Роста среднего, даже, пожалуй, невысокого. Сухонький, но чрезвычайно жилистый. В первую бытность мою курсантом ему уже было под семьдесят. Но и тогда он гимнастические упражнения показывал так, что полказармы потом с азартом училось делать фляк*, не считая упражнений на турнике, кольцах и коне.
*Это элемент спортивной акробатики,
спортивной гимнастики и т.п.,
переворот назад,
осуществляемый с толчка с ног.
Спортсмен выполняет толчок с ног,
запрокидывается назад,
встаёт на руки и затем снова на ноги.
Однако главное было не это. Резиновый дедушка был феерическим рукопашником. Ходили слухи, что он служил в СМЕРШе и учился чуть ли не у легендарных офицеров царской разведки. Видать, особист очень серьёзно отнёсся к тому, что уровень боевой подготовки у младшего курса хромает на все ноги.
— Здравия желаю, товарищи учащиеся!
— Здравия желаем, товарищ преподаватель! — откликнулись мы.
Нет, я, конечно, знал, что он — полковник запаса, но по спортивной форме, в которой полковник Маснов всегда приходил на занятия, это определить как бы не представлялось возможным, правильно?
— Ну, что ж. С этого дня мы с вами начнём изучение такой замечательной дисциплины, как армейский рукопашный бой. Некоторые из вас могут подумать: «Да чему меня может научить этот старый сморчок?» — он хитровато оглядел строй. — Некоторые, возможно, уже занимались какими-нибудь видами спортивной борьбы или самбо… или, может быть, боксом? Есть такие молодые люди? Два шага вперёд, выйти из строя.
Я задержался на полсекунды и шагнул вперёд, фактически, последним — хотелось убедиться, что «бойцов» будет достаточно много, и меня минует честь участвовать в предстоящем представлении.
На месте из тридцати двух человек в строю осталось восемь. А ведь реально готовились парни, на тренировки ходили. Причём, не удивлюсь, если эти оставшиеся тоже ходили в секции, только в другие. В спортивную стрельбу, например.
— Отлично! — похвалил нас Резиновый дедушка и махнул самым рослым: — Первый десяток — ко мне, остальные — встать в строй.
Теперь все уже поняли, что сейчас что-то будет.
— Итак, товарищи курсанты, ваша задача — ударить меня. Любым способом — рукой, ногой, хоть чем. Не стесняйтесь, приложите все свои умения. Не бойтесь, что вы ударите преподавателя. Забудьте про неловкость и пиетет перед учителем. Наоборот. Кто справится с заданием — тому пятёрка и зачёт по спецкурсу автоматом. Время пошло!
Парни переглянулись и начали стягиваться вокруг полковника Маснова.
В прошлый раз мне посчастливилось быть в числе «избранных». Мало в своей жизни помню моментов, когда испытывал бы столь сильное же чувство беспомощности. И унижения, да. Когда бьёшь… даже не то что в пустоту — а почему-то вдруг совсем не в того, в кого собирался, и твоя рука затягивается, а его удар, в свою очередь, за тебя цепляется, и кто-то третий и четвёртый на вас наматывается, и все вы сбиваетесь в какой-то беспомощный клубок, а сверху прыгает Резиновый дедушка и успевает остальных валять…
Сейчас мы лицезрели примерно то же самое. Слабо барахтающуюся кучу-малу.
— Уровень вашей подготовки мы посмотрели. Встать в строй.
Парни с малиновыми ушами разобрались по местам. Честно говоря, я несколько малодушно радовался, что в этот раз представление обошлось без меня.
— Представьте себе ситуацию, — прохаживаясь вдоль строя негромко предложил Резиновый дедушка, — вы идёте с девушкой. Допустим, вечером из кино…
Он посмотрел на четырнадцатилетних шкетов с некоторым сомнением. Прикинул, должно быть, что привычное введение не очень годится по возрасту. Слегка тряхнул головой.
