нет, именно этой дурацкой женской жалостью, когда не можешь пройти мимо брошенного, дрожащего котенка, валяющегося на дороге, и в любую минуту готового принять удар от проезжающей машины. И эта жалость, переходящая в одну единственную мысль: “Ой. маленький, дай-ка я тебя подберу”. И вот ты уже несешь подрагивающее, исхудавшее тельце, с еле теплящейся жизнью, домой, а потом недосыпаешь ночей, выхаживая его, и думаешь: “Больше никогда. Никогда!”
Неожиданно для самой себя я сказала одно единственное слово, которое возымело действие ядерного взрыва:
— Хорошо.
Он замер, потом взял мои руки, и прижал к губам. В этом жесте было столько благодарности, что я чуть было не почувствовала себя героиней, спасшей сотню человек от неминуемой смерти, пока не пришло осознание содеянного. Вот только к этому моменту его уже и след простыл.
Когда он ушел, мысли закружились в хороводе, а внутренний следователь пытался докопаться, почему я ответила согласием. Только ли причина была в жалости к нему? Может мое согласие было продиктовано желанием изменить надоевшую мне до чертиков жизнь? Но я же сама всем, и себе, в том числе, доказывала, что это мой выбор и мне нравится так жить. Любимая работа, размеренная жизнь, где я сама принимаю решения — ерунда! Я трусиха, которая всю жизнь боялась, что, встретив того самого, потеряю его также, как потеряла родителей, а причина — измена, смерть или разочарование в партнере тут были совершенно не важны.
Сейчас мне представился шанс изменить свою жизнь, действительно взять ее в свои руки и при этом помочь такому же несчастному существу, какой на самом деле была я. Да, мне сложно было в этом признаться даже самой себе, не то что другим, предложение “волка” о помощи было на самом деле моим спасительным кругом.
Ну кто “так” меняет жизнь? Спросите вы. Есть способы не такие длительные и радикальные как брак. Да, есть. Вот только стану ли я это делать после того, как откажу Руслану? Или, вернувшись домой, вновь стану жить той тихой, монотонной жизнью, что и прежде? Решение принятое сегодня станет для меня настоящей встряской, так необходимой мне, которая поможет выйти из мягкого теплого кокона, созданного мной же самой, из боязни превратиться в бабочку и расправить, наконец, крылья.
И все же порыв трусости, чуть было не заставил отмести все мои “умные” мысли и, вскочив, броситься за “волком”. Сказать ему, что я слишком быстро приняла предложение, сделала это не подумав. Но что-то остановило меня от этого. Я ведь уже пообещала помочь. Будет ли честно по отношению к этому мужчине, который и так испытал много горя в жизни, разочаровать его? Нет, я так не поступлю с ним. Я выполню обещание и помогу. А после уйду. Да, так и будет. В наше время истории любви, подобные Ромео и Джульетте, не актуальны.
Вот так я, сидя в постели, размышляла о случившемся. А где-то в самом потайном месте звучал совсем другой ответ. Я согласилась потому, что “волк” мне действительно понравился, и я мечтала, что неожиданное предложение обернется сказкой, с гораздо более счастливым концом, чем был у Ромео и Джульетты с их инфантильной юношеской любовью.
Глава 7 Попала, так попала
Предложение было сделано, согласие было получено и началась предсвадебная суета. Не скажу, что я четко понимала, что происходит, так как находилась в каком-то тумане, но надежное мужское плечо рядом, в образе “волка”, помогало справиться со всеми возникающими трудностями.
Прежде всего сам Руслан сообщил моим братьям о нашем решении, естественно, без рассказа о некоторых нюансах. Братья восприняли новость иначе, чем представляла я. Обошлось без успокоительного, хотя мне бы оно сейчас точно не помешало. Они приняли мой выбор, и даже сказали, что Руслан — достойный мужчина, и я обязательно буду с ним счастлива. Эх, знали бы они всю правду — думали бы иначе.
Затем мы отправились в мой город, чтоб уладить там все вопросы. Уж не знаю, что он сказал моей начальнице, но меня выпроводили с работы с самыми наилучшими пожеланиями, под недоброжелательный и немного ошарашенный взгляд небезызвестной сотрудницы.
Затем отправились в мою квартиру, откуда я хотела взять небольшое количество вещей, хотя должна признаться, что с теми, которые у меня уже были собраны в поездку, получилось не более двух чемоданов. Что поделать, мне не чужд минимализм. Квартиру продавать я наотрез отказалась, понимая, что брак рано или поздно закончится, и мне нужно будет куда-то вернуться. О ней обещали позаботиться братья, так как жили ближе, чем теперь окажусь я.
По моему настоянию грандиозную свадьбу никто устраивать не будет. Это также устраивало “волка”. Подъехав к зданию загса, Руслан выбежал, оставив меня в машине, а когда вернулся, отвел прямиком в кабинет к начальнику. Там, в течение четырех минут, нам выдали свидетельство, поставили печати в паспортах, и отпустили на все четыре стороны.
По дороге обратно выяснилось, что “волк” категорически настроен к тому, чтоб я работала. Меня это, честно сказать, совсем не устраивало.
— Моя жена не будет работать, — наотрез заявил он. — У тебя и дома будет чем заняться. Хочешь, чтоб обо мне говорили, что я еще и жену не могу содержать?
С этим доводом пришлось согласиться. Я ведь хочу помочь ему, а не навредить. И все же мысль о том, что мне нужны свои собственные средства, а не только то, что будет давать муж, не покидала меня. Применив чудеса изобретательности и женской хитрости, убедила “волка” в том, что вместо работы, могу заниматься своим хобби дома. А уж если это хобби будет приносить доход — с этим даже я ничего поделать не смогу. Таким образом компромисс был достигнут, и я довольная расслабилась.
Дорога обратно мне почему-то далась довольно тяжело, хотя обычно таких проблем не наблюдается. Иногда мне кажется, что я из семейства ленивцев. Попадая в любое транспортное средство, быстро засыпаю, и дорога проходит незаметно. В этот раз все было иначе. То болели еще не зажившие в должной мере ссадины, то мучила бессонница. Если бы не муж, который проявлял чудеса заботливости обо мне всю дорогу, думаю, я бы сбежала на полпути, и вовсе не от осознания глупости всего этого спектакля.
Перед въездом в город, Руслан протянул мне платок, прося прикрыть волосы. Оказывается, в его семье были свои порядки. Что ж, потерплю, вряд ли брак продлится долго. Именно так внутренне я уже настроилась на выпавшее на мою долю испытание. То, что я сама была причиной всего происходящего
