краю. Остальные блюда приносят вместе с десертами и кофе. Дин пользуется каждой возможностью уколоть официанта, который, по его мнению, с момента конфликта по поводу салата «цезарь» якобы ничего не может сделать правильно.
Я смотрю на Марко и беззвучно прошу сказать что-нибудь. Он незаметно качает головой, будто показывая, что бессилен. Думаю, что это так, если он хочет деньги Дина.
Когда официант приносит счет, Дин настаивает на том, что заплатит.
– Марко, в прошлый раз ты платил.
Они спорят. Дин побеждает, выхватывая счет и потрясая им в воздухе вместе с кредитной картой.
Пока официант обрабатывает кредитку и приносит ее обратно Дину для подписи, мы втроем болтаем. Я мельком замечаю, как Дин достает кошелек и оставляет наличность перед тем, как мы встаем из-за стола.
Только когда мы выходим из кафе, я слышу, как Дин шепчет Эмили, что официант пожалеет о своей грубости и об ужасном обслуживании, когда увидит чаевые.
Уже на улице я поворачиваюсь и вижу в окно кафе, как официант берет мизерные десятидолларовые чаевые, все – долларовыми купюрами. По моей грубой оценке счета, официанту нужно было дать по меньше мере в четыре раза больше.
Официант поднимает голову и замечает, что я на него смотрю. Я совершенно подавлена. Дин и Эмили садятся в такси, а Марко целует меня на прощание и направляется к себе в квартиру. Я уже сказала ему, что из кафе сразу пойду домой, так как неподалеку располагается станция метро.
Когда Марко пропадает из виду, я иду обратно в ресторан. Наш столик уже подготовлен для следующих гостей, а официант принимает заказ у других посетителей. Улучив минуту, я подхожу к нему.
– Я прошу прощения… э-э-э… мои друзья были грубы, – говорю я ему. Покопавшись в кошельке, я протягиваю ему сорок долларов, на которые, по моим вычислениям, его обсчитали.
– Вам не нужно этого делать.
– Для начала нужно было оставить вам нормальные чаевые… Кевин, – я читаю его имя на бейджике. – Я обслуживала столики, когда училась в колледже. Я знаю, что это ваш доход.
– Спасибо, – отвечает он, положив деньги в карман.
Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, он говорит:
– Кстати, я большой фанат ваших колонок в журнале «Культура».
– Спасибо.
Сказать по правде, меня пугает, что он внимательно слушал наши разговоры, когда обслуживал нас, и что он знает, кто я и для какого журнала пишу.
Глава одиннадцатая
Среда, 10:20
Детектив Дарси Хэллидей просматривала сделанные на телефон фотографии с места преступления, пока Джек Лавель вел синий «форд» по загруженной дороге на их пути в городской морг. Эти фото – все, что у них пока что было, официальные снимки они получат позже днем.
Фотограф-криминалист все еще работал, когда они ушли. В это же время тело жертвы поместили в черный пакет и на носилках отнесли в катафалк, стоящий на улице. Выходя из здания, Хэллидей и Лавель старательно игнорировали репортеров, выкрикивающих вопросы из-за полицейского ограждения.
– Наша самая большая проблема на данный момент – это то, что у нас нет никаких документов, чтобы идентифицировать жертву, – уже в машине сказал Лавель Хэллидей. – Расследования убийств в разы сложнее, когда личность жертвы не установлена.
Владелец квартиры будет в Гонконге только во второй половине дня по нью-йоркскому времени. Лавель надеялся, что владелец сможет рассказать, кто арендовал квартиру в ту ночь. Этот человек с большой вероятностью был жертвой или, возможно, убийцей.
Во всех других отношениях расследование выглядело перспективным, хоть это было лишь начало. Криминалисты обнаружили отпечатки пальцев по всей спальне и в ванной.
На самом деле замешательство насчет изобилия улик, найденных на месте преступления, было чем-то вроде скрытой головной боли. Им очень повезет, если они получат результаты экспертизы к концу недели. Сотни отпечатков должны быть соотнесены и сопоставлены друг с другом перед тем, как их пропустят через систему. Лаборатории необходимо исключить отпечатки жертвы и всех тех, кто был на месте преступления, включая уборщицу Ольгу. Ее попросили предоставить свои отпечатки пальцев и образцы волос, когда она пришла в участок, чтобы подписать показания.
В морге Хэллидей и Лавель ждали у входа в прозекторскую, пока патологоанатом закончит делать надрез в форме латинской буквы «Y» на ужасно ожиревшем теле мужчины средних лет. Безжизненная голова жертвы покоилась на специальной пластине, тело до пояса закрывала простыня.
Старший патологоанатом – доктор шестидесяти лет с проплешиной, обрамленной полукругом седых волос. У него довольно подходящая фамилия – доктор Каттер, хотя обычно все обращались к нему по имени – Ричард.
– Я могу вам помочь, детективы? – спросил доктор Каттер, оторвав взгляд от металлического стола для вскрытия, когда разрез был завершен.
– Может, вы сможете ускорить вскрытие тела, которое только что положили в отсек двадцать четыре? – попросил Лавель. – На данном этапе у нас проблема с его идентификацией. Мы не нашли на месте преступления ничего, что могло бы указать нам на его имя.
– У меня целая очередь из тел на вскрытие и двое сотрудников на больничном, – сказал Каттер. – Но мы точно сможем взять оттиск зубов сегодня, даже если придется подождать вскрытия пару дней.
– Все, что сможете, док, – ответил Лавель. – Мы не нашли орудия убийства, поэтому нам нужно выяснить, какого рода предмет был использован, чтобы продырявить жертву. Кстати, это моя напарница, детектив Дарси Хэллидей.
Патологоанатом взял в руки круглое электрическое лезвие, чтобы разрезать грудную клетку.
– Детектив Хэллидей, не знаю, что вы сделали, чтобы вытянуть короткую соломинку и стать напарницей Джека. Но в любом случае примите мои глубочайшие соболезнования.
Он включил электрическую бормашину и начал работать круглым лезвием в теле, лежащем перед ним на столе.
– И именно поэтому, – Лавель прошептал Хэллидей с иронией, когда они развернулись, чтобы уйти, – ни один детектив-мужчина не любит стоять слишком близко к доктору Ричарду Каттеру, когда тот делает вскрытие.
После их краткого визита в морг Лавель сделал быстрый крюк в лабораторию криминалистов. Он припарковал машину во второй ряд и высадил Хэллидей, чтобы та отнесла несколько улик, которые требовалось как можно скорее изучить. Среди них была бутылка вина в пластиковом пакете, которую Хэллидей обнаружила рядом с кроватью. Детектив надеялась, что в коллекции улик она окажется сокровищем. Были все шансы, что на бутылке остались отпечатки пальцев убийцы, и, возможно, даже слюна, так что они смогут извлечь из нее ДНК преступника.
– Мы поедем обратно в участок, – сказал Лавель, когда Хэллидей вернулась в машину. – Первая партия записей с камер видеонаблюдения вскоре должна туда прийти. Я ожидаю, что
