фатеру, неуверенно поднялся из кресла и сделал шаг в сторону прихожей, желая показать мне дорогу к выходу, видать. Полный кретин, хоть и на писателя сильно смахивает.
- Секундочку, Иван Васильевич! - заявил я, не спеша расставаться с мягким насиженным местом. - У меня с раннего детства имеется в наличии немножко скверная привычка - люблю расставлять все точки над "i". Любопытен я не в меру, признаться. Раз вы сами упомянули некоего Каца, то уж будьте любезны объяснить, что это за зверь такой?
- С определением директора Шарташского рынка вы в точку попали! - сухо заметил тургеневский дубликат, подозрительно покосившись на мой левый локоть, неплотно прилегавший к телу. - Это он наглядно доказал, подослав ко мне какое-то хулиганье! Но я не из пугливых, учтите! И если мне удастся после милого общения с вами остаться в живых, то я уже через неделю выведу Каца на чистую воду с его махинациями и злостными злоупотреблениями служебным положением в своекорыстных целях! Почти десять торговцев согласились подписать заявление о его наглых вымогательствах, так ему и передайте!
- Ладушки, передам! - легко согласился я, даже сквозь фиолетовый "грим" заметив, как сильно побледнело лицо этого донкихотствующего борца с "ветряными мельницами" местной коррупции. - Если, понятно, когда-нибудь случайно приведется встретить данного кадра...
С удовлетворением убедившись, что после моих последних слов фэйс Ивана Васильевича облегченно разгладился, потеряв бдительную настороженность, я уже собрался было закончить дело обычным кардинально-фатальным способом, но тут мой взгляд натолкнулся ненароком на фотографию в симпатичной деревянно-декоративной рамке, стоявшую на тумбочке между креслами. С глянцевого листочка на меня улыбчиво смотрел вихрастый пяти-семилетний мальчуган в матроске. Точно такой синий костюмчик был и у меня в нежном детсадовском возрасте. В натуре, я точно помню.
