— Эй! — крикнул кто-то из темноты.
Харг тут же убрал свой хвост с моей шеи и медленно сполз с меня, пока в нашу сторону приближалось двое, по запаху — женщины-створги.
— Чем это вы тут занимаетесь? — спросила одна из них.
— Мы из одного клана, обсуждали планы на сезон спаривания, — не поднимая головы, но сквозь ехидную улыбку ответил им Харг.
Я тем временем медленно, чтобы не накликать еще чего на свою бесхвостую задницу, привстала и подтянула к себе ноги, принимая сидячее положение.
— Старые порядки здесь не в ходу, если ты забыл, самец, — жестким тоном ответила другая створга. — Если кто-то из самок решит с тобой спутаться, то ты об этом обязательно узнаешь. А сейчас возвращайся в барак, — она кивнула своей напарнице, говоря: — Проводи самку до ее барака.
Так мы и разошлись, парами в разные стороны.
Хотелось побольше узнать, какие тут «новые» порядки, но расспросить у своей сопровождающей не рискнула — слишком недоброе выражение лица у нее было. Но могу сразу отметить: на данный момент лишь двое из клана Бостан придрались к отсутствию у меня хвоста. Оставалось надеяться, что из моего поселения мало кто уцелел и попал сюда, в "загон" для монстров.
13 Побег
Следующие три дня прошли в одном ритме. Утром я шла на кухню, торчала там весь день, строя из себя знатока кулинарии. Вечером возвращалась в барак, падала на постель и не шевелилась, пока кто-нибудь из соседок не ткнет хвостом, призывая проснуться и отправиться на работу.
По территории я передвигалась крайне осторожно, придерживаясь пути дозорных створгов-женщин. За порядком тут следили строго. Всем можно было передвигаться по поселению днем для выполнения порученной им работы. А по ночам монстрам запрещалось покидать бараки на долгое время.
Как я и подумала, после похода людей за стену выжили в основном самки с молодняком, а самцов уцелело меньше сотни. Кто-то из них, может, еще бродил по лесам, прячась от охотничьих отрядов людей, но те, кого силком загнали за возведенный периметр, говорили, что тут лучше, чем на воле. Люди снабжали створгов необходимыми продуктами и вещами, поэтому им не надо было беспокоиться о добычи всего необходимого. Так же в поселение привезли книги, которые стали использовать для проведения курсов для молодняка. Но вот книг с рецептами, а такие у людей точно есть, я знаю, они не догадались предоставить. Возможно, в ближайшее время это исправят, а пока приходилось выкручиваться с тем, что осело в моей памяти.
Единственные, кто покидал поселение, были пастухи — девочки лет десяти- двенадцати. Они выводили мазонухов, которых разрешили оставить в качестве своего скота. На территории поселения для животных не было подножного корма, вот люди и предложили такой вариант, чтобы все были довольны. Но наших пастухов всегда сопровождал кто-нибудь из охотников. Те говорили, что это для безопасности молодняка, но думаю, что дело было иначе. Даже нашим детям люди не шибко доверяли.
А главной здесь стала та самая Сетта. Она была единственной женщиной главой среди существовавших ранее створговских кланов. Теперь она единственная, кто управляла поселением и решала: на какое требование людей соглашаться, и какое выдвигать в ответ.
Из-за большого количества самок, самцы вели себя тихо. Их всех поселили так, чтобы мужские бараки располагались далеко от женских. Сетта не поощряла старые порядки, когда самцы могли позволить себе все что угодно, и в первую очередь в адрес самок. Если глава хотела добиться от наших мужчин какого-то понимания и уважения к слабым, то старых самцов только смерть изменит. Но убивать тут было запрещено, как и перекидываться без веского на то основания.
На третий день работы на кухне, мне едва хватало сил, чтобы помещать варево в огромной кастрюле. Если остальные менялись после каждого приема пищи, то я и Берта оставались на кухне бессменно. Вот только надзирательница просто следила за порядком, а я работала со всеми наравне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В итоге чуть не похоронила себя под стеллажом с провизией, когда полезла за ящиком с помидорами, который кто-то догадался поставить на самую верхнюю полку. Повезло, что в кладовку заглянула одна из кухарок и вовремя придержала качнувшуюся мебель. Она, конечно, не забыла рассказать об этом Берте, и та в конце дня велела мне не приходить на следующий день, выдав мне таким образом выходной.
