В цирке было много интересных молодых людей — особенно сыновья владельца, которые тоже работали на трапеции. Но никто из них по‑настоящему меня не привлекал. Я, правда, была один раз с младшим, но чисто из любопытства. Я ему понравилась, и он хотел снова затащить меня в спальный мешок, но я отказалась, потому что уже положила глаз на фокусника. Фокусник этот был женат на собственной ассистентке. Весь цирк был одной большой семьей, в которую и мне хотелось войти…
Большой силой фокусник не отличался, но был высок, худощав, хорошо сложен, немногословен и хорошо начитан. Взгляд у него был необыкновенно загадочен. Мне сразу показалось, что у него должно быть большое мужское достоинство, и я решила в этом удостовериться. Произошло это в Румынии — на родине графа Дракулы, не где‑нибудь… Там был ежегодный фестиваль, на который съезжались труппы со всего света. Дело серьезное — приезжали профессионалы высокого класса! Иной раз мне не верилось, что я очутилась в этом мире, лишенном границ и полном пурпура… Но это правда.
На мне было трико в серебристых блестках. Сидело оно хорошо, но слегка врезалось в попу. Я одернула лайкру. Он заметил. Частенько он на меня поглядывал. Хоть и искоса. Не знаю, как объяснить, но у него был как будто набор замаскированных зеркал, с помощью которых он наблюдал за мной, но стоило мне взглянуть на него, как он отводил глаза. Это меня заинтриговало. Глядя в невидимое зеркальце, он улыбался, но когда я на него смотрела, он становился серьезным. Так он меня и не посвятил в секрет своего фокуса и даже сказал, что я это все выдумала.
Фокусник показался мне очень интересным… Не то чтобы меня тянуло к мужчинам необычных профессий. Вовсе нет: у меня был адвокат, судебный исполнитель, зубной врач, банкир, банковский служащий, инженер, брокер, врач, учитель… Да и сама я кем только не была: учительницей, секретаршей, видеомейкером, гримершей, радиожурналисткой, фотографом, вокалисткой, танцовщицей. Была домохозяйкой, официанткой, булочницей. Еще была манекенщицей, моделью, стилистом, промоутером… рекламировала солнечные очки и стиральный порошок. Начала вести неплохую радиопередачу — жаль, что ее вскоре закрыли. Самый богатый мой сексуальный опыт пришелся на период, когда я учительствовала. Хотя профессия к этому, казалось бы, не слишком располагает. А может быть, именно поэтому.
Фокусник. Признаюсь, но на этот раз меня покорило именно его мастерство. Фокусник — это настоящий волшебник. Долго я пыталась угадать, что меня так влечет к нему. Фокусник. Я извлекла из шляпы некоторые секреты моей неотразимости, но некоторые оставила в рукаве…
По отражению в невидимом зеркале я определила, что он на меня пялится. Я поправила трико… Он улыбнулся, и сердце у меня возликовало. Я чуть было не сорвалась во время полета.
Закрытие фестиваля. Праздник. Вина льются рекой. Мы с фокусником обсуждали прочитанные книги. Я редко дочитываю бестселлер до конца, обычно бросаю на середине, но память у меня хорошая, и я отлично запоминаю целые эпизоды со всеми подробностями, не забываю и имен персонажей. Поэтому не так уж важно, чем кончается книга. То, что я удерживала в памяти, производило неизгладимое впечатление на моего волшебника. Мы всегда беседовали после представления или за обедом… Но в тот вечер он меня избегал — это чувствовалось. Несколько дней назад Жанлис — его жена и ассистентка в одном лице — косо поглядела на меня. Потом, правда, приветливо улыбнулась. Но я‑то не дура, чтоб не понять: она заметила, что ее мужа и меня тянет друг к другу. Я завязала разговор с испанскими артистами, чтобы держаться подальше от него, и увидела, как Жанлис входит в маленький шатер, где цыганки гадают по руке и на картах. Гадание длится полчаса. Денег не берут. Цыганки тоже участницы фестиваля. К ним целая очередь. Я, конечно, решила в очередь не лезть, но жена фокусника оказалась не в меру любопытной. Эта отважная женщина не побоялась отдать свою судьбу в цыганские руки. На время гадания полог шатра задергивался. Полчаса. Тут подошел фокусник и избавил меня от общества испанцев.
— Ты ангел — я знаю.
— Ты даже не представляешь, насколько это близко к истине…
— Близко к истине, говоришь?
— Я почти ангел…
— В краю вампиров ангелам нужна защита.
— Тебе уже гадали по руке?
— Нет. Долго ждать, тут очередь.
— Это точно.
— Хочешь прогуляться?
Мы покинули праздник и в обнимку пошли по улицам. Было темно. Мы целовались, как сумасшедшие. Трудно было сдерживать желание, накопившееся из‑за вынужденного воздержания во время репетиций. Мы перепрыгнули через ограду и вошли в пустовавший, как нам показалось, дом. Мне было и сладостно, и страшно: а вдруг мой фокусник превратится в вампира? Он, видимо, тоже вдохновился этим образом: все время целовал меня в шею, пока расстегивал брюки себе и мне. Надо было мне надеть юбку или платье…
— Мне так хочется быть с тобой!
— Мне тоже…
— Давно мне так не было хорошо ни с кем…
— Ты ведь женат…
— Именно поэтому.
— Полчаса.
— Это ты к чему?
— Да так.
— Возьми меня за член.
— Здурово…
— С тебя брюки никак не снять…
— Дай‑ка я сапоги сниму.
— Сапоги?!
— Да, а то как же я сниму брюки…
— Я тебе помогу.
— Мне хоть бы одну ногу высвободить…
Он помог мне снять левый сапог и высвободить одну ногу из брюк и трусиков. Холод был собачий, пришлось надеть жакет — хорошо, что сзади был разрез, это облегчило нам дело. Я оперлась ногой о пустую жардиньерку, и он вошел в меня сзади. Тут я потеряла равновесие и села прямо на его напряженный член.
— Как хорошо, что ты со мной…
— Я уж не думала, что так будет…
— А я думал. Знал, что нужно подождать, пока представится случай… Скажи что‑нибудь…
— Если я заговорю, то потом не остановлюсь, и мне трудно будет сосредоточиться…
— Да говори что хочешь и сколько хочешь…
— Я хочу тебя…
— Я весь твой…
— Укуси меня в загривок!
— Что я, вампир, что ли?
— Не в шею, в загривок…
— В загривок?
— В загривок… А‑а‑а…
Он вонзил зубы мне в загривок, и я моментально кончила. Он продолжал толчки. Я обхватила колонну и оказалась почти на весу. Он поддерживал меня за талию. Я кончила еще два раза. Чувствовалось, что и он вот‑вот кончит. И тут какой‑то замогильный голос произнес что‑то непонятное. Мы оцепенели. Уж не граф ли это Дракула?.. Конечно, нет! Это был вонючий старик, спина у него была покрыта одеялом, а в руках он держал куски оберточной бумаги. За ним стояли два мальчика и женщина — такие же оборванцы. Они говорили без умолку и размахивали руками. Мы поспешно оделись. По‑румынски мы не понимали ни слова, но и так было ясно, что это нищие, обосновавшиеся в заброшенном доме. Я не успела сунуть другую ногу в штанину — просто натянула сапог, и мы пустились наутек, а вдогонку нам неслись крики несчастных бездомных.
