— простите господин, мой корабль отходит завтра утром, а у меня остались кое-какие дела, могу я всё-таки узнать зачем отнимаю ваше драгоценное время?
— можешь, ты доставишь от меня послание Крысиному совету.
Максвелл задумался, откуда этот человек узнал про крысиный совет? В империи не все знали и про дно, не говоря даже про правящий совет.
— с чего вы решили, что я вхож в это общество?
— мне сказал Лоренц
Простой ответ, Распорядитель перестал ходить вокруг да около и перешел наконец к сути.
— понятно, нужно с ним поговорить на эту тему.
— не переживай, он не перебежчик, мои парни просто немного надавили на него в свое время, вот он и раскололся, однако уверяю тебя, мои намерения исключительно мирные, по правде говоря, я не был уверен, что ты из сообщества, но теперь ты сказал мне правду.
Распорядитель вынул из-за пазухи конверт.
— вот, возьми, там нет моей печати и не мой почерк, я надеюсь ты сможешь доказать вашему маленькому совету что это письмо подлинно от меня.
Максвелл повертел конверт в руках.
— просто бумажка со словами, мне понадобится вещественное доказательство, чтобы они поверили.
Распорядитель немного подумал, потом подозвал командира гвардии, все также мирно стоящего позади своего господина.
— дай мне свой кинжал.
Командир без колебаний снял ножны с кинжалом с пояса и вручил его Распорядителю.
— это кинжал Ахис, на всем обломке такие ножики делают только в торговой федерации, их носят наши лучшие воины и маги, это большая честь и я даю его тебе, ты его не заслужил поэтому не смей показывать его неверным, иначе тебя ждёт расплата, покажешь его только совету, все остальное указано в письме, от тебя больше ничего не потребуется.
Максвелл принял послание, быстро оглядел и сунул за пазуху письмо и кинжал в потайной карман с оставшимися тремя камнями.
— я согласен на вашу просьбу.
— Великий Гаурсах никого не просит, любое его слово закон.
— разумеется, я неправильно выразился, а что насчёт оплаты?
Двое гвардейцев в мгновение ока вынули мечи из ножен, Максвелл едва успел сообразить, что произошло. Распорядитель прокричал.
— отставить! Уберите оружие! Думайте головой, вы же видите, что это имперский дикарь и не знаком с нашими обычаями.
Гвардейцы медленно и методично убрали оружие и вернулись на свои места. Максвелл спросил.
— чем же я заслужил их внимание?
— ты оскорбил меня сомневаясь в том, что твоя работа не будет оплачена, считаешь у меня недостаточно денег на твои услуги?
— разумеется нет, просто там, откуда я родом, мы всегда обговариваем цену заранее.
— ваши варварские обычаи меня не интересуют, когда Великий Гаурсах приказывает, он всегда более чем достойно оплачивает труд.
— прошу простить мое невежество, ваши традиции мне чужды.
— раз мы больше не увидимся, я заплачу тебе авансом, но только посмей меня обмануть я не поскуплюсь отправить за тобой парочку Ночных Гончих, теперь ступай, мой казначей на входе с тобой рассчитается.
О ночных Гончих ходили разные истории во всех странах Дитрекеля. Это было объединение самых смелых наемников со всего материка, никто не знал насколько велико их общество, те же, в свою очередь, брали за работу просто королевские суммы, однако деньги не уходили в пустоту, и работа всегда заканчивалась успехом или смертью наемника.
Максвелл поднялся со своего места, поклонился хозяину ложи, тот кивнул ему в ответ, и вышел в парадную дверь, его сопроводил взглядом командир гвардии. Наконец этот разговор закончился, за этот день он добавил в свой запас злобы столько, сколько его не было за месяцы дороги, однако чувство отвращения внутреннее хранилище вобрать в себя не могло. Перед входом в ложу стояло ещё два гвардейца и столик со сгорбленным человечком в больших круглых очках сидящим за ним. Максвелл подошёл к нему.
— насколько я понимаю, вознаграждения получают от тебя.
Человечек поднял свой взгляд на собеседника, горб остался на месте.
