— Пора бы тебе поумнеть. Ни одна женщина не стоит того, чтобы за нее драться. Я уяснил это много лет назад.
Энни проснулась от настойчивого писка будильника.
Было еще темно. Она откинула одеяло и опустила ноги на плетеный коврик. Всю ночь ее мучили сны. Ей снился Джейк, который без устали повторял: «Ни одна женщина не стоит того, чтобы за нее драться…»
Полчаса спустя запах булочек с корицей смешивался с ароматом свежезаваренного кофе, сарделек и бекона, а Энни стояла у плиты и жарила яичницу для вечно голодных работников — из расчета три яйца на брата.
В кухню зашел Бак.
— С добрым утречком, Энни, — протянул он и цапнул с блюда горячую булочку. — Опять будем пировать, сдобой пузо набивать? — Он принюхался к булочке и блаженно закатил глаза: — Господи Боже мой! Это же просто пища богов!
Энни всучила ему тарелку с целой горой поджаренного хрустящего бекона и шипящих сарделек:
— Поставь, пожалуйста, на стол, Бак. А я принесу остальное.
Она принесла все за два раза и уселась на свое место. Джейк, бросив быстрый оценивающий взгляд в ее направлении, сразу же превратился в сурового начальника и не обращал на нее никакого внимания во время завтрака. Он был занят: строго отчитывал работников за прошлые промахи и отдавал приказания на день. В общем, завтрак получился коротким и прошел без веселых разговоров.
Энни как раз вешала передник на крючок, когда услышала, что кто-то умывается в сенях. Вошел Джейк, на ходу вытирая лицо.
Он посмотрел на нее с непроницаемым видом и налил себе стакан холодного лимонада из кувшина, который теперь всегда стоял в холодильнике.
— Разве можно работать без перерыва столько часов подряд? — неодобрительно заметила Энни. — Почему не позвать кого-нибудь помочь?
— Нельзя. Сейчас время перегонять стада, все и так трудятся в два раза больше обычного.
Вдруг он повернулся и пошел к двери, жестом приказав ей следовать за собой.
Энни зацепилась каблуком за порог. Тут же крепкая рука обхватила ее за талию и не дала упасть.
На нее внезапно нахлынуло желание прижаться к нему, кроме того, она обнаружила, что смешанный запах лошадей и мужского пота, исходивший от него, больше не казался ей неприятным. Жар его сильного тела будил в ней странные чувства. На какое-то мгновение она перестала соображать, где находится и что делает. Теплый ветер, принесший с собой запахи земли, конюшни и молодой травы, прошелестел между столбами крыльца, затеребил подол юбки, ткань блузки.
— Энни. — Он отпустил ее и подошел к перилам. — Видишь? Вот только это и имеет значение — мое Рейнбоу-Вэлли.
Напуганная и смущенная сумятицей чувств, вызванных его близостью, она все-таки подошла, стала с ним рядом и окинула взглядом долину, раскинувшуюся перед ними. Очарованная этим зрелищем, она тихо проговорила:
— Я могу понять почему.
— Никто не отнимет у меня мою землю! — В его голосе звучало эхо старой боли, но слышалась и новая решимость.
— Но почему кто-то должен отнять ее? Ведь земля принадлежит тебе.
— Рассел зарится на мое ранчо много лет.
Облако пыли взвилось над деревьями, загораживающими дорогу, и Джейк сказал:
— Кто-то к нам едет.
Белый с золотом «рейнджровер» появился на гребне холма, затем остановился там, где стоял автомобильчик Энни. Когда из «ровера» вылез Бен Рассел, неприятный холодок пробежал у нее по телу.
Она услышала, как Джейк негромко выругался, когда дородный, роскошно одетый скотовод направился прямо к ним — не спеша, прогулочным шагом и вообще имея вид покупателя, осматривающего будущую покупку.
— Говори, что тебе нужно, и уходи. — Джейк стоял, расставив ноги. Поза его больше напоминала спортивную стойку, и в ней чувствовалась скрытая угроза.
— Ты знаешь, что мне нужно. Мне нужно твое ранчо. — Рассел сдвинул на затылок кремово-серый стетсон. — Поговаривают, что ты совсем на мели. Я согласен купить один только каньон Диких Роз — для начала.
Джейк, гневно сжимая кулаки, встал на верхней ступеньке крыльца.
— Каньон не продается.
— Ну, скоро ты другое запоешь. — И Бен, небрежным жестом показав, что разговор окончен, обратился к Энни: — Каттер видел тебя с Джейком. Сказал, что теперь ты обитаешь здесь. — Наглая улыбка Рассела стала еще шире. — Так что ты, прелестное создание, решила насчет моего предложения?
— Я уже дала вам ответ. — Краем глаза она видела напряженное лицо Джейка. — Теперь я работаю на мистера Стоуна.
Бен приблизился к нижней ступеньке крыльца.
— Но он не может предложить тебе тех условий, которые могу предложить я.
Взгляд Рассела медленно переместился на Джейка. Энни успела увидеть, как в этом взгляде сверкнула ненависть.
— Как всегда, готов подбирать за мной объедки, а, Стоун?
Объедки? Энни беспокойно переступила с ноги на ногу. Какие объедки? Что этот тип имеет в виду?
Джейк одним прыжком оказался на нижней ступеньке, нос к носу с Расселом.
— Уноси отсюда ноги, если шкура тебе дорога!
Рассел отступил на полшага.
— Вот только тронь меня — сразу вчиню иск.
— Ты вторгся в пределы чужих владений без разрешения, Рассел. — Стремительным, пружинистым движением Джейк сделал шаг вперед и вновь оказался нос к носу с противником. — Не смей появляться на моей земле и не смей больше беспокоить Энни. Как она сама сказала, теперь она работает на меня.
Выкрикнув еще что-то угрожающее, Бен развернулся и тяжело побежал к «роверу». Рывком распахнул дверцу и, не отпуская ее, остановился возле машины.
Энни по-прежнему чувствовала липкое прикосновение его взгляда — Бен Рассел так и шарил по ее фигуре глазами. А потом, расправив бахрому на своем шитом бисером жилете, он закричал:
— А о своей жене Стоун тебе говорил, а, красотка?
«О своей жене»? У Энни от волнения сперло дыхание. Конечно, для нее это совершенно, совершенно не важно, но неужели Джейк женат?
Джейк услышал за спиной голос Энни:
— Почему он заговорил о твоей жене? Ты же утверждал, что не женат.
— Я не женат — теперь не женат. — Он заметил, что Энни старается держаться от него на расстоянии, и сожаление кольнуло его в сердце. Голосом, который вдруг стал резким и неприятным, он в свою очередь спросил: — А что это были за условия, о которых упомянул Рассел?
Энни рассеянно провела одним пальцем по перилам крыльца.
— Я приехала в расчете получить работу шеф-повара. А этот урод ни с того ни с сего вдруг предложил совсем другое.
— Думаю, я знаю, что он тебе предложил. Он не посмеет приставать к тебе, пока я или работники где-нибудь поблизости. Главное, не заезжай на его земли и вообще лучше не попадайся ему на глаза.
