Джейк кричал ей что-то про стремя. Она рванула ногу из стремени, заскользила дальше вниз и с глухим стуком приземлилась на спину.
Белые и черные пятна заплясали перед глазами. Она не могла вдохнуть, не могла шевельнуться. Ярко-голубое небо пустыни пульсировало и меняло цвет со светлого на темный.
Джейк, ругаясь на чем свет стоит, опустился рядом с девушкой на колени.
— Черт тебя побери, Энни! Совершенно дурацкая выходка. Где болит?
Только со второй попытки ей удалось выдавить:
— Спина. Трудно… дышать.
— Не двигайся. Сейчас посмотрим, в чем дело. Только не двигайся.
— Боишься, что я… сейчас… в пляс пущусь?
Его умелые руки прошлись по плечам, по ребрам.
— Здесь все цело.
Потом одна ладонь скользнула по ее груди. Она поймала руку:
— Это не спина.
— Ты еще и огрызаешься, да? — Он откинулся назад, присев на пятки; мрачное лицо несколько прояснилось.
Она погрозила ему бессильным кулаком:
— Я могу не только огрызаться. Не веришь?
Рассеянно улыбнувшись, он покачал головой:
— Что ты, что ты! Мы свое место знаем.
Энни закрыла глаза. Но по-прежнему чувствовала горячее солнце на веках, так же как и притягательность сурового мужчины рядом. Сухой, со смолистым запахом ветерок шевельнул ткань ее блузки. Каменистая земля, на которой она лежала, была омерзительно твердой. Камешек врезался ей в левое бедро. Опасливо она сделала глубокий вдох. Выдохнула. Легкие работали нормально, но вот спина по-прежнему ужасно болела. Она пошевелила плечами, руками, ногами и решила, что ей удалось пережить падение без особых последствий.
— Энни? — Теплые пальцы опустились на ее лоб. — Что-то не так?
Она открыла глаза. Джейк склонялся над ней, и его ковбойская шляпа и широкие плечи закрывали ее от солнечных лучей.
— Ничего такого, что не излечится одной хорошей горячей ванной, — сообщила она.
— Как думаешь, сможешь сесть?
Услышав в ответ «да», он подпер ее сзади и помог встать на ноги.
Посмеиваясь, он привлек ее ближе.
— Тихо, тихо. Ничего, мы еще сделаем из тебя заправскую деревенскую девчонку.
— Ну, одной верховой прогулкой тогда не обойтись.
Совсем рядом спокойно стояли Шалфейка и Бандит. Она похромала к Шалфейке, и Джейк полуобнял ее, помогая идти.
Энни подобрала поводья. Недоверие и подозрительность, с которыми она прежде относилась к верховой езде, вернулись, но ей совершенно необходимо было как можно скорее оказаться подальше от острого мужского запаха, исходившего от Джейка, от жара его тела. В отчаянии она подумала, что оказалась в безвыходном положении, зажатая между лошадью и крепкими мышцами его груди. Л когда она глянула в его глаза, затененные полями стетсона, и увидела, что они сверкают влажным, переливчатым блеском, сердце ее забилось сильно-сильно.
— Джейк?
Ну не целовать же он ее собрался!
— Энни, Аннелиза, — проговорил ковбой, поднимая ее подбородок пальцем.
Голова его склонилась к ней, и пульс ее убыстрился неимоверно.
— Черт побери…
Его жесткие, волнующие губы впечатались в ее рот.
Глава 4
Энни собралась было хорошенько стукнуть его по спине кулачком, но поцелуй оказался слишком крепким, слишком сильнодействующим, и вместо того, чтобы сопротивляться, она поддалась власти его губ, которые стали вдруг нежными и заманивали ее в мир чувственных наслаждений. Горячий влажный жар обдал ее, когда язык скользнул по ее сомкнутым губам. У поцелуя Джейка был вкус кофе, и он отдавал чем-то резким, солоноватым, сразу напомнившим ей о том, что обнимает ее крепкий мужчина в расцвете сил, привычный к физическому труду. И еще у поцелуя был привкус беды.
Он привлек ее ближе: одна ладонь нажимала между лопаток, другая гладила спину, понуждая ее все теснее прижиматься к его могучему телу, приноравливаясь к его изгибам. Она обхватила его руками, завороженная исходящими от него первобытным жаром и силой.
Его длинные пальцы впились в ее бедра, и незнакомое тепло стало заполнять тело. Ни один мужчина не дотрагивался до нее так. Это было для нее слишком рано, и она запаниковала.
— Нет. — Энни рывком отстранилась от Джейка и тут же уткнулась лицом в мягкую ткань рабочей рубашки. Она чувствовала гладкость перламутровой кнопки под щекой, слышала шуршание его мозолистых пальцев о ткань ее джинсов, даже ощущала, как колеблются от его дыхания пряди ее волос. — Джейк, мы должны остановиться.
Он схватил ее за плечи, отодвинул от себя, пробормотал сквозь зубы невнятное проклятие и сделал шаг назад.
— Этот поцелуй… такого не должно было произойти, — сказал он сурово, почти грубо.
При этих словах на Энни нашло какое-то исступление. Он, черт возьми, полностью сохранил самообладание, в то время как она была потрясена! И она холодно улыбнулась ему:
— Так давайте считать, что ничего и не произошло. Джейк весь как-то подобрался, и ей вдруг показалось, что перед ней очень опасный человек.
— Ну да, для тебя ведь это пара пустяков, а?
— Почему же мне должно быть это трудно? — ответила она и вдруг снова оказалась зажатой между его крепкой грудью и боком Шалфейки. Стремя болталось позади и било ее по позвоночнику. Его жестокий рот впился в ее губы. Мысли Энни пришли в совершеннейшее смятение. Она почувствовала, что колени подгибаются, — и тут он отпустил ее так же стремительно, как прежде схватил.
Потрясенная этой неожиданной выходкой, Энни с трудом удержалась на ногах.
— Послушайте, — сказала она, оправляя блузку и приглаживая волосы. — Давайте проясним этот вопрос раз и навсегда. Мне была нужна работа. Вам нужен был человек, умеющий прилично стряпать. Я получила что хотела. Вы тоже. Мы оба прекрасно понимаем, что к середине сентября меня уже здесь не будет. Вы ведь сами сообщили мне, что я — девушка городская и в деревне мне делать нечего.
— Так точно, мэм, — протянул Джейк. Лицо его было совершенно бесстрастным, и невозможно было понять, что он при этом подумал. — Я буду строго придерживаться условий нашего контракта.
Энни боязливо подобрала поводья Шалфейки и, надеясь, что кобыла послушно последует за ней, принялась оглядываться в поисках камня побольше, на который можно было бы встать, чтобы забраться в седло.
— Подсадить? — Сильные руки Джейка обхватили ее талию. Девушка начала выгибаться, пытаясь отодвинуться, и натыкалась на широкий бок кобылы. — Не артачься, Энни, — сказал он скучным голосом. — Чем скорее ты сядешь в седло, тем быстрее мы доберемся до дома.
Она заставила себя не думать о том, как быстро и горячо побежала кровь, едва он коснулся ее, и молча приняла помощь.
