– Точно-точно. А если это была булка к чаю, то её можно было и вовсе не донести, – смеёмся оба, детство было похожим.
Отрывает кусочек, закидывает в рот и с улыбкой жмурится.
Я смотрю на такого расслабленного, довольного львёнка и понимаю, что всё – я начинаю влюбляться. Мы сытые откидываемся на диван.
– Безумно вкусно!
– Знаешь, что самое вкусное?
– Ты.
– Нет! – смеюсь. – Макать хлеб в сок от салата.
Лёша отламывает ещё кусок хлеба, макает его в миску, где был салат, и протягивает к моим губам.
Обхватываю мякиш, цепляя губами кончики пальцев.
Сейчас между нами искрит.
Такой простой ужин, лёгкое общение, вино нас расслабило и сблизило.
Делаю так же, как он. Отламываю хлеб, окунаю в сок и подношу к его рту. Лёша цепляет зубами еду, а мою руку прижимает к губам и целует в ладошку.
– Давай уберём со стола. – я прерываю наш контакт.
Смотрит на меня, улыбается будто прочитал мои мысли и понял вообще всё, что у меня в голове.
Да, я трусиха и испортила момент! Руки немного трясутся от возбуждения. Встаю, беру бокалы, несу к раковине. Один поставила, а второй цепляю ножкой о столешницу, он выскальзывает из пальцев и разбивается о пол. Делаю шаг назад, чтобы собрать осколки, и в это же время Алексей кричит мне:
– Замри!
Увы, поздно. Осколок впивается в пятку.
– Аааай, больно, чёрт!
– Сказал же, замри!
– Ты не использовал волшебную палочку для заклинаний!
До меня не сразу доходит пошлость моего комментария. А вот Лёша сначала вскидывает брови в удивлении, потом опускает взгляд на свою ширинку. Ничего не говорит, только ухмыляется. А я густо краснею. Спасибо, что промолчал.
Смотрю как спецназовец обувает кроксы, берёт веник и идёт ко мне. Поднимает на руки и сажает на барный стул.
– Сейчас соберу осколки и обработаем твою ногу.
Через десять минут он опускается на колено напротив меня, берёт в руки мою пятку и начинает пинцетом вынимать мелкие осколки.
– Неглубоко, это хорошо. Надо обработать, немного пощиплет.
Прикладывает мокрую ватку к ранкам и легонько дует, облегчая боль.
Его большой палец поглаживает ступню, а у меня от этого места расходится жар, оседая вибрацией между ног. Сжимаю колени, чтобы успокоить себя хоть немного.
Лёша всё понял. Улыбается, бровь вздёрнута. Целует ножку, а потом берёт меня на руки и несёт на диван.
– Как ты это делаешь, бедовая девочка?
– Оно само. Извини за бокал. Я куплю…
– Осторожнее, Марта.
– Или не куплю?
– Молодец, схватываешь почти на лету.
Лёша садится боком на диван, я облокачиваюсь спиной на его грудь. Мужская рука обхватывает мои плечи. Очень тепло, уютно и немного пьянит. И вино, и мужчина. Располагает поспрашивать.
– Расскажи о твоей семье.
– У меня обычная семья. Папа – инженер, мама – учительница.
– Что преподаёт?
– Она учитель начальных классов. Знаешь, мне повезло, я вырос в традиционной семье, где меня любят и поддерживают. А твоя?
– Да, то же самое, вроде. Только… меня не всегда поддерживают. Скажем так, иногда возникает чувство, что я как будто не дотягиваю до какого-то вымышленного идеала. А какой он, этот идеал, и зачем к нему стремиться – никто не знает.
Лёша целует меня в висок.
– Ты же знаешь, что у нас может быть и первый и второй сценарий, и даже третий? Выбор всегда за нами.
Смотрю на огонь в камине, а за окном уже начинает темнеть.
– Здесь красиво встречать новый год. Украсить ёлку на улице. Ты праздновал здесь новый год хоть раз?
– Нет. У меня давненько не было нормального праздника.
Я подскакиваю на колени и разворачиваюсь к нему лицом.
– Мы просто обязаны сюда приехать за рождественской сказкой!
Алексей смотрит сначала удивлённо, затем взгляд теплеет и он затягивает меня к себе на руки. Мои колени упираются в диван, по бокам от его бёдер.
– Это лучшее, что ты могла сказать сегодня!
