— Нет его, — и я вернулась обратно на камень, подложив ладошки под лицо. Новая усиленная волна окатила меня.
— Корабль будет через несколько минут! Так что приведи себя в порядок, а иначе… — мужчина грозно булькал под водой.
— Ну что иначе? — я хотела убивать, — Ну чего случится иначе?
— Я передам Ядвиге о твоём поведении и она тебе сделает болезнь живота!!!
Я зарычала. И облокотилась на локти.
— Сейчас будет! Только дай мне...— но договорить “пять минуточек” я не успела, меня потянули за ногу в воду.
Сказать, что освежает — ничего не сказать! Камни! Лишь бы их не унесло под воду. Побарахтавшись с пару минут, я всё-таки залезла на этот колтун-валун. Камушки были на месте. Я взяла один и сказала:
— Хочу себе хвост как у русалки! Только съёмный, — я зевнула, — Как штаны, — не хватало мне ещё второй камень тратить на снятие этой рыбной чешуи.
Вода забурлила, потом поднялась столбом, и с силой припечатала меня к камушку. Через пару секунд давление исчезло. Я посмотрела на свои ноги. На мне, словно штаны, был пульсирующий, обволакивающий водой хвост. Ни ткань-ни ракушки, просто закрученная вихрем вода. Посмотрела на топ. Я буду загорать топлес. Ладно. Кстати, картофан-сарофан лежал рядышком, как подстилочка. Я взяла в одну руку оставшиеся два камня, а второй накрылась бывшим платьицем.
— Пой! — послышалось опять бульканье из воды. Я распахнула красные от недосыпания глаза. Легла звездой, насколько позволяла рабочая роба. И зажмурившись, начала орать похлеще градусных тестикул в караоке “золотой стандарт Лепса”:
— Я! — если бы я услышала такое в море, я бы точно не приближалась к этому ору безумной орангутанихи, переходящему на хрип, — Я — счастливый, как никто! — единственные интонации, которые я могла передать были прямо противоположные смыслу песни, — Я счастливый лет уж сто! Я — счастливый! Я не вру! Так счастливым и уйду!
Я вдохнула полной грудью, но, слава Богу, позориться снова, с повтором припева, не пришлось:
— Русалка-русалка! — закричал матрос, свесившись с борта сли-и-и-ишком большого корабля. Мурашка пробежалась от размеров судна. “Титаник” нервно курит в сторонке.
Мой камушек по сравнению с этой махиной… Просто молекула. Я закрыла глаза, а когда открыла — корабль был уже размеров приемлемых для моего сознания.
— Русалка-русалка! — повторил матрос явно ближе, — Пойдём к нам на борт! — к матросу в бандане подтянулись и другие мореплаватели, — Ты нам удачу — а мы тебе любовь и ласку! Ни в чём нуждаться не будешь!
Я посмотрела на них. Подумала и коротко ответила:
— Ладно, — матросы переглянулись. Слишком просто. В чём подвох? — Ну! — я прикрикнула на замерших матросов, — Якорь мне спустите! Я сяду на него!
Мужчины, не верящие своему счастью, нежно спустили к моему камушку якорёк. Я присела. Меня начали поднимать. Я зевнула и посмотрела ещё раз на свой хвост. Интересненький… А потом на глаза мне попался тот самый аквамен, что прятался в тени камушка. Из-под воды он показал мне кулак. Я театрально поднесла ладонь к лицу. Минута-вторая, меня выгрузили на палубу. Меня передавали из рук в руки как самый ценный трофей. Ха, наивные!
— Русалка-Русалка, яви нам свои ножки! — проговорил всё тот же с банданой.
— Окей, — я заспанно взялась за “резинку” хвоста и стянула его как штаны. Выкинула за борт. А молодец, водичка! Справилась на все сто! Я предстала перед изголодавшимися по любви матросами в чём мать родила. Выражение моего лица передавала обречённость.
— Так просто? — наконец-то разрезал тишину пират без ноги.
— Ага, бывает, — я поёжилась.
Через секунду послышались тяжёлые шаги по ступеням, а дальше поставленный сильный мужской голос:
— Почему тишина на корабле!?
Матросы, зажав рот, молчали. У меня была одна мысль на уме, и мне было глубоко плевать на всё. Мужчина, широкий в плечах, расталкивал замерших в экстазе или шоке своих подчинённых.
— Да что же там такое!? — гневно спросил Капитан свой потерявший дар речи корабль.
— Русалка! — кто-то крякнул, пока Мужчина протискивался ко мне, — На нашем борту!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И этот Бог Морской Стихии предстал передо мной.
