— Вы нашли не очень удачное сравнение. Завладев Пультом, Хлопов превратился бы в неограниченного диктатора Мироздания и здорово бы отыгрался на своих ученых недругах…
Чтобы выйти на подозреваемого, мне оставалось тщательно изучить списки горе-ученых и сумасшедших изобретателей, выявить тех, кто развивал подобные модели Вселенной и кто в своем компьютере мог иметь соответствующую матрицу. После некоторых колебаний я оставил в списке только несколько ученых, чьи теории и места проживания соответствовали нашему случаю…
— Ну а где же теперь этот Хлопов?
— Он оказался в параллельной Вселенной, построенной по тем самым законам, которые сам и предложил в своей модели.
Петреев-Птаха неодобрительно заметил:
— Вы понимаете, какую приняли на себя ответственность, взявшись вдвоем остановить этого маньяка? Вы могли бы потерпеть поражение в этой схватке или в последний момент не успеть отменить изменения в мировом коде.
— Не мог, — упрямо заявил Скарабеев.
— Почему вы так в себе уверены? — прищурился Петреев-Птаха.
Скарабеев широко улыбнулся:
— Наверное, в тот момент я чувствовал себя бичом божьим.
Художник Ю. СТОЛПОВСКАЯ
СПЕЦВЫПУСК ПАТЕНТНОГО БЮРО
Дороги в космос начинаются с подмосковного Королева
«Надо идти в космос, чтобы понять нашу Землю».
В. ВЕРНАДСКИЙ
Жителей этого города уже не удивляет, что раз в году, в дни школьных каникул, на центральной площади располагаются десятки ракет, установки для запусков, а в ящиках, уложенных в сквере прямо на земле, ракетное топливо и ручные пиротехнические средства. Ничего странного постоянный обитатель этих мест в приготовлениях не находит.
Ракеты, несмотря на свой внушительный вид, всего лишь копии настоящих. Их корпуса сделаны из фольги, пластика, картона, а то и вовсе из бумаги. Однако выбор материала не сказывается на их полетных характеристиках. На сотни метров ракеты поднимаются ввысь, а потом на тормозных лентах или парашютах медленно опускаются вниз.
Подобное зрелище теперь традиционно предшествует открытию Всероссийского конкурса «Космос». В этом году он проводился уже в 28-й раз. На его финал были приглашены более 200 увлекающихся космонавтикой подростков из 37 городов России, а также из Международной космической школы Байконура (Республика Казахстан), украинского аэрокосмического общества «Сузирья».
Для ребят были организованы незабываемые встречи с участником последней экспедиции на орбитальную станцию «Мир», космонавтом С. Авдеевым, и водителем лунохода В. Довганем. А вечерами вместе с космонавтами А Лавейкиным и Ю. Романенко разучивали «космические» песни, играли в мини-футбол, ездили в Центр подготовки космонавтов, в Музей ракетно-космического комплекса «Энергия»…
Но главным событием, конечно же, была защита авторских проектов по ракетно-космической технике, итогам исследований по космической биологии и медицине, астрономии, вычислительной технике, истории развития авиации и космонавтики.
Многие из них, на наш взгляд, достойны внимания читателей нашего журнала, однако ограничим свой выбор самыми интересными.
Вариант противоспутниковой обороны, предложенный Андреем Нетелевым из Воткинска.
Огромным интересом не только среди ребят, но и взрослых пользовались приборы для тестирования и аутотренинга.
Каждый мог проверить координацию движений на простейших электронных приборах.
Вот таким видят марсоход ребята из Курска.
ПОДНЯТЬ ПАРУСА!
Всем знакома эта команда. На Земле ее отдавали капитаны при выходе парусного корабля в море. А какой же смысл имеет она в космосе? Оказывается, самое непосредственное. Школьник Виктор Дорошенко, член ставропольской Малой академии наук, считает, что скоро подобная команда в космосе обретет «второе дыхание».