Счастье заполнило мое сердце по дороге к бараку — завтра мне не надо вставать с первыми лучами солнца!
Хотелось прыгать от радости, но сил на это не осталось, поэтому день закончился, как и все предыдущие — лицом в подушку.
Я мгновенно провалилась в сон без сновидений. Но тут же меня кто-то бессовестным образам начал тыкать в бок. Помня, что никуда вставать мне не надо, попыталась отмахнуться от чересчур ответственной створги, пробубнив про свой выходной, но покусителя на мой сон это не отвадило.
Тихо прорычав, я отодрала голову от подушки и приоткрыла один глаз, чтобы в лицо запомнить гадину, что помешала спать. В царящем полумраке на меня смотрела пара глаз, отсвечивая скудный свет, что пробирался в барак через небольшие окошки.
Я открыла второй глаз, чтобы получше рассмотреть ночного гостя. Это оказалась девчушка лет десяти с длинными светлыми волосами. Она сидела на полу у моей кровати, приложив сначала палец ко рту, а затем поманила им за собой.
Пока я соображала, кто это и куда она зовет меня, девочка на четвереньках тихо и проворно уползла к входной двери и вновь позвала говорящим жестом.
Я села на постели, обдумывая происходящее и пытаясь решить, стоит ли идти за ней или нет.
“Маленькая" — еще не значит "безобидная", но на улице у меня появится возможность задать ей вопросы, там-то мы никого не разбудим своим перешептыванием.
Поразмыслив так, я все же встала и, обувшись, направилась на выход.
— Ты кто такая? — спросила я девочку, как только прикрыла за собой дверь в барак.
— Я Лира, — шепотом ответила она и поклонилась мне, как и положено перед старшими. — Нам не стоит здесь стоять, пойдем за мной.
— Куда? Зачем?
— Ты же Рея? — усомнившись, спросила она меня в ответ.
— Да.
— Тогда пойдем, — шепнула она и крадучись направилась за дом.
Я не спешила следовать за ней, обдумывая: к чему или к кому приведет меня эта малявка?
Сзади донеслись голоса, предупреждая о приближении дозорных. Мне не хотелось попадаться им на глаза, чтобы не нарываться на неприятности, поэтому в моей голове мелькнула мысль, что надо делать лапы, то есть ноги, но как можно быстрее.
A из-за угла дома показалась голова Лиры. Она снова помахала рукой, и я, запаниковав, поспешила за ней, вместо того чтобы уйти в барак. Хотела обойти дом и незаметно для всех вернуться на свою койку, но Лира ушла вперед, зазывно махая своей маленькой ручкой.
Подгоняемая голосами дозорных, я все же удалилась от барака. А потом последовала за монстриком, позабыв о своем желании, как можно скорее вернуться в свою постель. Уйдя на приличное расстояние, я начала искать оправдания своему глупому поступку.
Лира маленькая и абы кому не стала бы доверять. К тому же от нее не исходили подозрительные запахи: сильно пахло мазанухами, а другими створгами — нет. И если она все же приведет меня в ловушку, достаточно будет немного пошуметь, чтобы пришли на помощь ближайшие из дозорных.
Лира довела меня до стены по проулкам и вручила металлический шарик, сказав, что его надо закинуть за стену. Пока я пыталась понять возможно ли это сделать, девочка убежала, заметая хвостом свои следы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я отошла от стены, прикидывая то, как полетит этот предмет.
Не знаю, как работает эта металлическая штучка, сделанная людьми, но знаю только одного человека, который бы мог мне это передать.
Задержав дыхание, замахнулась и швырнула шарик повыше, стараясь не потерять его из виду. Предмет смог достигнуть верха, а затем пропал. Может, он упал на ту сторону, но так стремительно, что я не уследила за ним, или вовсе рухнул у самой стены.
