дал мне время прийти в себя.
— Марина… — начал он, но, заметив мой взгляд, исправился: — Валерия, ты хранительница. Моя хранительница, если точнее.
— Давай подробнее. Что значит хранительница и почему ты называешь меня Мариной? Это что, какое-то тайное имя, прямо как при крещении дают?
«Ох, и почему я впустила его в квартиру? Вот же дурында…»
Пиджачок потер лоб и заговорил:
— Инниферы — древняя и могучая раса магов огня. Нас прокляли и сослали на Землю достаточно давно.
— Так ты же вроде оборотень…
— Ты очень проницательна, — съязвил Пиджачок. — В этом и заключается проклятие… Точнее, его часть. Будучи людьми, мы быстрее теряем силу, а восстанавливается она только во второй ипостаси. Ну, ты видела. Это еще не всё. В полной мере мы овладеваем магией только после инициации. В тридцать пять лет каждому инниферу нужно ее пройти, иначе он потеряет силу и после превращения в зимородка навсегда им и останется, постепенно теряя разум.
— А что за инициация? Вам там хранительницы корону на голову надевают? — спросила я и пробубнила себе под нос: — Хотя вы, похоже, уже рождаетесь с ними…
Крутов сделал вид, что не заметил подколки, и продолжил:
— Хранительницы — земные женщины. У каждого иннифера своя хранительница. Вы бережете для нас книгу Заумь…
И тут я засмеялась, причем так громко, что аж самой стало неловко. Но кто, интересно, придумал такое название для их талмуда? Впрочем, неудивительно. Если все инниферы такие снобы, то и книги у них должны быть подобающие.
Крутов нахмурился.
— Прости-прости, не хотела обижать вашу реликвию… — Я подняла ладони в знак примирения.
— Так вот. Хранительницы берегут книгу. В среднем за полгода до инициации мы начинаем чувствовать друг друга. Это делается для того, чтобы успеть встретиться до часа «икс». Как правило, за несколько месяцев до этого приходите к нам сами и отдаете книгу. И уже мы пристально следим за тем, чтобы она была в сохранности до ритуала.
— М-моя пр-р-релесть!.. — не удержалась я.
Пиджачок явно ничего не понял, округлил глаза.
— Не обращай внимания… Продолжай, — милостиво разрешила я.
— Обойтись без вас мы не можем всё равно, потому что видим лишь пустые страницы в книге. И передать заклинания ни нам, ни кому-то еще, кроме таких же хранительниц, вы не можете, изо рта не раздастся ни звука — это тоже часть заклятия.
— Ничего себе многоходовочки… — охнула я.
— В общем, в минуту тридцать пятого дня рождения вы читаете нужное заклинание из книги, инициация считается пройденной, и вы можете быть свободны, от вас больше ничего не требуется.
— Подожди, а откуда вообще хранительницы эту книгу берут? Как узнают о том, что существуют некие инниферы, которым нужно помочь пройти какую-то там инициацию?
— Информация передается по женской линии. Тебе всё должна была рассказать бабушка, учитывая, что мама умерла при родах.
— Типун тебе на язык! Моя мама жива!
Пиджачок пристально посмотрел мне в глаза и выдал:
— Дело в том, что она не твоя мать.
Глава 9. Никогда
Валерия
— Это как это моя мать не моя мать?! С чего ты вообще это взял? — вознегодовала я, грозно разглядывая невозмутимое лицо Пиджачка.
Он лишь усмехнулся.
— Тебя удочерили, Марина.
— Я Ле-ра! Ва-ле-рия! Так и не запомнил? У тебя действительно проблемы с головой!
— Марина, Валерия, Глаша, без разницы… Сути дела это не меняет…
«Глаша?! Удочеренная?! Ах ты пиджак-переросток!.. Да кто ты вообще такой… Иннифер недоделанный!..» — у меня внутри всё заклокотало от гнева.
В голове завертелись мириады идей, как бы обиднее обозвать «желанного» гостя, но тут раздался звонок в дверь.
— Сейчас вернусь! — процедила я сквозь зубы, прищурившись.
Пошла открывать, а за дверью моя дорогая, несравненная и горячо любимая Ольга. Только ногу за порог — и сразу на кухню шасть… а там он.
— Здрасте… — протянула подруга, с любопытством оглядывая Пиджачка.
— А он уже уходит! — объявила я не задумываясь.
Гость встал, коротко поклонился Ольге, выдал:
— Я Алексей. Безмерно рад знакомству с такой очаровательной девушкой!
Ольга засмущалась, как девица на выданье.
— Я Оля, взаимно…
Пиджачок повернулся уже ко мне и бросил на прощание:
— Я подожду, пока ты немного остынешь, Валерия.
«Запомнил все-таки, уже хлеб…» — подметила я про себя, наблюдая, как Пиджачок покидает мою квартиру.
Я бы с удовольствием вызвала для него скорую или даже полицию, и пусть уже они разбираются со странным типом и его дикими фантазиями. Да и что значит «удочерили»? Этого не может быть! Почему я ничего не помню? Нет, он точно что-то перепутал… Но меня останавливало то, что он на моих глазах превратился в зимородка. Того самого, за которым я ухаживала… За время лечения я успела птичку запомнить, часто гладила пернатую головку, считала светлые пятнышки на макушке, в общем, более чем уверена: это он. Не какой-то другой зимородок, а именно он! Подумать только, это я его гладила?! Ужас какой…
Когда закрыла за Пиджачком дверь, за спиной оказалась Ольга. И как только умудрилась незаметно подойти?.. Она скрестила руки на своей объемной груди, наградила грозным взглядом.
— Ну колись! Кто он такой? А симпатичный… Я, честно сказать, сразу поняла, почему ты его скрывала. Кто ж таким добром захочет делиться…
От слова «добро» я невольно закашлялась.
— Стоп, дорогая подруженька, у меня с ним ничего нет!
— Как это нет? — охнула она. — Такой мужчина, и нет? Я тут уже порадоваться за тебя успела… Я бы и сама на такого мужчину непременно обратила
