У меня не было сил продолжать этот спор. Да... ничего себе семейная жизнь! Очень мало похоже все это на ту идиллию, которую я рисовал себе до женитьбы!
До женитьбы...
...Мы познакомились с Сарией на государственном экзамене в техникуме (я был в комиссии от министерства). Тоненькая, стриженная под мальчика девушка в голубой тенниске привлекла мое внимание - она отвечала толково и смело. И к тому же очень живая и симпатичная.
- Что за девушка? - спросил я у одного из преподавателей, моего старого знакомого.
- Эта, стриженая? Сария Багирова. Любопытная девчонка. Спортсменка, потанцевать любит и при всем том удивительно способная и работящая. Из рабочей семьи, между прочим. Отец - шофер. Забавная. Взяла, например, и выучила немецкий без преподавателя.
Я задал Сарии несколько вопросов. (По-немецки я говорю с детства - ходил в группу.) Она отвечала свободно, но произношение ее не могло не вызывать улыбки. Девушка заинтересовала меня. Я так же, по-немецки, попросил ее записать номер моего телефона и после окончания экзаменов позвонить мне в управление.
Сария позвонила. Мы встретились. Потом еще раз. Девушка увлекла меня. Она словно жила в каком-то другом мире - мире ясности, чистоты и беззаботности. Я не стремился проникнуть в этот мир - в нем была неприемлемая для меня примитивность, но прикоснуться к нему, дышать с этой девушкой одним воздухом стало для меня необходимостью. Очень скоро я понял, что не могу жить без Сарии.
Я ворочался без сна и вспоминал ее черные блестящие глаза, белые руки с сильными пальцами, ее звонкий, чистый, девчоночий голос.
Я вставал и начинал ходить по комнате. За стеной похрапывал отец, скрипели пружины на постели матери- не спит, обеспокоенная моей бессонницей. Боится, женюсь на Сарии! Эх, мама, мама! Думаешь, несмотря на все свои теории, я не понимаю, что не такая девчонка нужна мне в жены? Все понимаю, но завтра снова грубо оборву тебя, если попытаешься меня отговаривать. Не стану же я объяснять тебе, женщине, что не могу справиться со своим влечением к Сарии, не могу спать, не могу есть, не могу работать!.. Она будет моей женой!
Когда мы расписались, я взял отпуск и месяц провел дома, с Сарией.
Потом... Потом все пошло спокойно, своим чередом. Я приходил с работы, ужинал, ложился на диван... Иногда мы ходили в кино, в гости...
Только сегодня, после передачи очерка, когда она дерзко говорила со мной, уже забытое страстное влечение к Сарии снова овладело мной. Мне казалось, что я впервые вижу эту красивую женщину, и вместе с тем я совершенно отчетливо сознавал, что она стала частью моего существа, я не могу отказаться от нее, не смогу прожить без Сарии ни одного дня.
Да, эта ее нелепая дружба с рабочими, будь она проклята, совершенно лишила меня равновесия. Один бог знает, чего мне стоили эти ее ежедневные теннисные матчи с молодыми нахальными парнями. Я даже разрешил ей пойти с ними на охоту. Видимо, это попустительство было моей главной ошибкой - Сария стала преувеличивать данную ей свободу действий.
А бульдозерист ее очень интересует - это ясно. Всякий раз, когда Сария видит этого отставного лейтенантика, в глазах у нее появляется беспокойство, и она бросает на меня быстрый, настороженный взгляд. Особенно волноваться нет оснований - Гариб мне не соперник, но следить надо...
Обычно, шестым чувством уловив невидимую еще опасность, я отступаю, пережидаю некоторое время, пока препятствие не исчезнет само собой. Так и теперь. У меня оставалась надежда, что она оговорила себя в раздражении, просто чтобы меня побесить. Да. .. В этой ситуации надо действовать очень осмотрительно. Иначе не миновать катастрофы.
Утром я заговорил с ней так, словно совершенно забыл о вчерашней размолвке, - весело и ласково:
- Сария, я еду сегодня в Гянджу, что тебе привезти?
- Что хочешь, - ответила жена. Улыбка скользнула по ее лицу. Казалось, она тоже забыла о вчерашнем разговоре.
- "Мишек" хочешь? Ты ведь любишь их. - Я подошел и нежно прикоснулся губами к ее лбу. - Ну, привезти "Мишек"?
Она отстранилась:
- Нет, нет, не надо!
- Почему? Ты же всегда их любила.
- Не надо. Мне не хочется сладкого.
Вечером я все-таки привез ей разных конфет и красивую блузку. Сария взяла все, вежливо поблагодарила меня, но детской радости, с которой она обычно принимала подарки, я не увидел в ее глазах.
После ужина я усадил жену около себя.
- Знаешь, Сария, мне все-таки очень неудобно гонять каждый день в город, утомительно это. Я думаю, нам стоит поселиться в райцентре - лето в этом году не жаркое. Как ты считаешь?