На море ветер надувает паруса, и они тянут корабль вперед. В космосе, кто не знает, движение воздушных масс отсутствует. Но паруса космического аппарата наполнит… солнечный свет. Невелика его движущая сила — всего 9 граммов на сотню квадратных метров, — но и этого давления оказывается вполне достаточно, чтобы без затрат дорогостоящего ракетного топлива переместить многотонный корабль или станцию на другую орбиту, подкорректировать их траекторию. А если смотреть дальше, то в будущем на космических парусниках станут возможными челночные рейсы по маршрутам орбитальных поселений, разбросанных между Землей, Луной, Марсом, Венерой…
«А ведь идея не нова», — отметят знатоки. Они правы.
Множество конструкций в этой области придумали изобретатели и инженеры. Условно их можно распределить по двум классам. К первым относятся паруса, где силовые нагрузки принимает на себя жесткий каркас. В другом варианте обходятся без жестких элементов. И этот путь считается наиболее перспективным. Здесь используются паруса-баллоны, оболочка которых из полимерных пленок наполняется газом. Его давление и обеспечивает жесткость. А паруса-гелиороторы выполнены в виде пленочных дисков. Они вращаются относительно центра подобно пропеллеру самолета, и центробежная сила придает конструкции необходимую прочность.
Но и в том, и в другом случае камнем преткновения служит пленка, срок жизни которой в космосе всегда ограничен. Вакуум, ультрафиолетовые лучи, космическая пыль и частицы уже через несколько месяцев повредят ее настолько, что останутся лишь одни лохмотья. Вот Дорошенко и предлагает: отказаться от пленки в привычном для всех понимании, заменяя ее материалом, сотканным из мельчайших металлических частиц. Причем соединенных между собой без клея, химических связей или сварки.
Включим свое воображение и представим: выйдя на траекторию, космический корабль заглушает двигатель и выбрасывает частички железа — ни много ни мало около 1023, каждая размером не более 10-5 мм (рис. 1).
Их облако, подчиняясь магнитным полям, сформированным специальной установкой, мгновенно перестраивается, образуя прочное гигантское полотнище толщиной всего в одну частицу. Нечто похожее можно наблюдать на «магнитной бороде», если коснуться железных опилок постоянным магнитом. На космическом корабле поле задают сильные электромагниты. Их задача не только удержать тончайший парус в развернутом состоянии, но и менять его размеры, углы наклона по отношению к солнечному свету. Управляя этими параметрами, капитан сможет разгонять корабль, тормозить его, менять курс…
В ДИРИЖАБЛЕ НАД ВЕНЕРОЙ
О родной сестре нашей планеты — Венере очень мало что известно. А ведь с 1961 года в ее сторону запущено 16 российских автоматических станций, 10 из которых совершили посадку и выполнили ряд экспериментов и в атмосфере, и на поверхности. Столь низкие научные результаты объясняются тем, что венерианская атмосфера на 96,5 % состоит из углекислого газа, а остальное — азот. У ее поверхности давление превышает земное в сто раз, а температура достигает 475 °C. В таких условиях, конечно же, человек находиться не может, а срок жизни научной аппаратуры измеряется несколькими десятками секунд. Так как бы узнать об этой планете побольше?
Пока, считает Ангелина Богаченко, член Кабардино-Балкарского республиканского центра научно-технического творчества учащихся (г. Нальчик), о высадке космонавтов-исследователей на Венеру говорить рано. Но это не означает, что научную работу нельзя вести вовсе. Уже в ближайшие годы можно будет организовать постоянно действующие пилотируемые станции, и даже не на орбите, а прямо в… атмосфере Венеры.
Если посмотреть на графики зависимости давления, температуры и плотности атмосферы от высоты над поверхностью, легко обнаружить и здесь условия, близкие к земным. Оказывается, они лежат в интервале 50…56 км (рис. 2).
Рис. 2. Строение атмосферы Венеры.
Конечно, они не совсем похожи на земные. На таких высотах постоянно дуют ветры со скоростью 100…140 км/ч. Более того, как раз в этом интервале высот разряжаются сильнейшие молнии и располагается протяженный слой тумана, состоящий из капелек серной кислоты. Но это не смутило юную исследовательницу. От кислоты ведь можно защититься оболочкой сверхчистого железа, от молний особыми молниеотводами, а ветер способен стать движущей силой — достаточно лишь поставить рули-паруса.
А теперь давайте посмотрим сам венерианский аппарат, а точнее дирижабль, конструкции Ангелины Богаченко (рис. 3).