— Или, может быть, с сестрой… И к вам в подворотне решил пристать хулиган. Или даже двое! Тут я сразу должен предупредить, — он слегка сощурился: — Если это будет хороший боксёр… мастер спорта, скажем, или даже кандидат… он, скорее всего вас вырубит, будем честными. Мастер спорта по борьбе тоже вас заломает, гарантию даю. Но! — он значительно поднял вверх палец. — Какова вероятность, что в подворотне вы встретите агрессивно настроенного мастера спорта? Прямо скажем, невысокая. А вот против агрессивной шпаны мы научимся работать более чем успешно.
Итак, у нас началась рукопашка.
Честно скажу, трудно скрывать определённые навыки от профессионала, даже на начальных упражнениях, и Резиновый дедушка довольно быстро меня раскусил. Понаблюдал в одной паре, в другой, спросил, ревниво даже:
— У кого занимался?
Не мог же я ему сказать, что у него же? Поэтому озвучил версию, которая выручала меня уже неоднократно:
— Отец служил в спецроте, учил меня немного, пока в Иркутске жил.
— Папа твой — молодец, — оценил тащ полковник. — А, ну-ка, усложним для тебя задание…
После ужина вся наша рота отправилась продуктивно реализовывать «личные потребности» из которых ведущей, очевидно, была потребность в получении новостей об окружающем мире посредством программы «Время», а мы, залётные, остались чистить картоху.
Неожиданно явился прапорщик Васин, многозначительно посмотрел на всех:
— Петров!
— Я, тащ прапорщик.
— Получи. От родственников.
Прапор развернулся и ушёл. На столе остался серый бумажный свёрток.
— Чё там? — с подозрением спросил Лёха.
— Надеюсь, то, что спасёт нас от лишней недели вечеров на кухне.
Я развернул бумагу. Картофелечистки. Десять штук!
— Ну, Мелкий, ты волшебник! — радостно хлопнул меня по плечу Генка Карась. — Живём!
По ходу, кличка «Мелкий» ко мне прилипла. Вот, ребятки, будет для вас сюрприз, когда я всех перерасту! Ну, может, кроме Батона, больно он здоровый. Буду как Малыш Джон из банды Робин Гуда, и все станут думать, что это специфический юмор такой. Да и пофиг.
В этот раз мы успели вычистить всю отмеренную норму, и старлей второго взвода даже удивился. Что, впрочем, не помешало ему выписать всей роте дополнительный круг по плацу. А с чего бы ему благодушничать? Отдельным приказом с нынешнего дня в расположении роты обязательно должен был ночевать кто-то из, как бы это глупо ни звучало в военной части, взрослых. То есть ротный, двое взводных и прапор по очереди оставались пасти малолетних дебилов. Вряд ли это прибавило им оптимизма.
ОТПУСТИЛО
9 сентября, «Шаманка»
Оля
Среда от понедельника отличалась только заменой урока биологии на русский язык, в остальном всё постепенно начало входить в колею привычки, так что возвращалась вечером домой я уже не с квадратными глазами. А у нас дома не только бабушка, а ещё и тётя Валя сидит (плюс маленькая Ирка в качестве группы поддержки), и обсуждают, как лучше организовать козьи свадьбы, чтобы наш новый производитель в перспективе эффективнее выступил. И тут меня, товарищи, окончательно отпустило. Я поняла, что не надо мне никуда ехать за тридевять земель, не надо судорожно успокаивать сердце, и реветь в своей комнате, кусая кулаки, тоже не надо! А можно прямо сейчас, с места в карьер во всё вот это обратно включиться! И такая эйфория на меня накатила…
— А ну, покажите-ка мне свой план-перехват!
Тётя Валя удивилась страшно. Она ж успела привыкнуть, что я как привидение — то есть, то уже нет, и всё мне как будто некогда.
— Смотри вот, — она подвинула мне уже порядком исчёрканный, подзатёртый резинкой и снова исчёрканный лист полуватмана, — не знаем, с кем Джульку свести, чтоб лучше было.
— Это серьёзно, — усмехнулась я. — Джульетту если вовремя не свести, она сама себя сведёт. С кем попало.
— Да уж, — философски согласилась бабушка, — Джулька — та ещё оторва. Эта может и сама в чужую стайку залезть, если ей приспичит. Будем потом снова голову ломать, куда внеплановых отпрысков пристраивать.
Покрутили мы своё «гинекологическое дерево» так и этак, немножко план подправили, чтоб он стал совсем уж гениальным.