Сария внимательно посмотрела на меня и пожала плечами.
- Это все верно, но как же моя работа?
- Ах ты, мой работник! - Я похлопал ее по плечу. - Как-нибудь достроят мост без тебя.
- Нет, Адиль, это исключено. Пока мост не будет закончен, я отсюда никуда не уеду.
- Но ведь тебе здесь неудобно, - возразил я, стараясь сохранить спокойствие, - живем в палатке, ты женщина...
- Не понимаю, о чем ты... Я не испытываю ни малейшего неудобства. И потом, работа же!
Я заставил себя улыбнуться:
- Неужели работа для тебя дороже мужа?
- Ты так говоришь только потому, что тебя моя работа совершенно не интересует!
- Почему же?
- Для тебя важно только то, что ты делаешь,
- Сария! - воскликнул я. - Как ты можешь говорить обо мне подобные вещи?!
- Я не могу говорить иначе, Адиль, потому что так думаю. А лицемерить не умею - ты знаешь.
- Хорошо. Оставим это. Но скажи, разве моя судьба - не твоя судьба?
- Не знаю, Адиль... Ведь после этого моста мы будем строить еще один, выше, в горах. Ты же сам говорил...
- Говорил! Конечно, говорил! Но разве я мог вообразить, что этот проклятый мост встанет между нами? Ты уходишь, ускользаешь из моих рук, Сария, а я ничего не могу сделать, чтобы удержать тебя. Какой уж тут мост, будь он трижды проклят!
САРИЯ
После того как я решительно заявила, что из бригады не уйду, Адиль больше не заговаривал о переезде в город.
Наоборот, он стал еще внимательней. Он шутил со мной, по вечерам мы ходили в лес гулять. Ни о мосте, ни о бригаде больше не было речи.
Прошло несколько дней. Мы с ребятами только что собрались обедать, как послышался треск мотоцикла. Мотоциклист подкатил к нам, выключил мотор и, спросив товарища Велиева, подал Гарибу письмо.
Все с интересом наблюдали, как Гариб вытащил из синего конверта маленькую бумажку, молча прочел ее и пожал плечами. Потом прочел еще раз и протянул Солтану.
Это был приказ начальника строительства о переводе Гариба Велиева на другой участок. Солтан и Керемхан вопросительно смотрели на меня.
- Ничего не понимаю, - недоумевающе протянул наконец Керемхан. - Разве нам здесь не нужен бульдозерист?
- Да. . . Вроде бы можно было и нас спросить, - мрачно добавил Солтан.
- Начальство лучше знает, кого спрашивать, кого не спрашивать, насмешливо сказал Гариб.
- Ну, знаешь ли, я с тобой совершенно не согласен!- взорвался Керемхан. Они там, понимаешь, дурака валяют, а мы будем выполнять их дурацкие приказы! На этот мост, если хочешь знать, меньше семи человек не положено, а мы вчетвером управляемся! И они еще хотят взять человека! Что это в самом деле? Мы же тут сработались! Да разве только тут? Еще на Кирдмане мост клали, вместе тонули, вместе награды получали. А тут, здорово живешь, отдай им Гариба!
- Вообще-то говоря, все это, конечно, совершеннейшая чушь, - спокойно произнес Гариб. Он подписал приказ, положил его в конверт и вернул посыльному.
Я подошла к мотоциклисту.
- Вы сейчас в район? Меня не захватите?
- Почему же? Пожалуйста.
Я шутливо козырнула Керемхану:
- Товарищ начальник, разрешите на несколько часов отлучиться в райцентр. Есть важные дела. По исполнении доложу.
Керемхан, ничего не понимая, заморгал.
- Раз важные, поезжай...
Дорожный отдел располагался на втором этаже здания райисполкома. Секретарша Адиля, хорошенькая блондинка лет восемнадцати, окинув меня взглядом, монотонно произнесла: "Начальник занят", - и отвернулась.
- Чем же он занят?
- Я не обязана сообщать об этом каждому. Начальник не вам одной нужен. - И она кивнула на троих мужчин, терпеливо ожидавших в углу на диване.
Парень-мотоциклист подошел к секретарше и что-то шепнул ей на ухо. Та моментально изобразила на лице улыбку и, вскочив с места, открыла мне дверь кабинета:
- Прошу вас. Извините, не догадалась. . .
Я хорошо знаю, что Адиль любит устраиваться с комфортом, но такого великолепия все-таки не ожидала. Роскошный, массивный письменный стол. Хрустальный графин на круглом полированном столике. Ковер. Тяжелые шторы...
Когда я вошла, он писал, не замечая меня. Потом поднял голову и несколько секунд недоумевающе смотрел на меня. Наконец, словно спохватившись, улыбнулся и положил ручку.
- Как ты здесь очутилась?
- Да вот. . . приехала. - Я села.
- На чем?
- На мотоцикле. Меня привез тот парень, которого ты прислал с приказом.