И до меня начинает доходить. Я даже не заметила, насколько естественно это прозвучало. Планирую совместные праздники? Ого, Марта, да ты спринтер.
– Мне очень нравится здесь. И кто знает, может мы вернёмся сюда ещё.
Моя попытка исправить свою поспешность выглядит жалко. Хотя ведь если признаться себе – у меня нет внутреннего сопротивления. Лёша смеётся, ведёт ладонями по моим голым ногам. Приближается к краю футболки. На секунду замирает, будто проверяя мою реакцию, а потом продолжает путь уже под тканью. Обхватывает ягодицы и немного сжимает со стоном.
Кладу руки ему на грудь, веду к шее, обхватываю щёки с мягкой щетиной.
И наконец отправляю свой контроль к чёрту. Наклоняюсь и целую его сама!
Глава 15. Без слов
Лёша как будто ждал этого сигнала. У нас обоих срывает крышу, поцелуй дикий, руки скользят по телу. Он кусает меня за губу и следом зализывает это место. Язык дразнит мой. Руки под футболкой бесконтрольно блуждают. А мне не хватает этого контакта с кожей. Лёша сжимает мои острые соски прямо через ткань бюстгальтера. Это приносит почти болезненное удовольствие. Я пытаюсь схватить за край его джемпер, чтобы снять, задеваю ширинку, и спецназовец с шипением снимает кофту сам.
– Прости…
Он не даёт мне продолжить, возвращаясь к губам. А затем опускается к моей самой чувствительной зоне – шее. Он то целует, захватывая кожу, то ведёт языком, то легонько прикусывает.
Я начинаю стонать даже от этого. Непроизвольно двигаю бёдрами, крайне возбуждена.
Лёша снимает мою футболку, стягивает вниз чашечки лифчика и сразу же засасывает сосок. Я могу только царапать ногтями его затылок. Выгибаюсь сильнее, его рука протискивается между ног и прямо через трусики водит по губкам, чуть сильнее надавливая на клитор.
Вырывается протяжный стон.
– Я… больше… не могу, – шепчу с паузами.
Лёша, расстегивает мой лифчик. Я сама его сбрасываю.
Опрокидывает меня на диван спиной. Нависает надо мной и начинает покрывать поцелуями от уха к шее, по груди, прикусывает острую вершинку, продолжает путь по животу. Затем стягивает мои трусики, поднимая ноги вверх и опускает их себе на плечи, а сам наклоняется к моей киске.
– Какая красавица.
И проводит языком по пухлым губкам, немного их раздвигая, останавливается на клиторе, всасывает его, обводит вокруг него языком, дразнит, массирует. А меня выгибает от удовольствия. Впиваюсь ногтями в диван. Язык Лёши повторяет путь ещё раз и ещё. Задевает легонько, а после втягивает между губ чувствительную горошинку. Я чувствую, как начинаю пульсировать, но мне нужно больше.
– Пожалуйста, Лёш… Сейчас.
Он выпрямляется, расстегивает и снимает джинсы вместе с боксерами, нависает надо мной. Целует в губы, я чувствую собственный солоноватый вкус. Это так пошло и интимно. Обхватываю ногами за талию. Он сразу понимает. Приставляет головку ко входу и начинает медленно погружаться, давая мне привыкнуть. Он растягивает меня, надавливая на какие-то волшебные точки внутри. Голову кружит от медленного удовольствия. Я вижу, как его самого чуть ли не трясёт от напряжения.
– Я не сахарная. Давай, спецназовец.
– Сама попросила, – улыбается, а затем наклоняется и впивается мне в губы и одновременно с этим входит до конца один толчком. Какое потрясающее чувство наполненности.
Обнимаю его за спину, Лёша начинает двигаться быстро и жёстко. Раздаются шлепки, которые заводят ещё больше. Его стон. Мой – то ли стон, то крик. Чувствую, как головка задевает чувствительное место внутри. Низ живота напрягается, приближается оргазм. Но как будто не хватает чего-то.
Лёша поднимается, левой рукой зажимает сосок, а правой надавливает на клитор.
И это становится финальной точкой – я проваливаюсь в оргазм с криком. Чувствую, как вагина пульсирует и обхватывает теснее его член. Но он не замедляется, а наоборот, поднимает мои ноги, прижимает к своей груди двумя руками и начинает входить со всего размаху. Это усиливает и продлевает мой оргазм. Мне кажется, что я глохну от собственного крика.