— правильно понимаете, меня о вас предупреждали.
Он засунул руку под столик и вытащил заранее подготовленную шкатулку с монетами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— 100 золотых монет чеканки федерации, можете переплавить в золото на развес, в империи то не принимают.
— в империи за такое сажают, а сразу слитка нет?
— молодой человек, на вас выписано 100 золотых монет, чтобы получить слиток мне нужно снова составлять ведомость, заверять печатью у нотариуса, затем нести на подпись…
— ладно, ладно, можешь не продолжать бюрократишко, сам переплавлю.
Максвелл закрыл шкатулку и положил к себе в сумку.
— прощай казначей.
— удачи в делах.
Максвелл покинул арену, думая про себя.
"100 золотых, мог бы и побольше дать, люди на границах с голоду и от болезней мрут, а этот свин тут рабов как собак разводит. Мерзко тут, надеюсь, Арт справится с задачей."
***
За то время, пока Распорядитель держал у себя в заточении Максвелла, солнце уже успело скрыться за морским горизонтом, проигрывая в неравной битве наступающей темноте. Выйдя к рынку, легко можно было заметить заметный спад той энергии движения, свойственного этому месту при свете солнца, покупателей виднелось в разы меньше, нежели было днем. Максвелл направился к выходу из города, прежде чем идти на корабль нужно было завершить одно дело.
Старый шатер никуда не пропал, находился все на том же месте что и утром, все тот же потрёпанный вид со старым прилавком, за которым теперь не было никого видно. Максвелл ощутил тревогу. Он обошел прилавок и зашёл в шатер. Внутри пахло благовониями, сразу справа стояла клетка с рабами, там сидели взрослые, он насчитал около 4 человек в темноте, две женщины два мужчины, а где же дети?
— хозяин! Я пришел за своими рабами! Где ты?
Из-за шторки послышался пьяный крик.
— входи!
Максвелл не стал задерживаться и проследовал дальше, он уже порядком устал от вида бесконечных кандалов, казалось бы, он при деньгах, кольцо при нем, и умений его применять тоже немало, он мог справиться с любой проблемой что встанет на его пути, однако чувство беспокойства нарастало. Занавеска, что отделяла царство тьмы от королевства света в этом маленьком мирке, отошла в сторону. Во втором помещении не было ничего особо выдающегося из обстановки. Помимо клетки с запертыми детьми, здесь находились также шкаф, диван, широкая кровать, что было странностью для торговца федерации, эти обычно располагались на мягких подстилках различной степени роскошности, а также маленькая тумбочка. Вполне уютное убранство выглядело бы вполне нормальным если бы не до крови избитый мальчик, прикованный к этой самой кровати. Максвелл не мог отвести взгляд, опытный глаз сразу определил, что дело плохо, одно только дыхание, еле уловимый в абсолютной тишине хрип, занял все слуховые рецепторы незадачливого покупателя. Утешало лишь то что мальчик был без сознания. Максвелл упал на колени перед раненым, золотой свет озарил пространство вокруг, и нежная золотая теплота захлестнула пространство вокруг несчастного ребенка, а в голову вернулись знакомые мысли.
"В чем виновато это дитя? Когда уже судьба насытится алчностью своей вседозволенности?"
Сзади послышался шорох, это проснулся мирно лежащий на своем поддержанном диване хозяин шатра. Максвелл не оборачивался, сейчас он был слишком занят.
— прррошу прщения, я так раздосадован своим финановым полжением… а вдруг этот мусор открывает свой поганый рот… ну я его и воспитал… столько навалилось… н-ну ты понимаешь?
— я понимаю.
Он открыл канал и обрушил на сознание пьяницы весь страх, что был равносилен гневу колдуна. Сознание того моментально утонуло в спасительном забытие, и тело пьяницы мертвыми грузом вновь упало на старый диван.
“Позже ты заплатишь за это”
Все это время дети в клетке молча, как их приучили, глядели на происходящее, но глядели глазами пустыми, не выражавшими никаких чувств, видимо их уже давно никто не хотел покупать и слишком долго они находились под влиянием того туловища на диване.