— Вы…? — он хитро посмотрел на меня.
— Я-я! — недовольно я сделала шаг к нему, — Поспать где можно? — сипло спросила я его. Капитан удивился. Посмотрел на обезумевшую команду корабля, и, протерев глаза, сделал шаг в сторону, указав на свою центральную каюту.
— Мерси! — сказала я, хлопнув дверью и завалившись на мягкую перину.
Глава 20
Меня разбудил шум. Боже, да когда же я уже смогу выспаться в этой чёртовой стране чудес!? Я завернулась в кокон из одеяла и устроилась поудобнее на краешке кровати. Вот вроде бы другой мир, а проблемы те же! Поймав пару мгновений тишины, не открывая глаз, я начала проваливаться в сон, и даже уже коснулась подушки головой, но опять послышались крики! Да твою ж мармышку! Нельзя ли потише?!
С силой плюхнулась на живот, яростно сжала подушку и, уткнувшись в неё лицом, заорала. Когда я не высыпаюсь — я само зло во плоти, божья кара, 4 всадника апокалипсиса без будильника. Прислушалась.
Судя по атмосфере вокруг, кораблик штормило. Опять перевернулась на спину. Скинула одеяло с лица. Обстановка в каюте была уютная: высокий потолок, обшитые ценными породами дерева стены, на которых висели картины с изображением полей, лесов, озёр, овечек... Справа от кровати королевских размеров располагался массивный стол, заваленный бумагами, папками, различными письменными чертежами и… глобус. О, а вот это уже интересно! Кое-как выбравшись из-под одеяла, придерживаясь за приколоченные к полу объекты, укутанная в одеяло, я шатко-валко подошла к столу. Заветный шарик показывал совсем причудливые земельные очертания.
На глобусе было отмечено множество небольших материков, словно разбросанные по воде кусочки разбитой шоколадной плитки. К сожалению, я не успела хоть что-то прочитать — корабль ощутимо тряхнуло, и я кубарем покатилась в противоположную от стола стену.
— Ещё не хватало мне здесь копыта откинуть! — возмутилась я, вспомнив своё ушастое появление в этом мире.
Я посмотрела в окно, в которое чуть не улетела. А здесь высоко. Увидела своё отражение — мама миа! Шишига нечесаная!
Послышался стук в дверь. Я отвернулась от бушующей стихии. Может еду принесли? При этой мысли желудок запел песню из трёх нот. Кусочек хлеба, значит, уже сгорел в топке. Топливо на критически низком уровне.
В задумчивом состоянии, с вороньим гнездом на голове и, закутавшись поплотнее, я подошла к двери. Открыла — и тут же поняла, что совершенно зря.
Передо мной стоял матрос. Как стоял… Его мотало из стороны в сторону, как, собственно и корабль, его талия была перетянута каким-то канатом. Шёл ливень, волны накатывали на палубу, люди бегали из стороны в сторону и кричали. Корабль трещал по швам. Весело. Я перевела взгляд на визитёра.
— Госпожа Русалка, не могли бы Вы… — корабль ухнул носом вниз, словно ребёнок на детской горке. Я вцепилась в дверной проём, — Вы не могли бы нам помочь?
— Чем?
— Как чем?… Магией… — неуверенно протянул молодой человек.
Ага. Ещё бы она была у меня.
Глава 21
— Минутку, — сказала я и закрыла дверь прямо перед носом просящего.
Оглянулась. Так, бежать отсюда некуда. Значит надо что-то делать. На кровати, около подушки, блеснули мои честно заработанные два камушка. Точно! Как я могла про них забыть? Нехотя взяла один и вышла из каюты.
Одеяло сразу же намокло, оно стало неприятно волочится за мной, словно мантия факультета потного волшебника рыбин-дор. Я посмотрела на камушек в своей руке. Он вибрировал от силы. Такое ощущение, что он подпитывался от происходящего. Интересно, а в воде он бомбанёт?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Посмотрела по сторонам и решила подняться на уровень выше, чтобы зашвырнуть кумушек как можно дальше. Повернув направо, поднялась по лестнице и увидела пирата за резным штурвалом. У него глаза вылезли из орбит от удивления, когда он увидел меня. Но полюбоваться мной ему не дали, так же как и мне на резное произведение корабельного искусства, ибо стихия, как и всякая женщина, ждать не любит. Судно налетело на волну. Меня швырнуло к перилам. Я вцепилась в них, пытаясь не лишиться одеяла. Посмотрела вниз и ужаснулась: море бурлило от склизких тёмных морских гадов.
