— Что еще?
— Там Дин пришел.
— Я сплю… — Он перевернулся на другой бок, уткнувшись носом в спинку дивана.
— Он ко мне пришел! — выкрикнула я, потянув гада за плечо.
Отворачивается он мне тут… отмахивается, как от мухи! И вообще…
Лекс зарычал не хуже створга, что я отпрыгнула от него и присела на всякий случай. Выждав немного времени, выпрямилась, в голове подбирая слова.
Как же сложно с этими людьми…
— Сама давай… — пробубнил Лекс.
— Что?
— Ты хозяйка. Сама решай кому входить, кому выходить.
Минута ушла у меня на переваривание тех слов, что пробубнил Лекс, а после я побежала проверять свою догадку, но перед входом в дом уже никого не было. Проверив рукой наличие преграды и таковой не почувствовав, я смело перешагнула через порог. Посмотрела по сторонам и нашла Дина: он задремал на лавке, которая стояла на террасе. Свою голову он примостил ка руке, которой оперся о ручку сидения.
Вот же, одного разбуди… потом второго иди буди…
Я осторожно присела рядом с Дином, внимательно рассматривая его спокойное лицо и перебирая в уме варианты: ткнуть пальцем, коснуться ладонью… Куда? Или не ладонью?
Вытянув шею и задержав дыхание, я потянулась к нему. Сердце ускорило ход, подгоняя меня свершить задуманное, пока охотник не проснулся. Но, заметив, как едва заметно дрогнули уголки его губ, я резко отпрянула, уговаривая щеки не заливаться краской.
— Хотела напасть, пока я сплю? — услышала я вопрос и не ответила, отвернувшись и гордо задрав голову. — Первый раз я не рад, что спугнул монстра, — добавил Дин.
Я зло посмотрела на него, поджав губы — кто тут еще монстр?
Дин рассмеялся и, обняв, притянул меня к себе. Я для приличия посопротивлялась немного. А то решит, что может творить, что ему вздумается.
— Я тебя потом покусаю, — пообещала я ему. — А сегодня живи спокойно.
— Ну, спасибо.
Дин прислонил свою голову к моей и, кажется, собрался так заснуть.
— Ты хотел поговорить, — напомнила я.
— Больше извиниться хотел, — сказал он.
— Извиниться?
— Не знаю, когда смогу приходить к тебе, и когда удастся забрать тебя к себе.
— Почему?
— Потому что все люди стоят на ушах из-за убийства одного мага. И мне бы хотелось, чтобы этим все и обошлось.
— Я никого не убивала, — поспешила сказать с заметным возмущением в голосе и дернулась, желая вырваться из рук человека, что смеет меня в таком обвинять.
Я тут взаперти сидела! Полы драила! И если бы убила, то одного конкретного грязного гада!
— Тихо, — Дин хохотнул. — Я и не говорил, что это ты.
— Но подумал.
— Нет.
Я притихла.
— Мага убили в ту ночь, когда я вытащил тебя из-за периметра. По моей просьбе Лекс не запретил тебе покидать дом. Я решил, что ты будешь хорошей девочкой и не станешь шастать по округе.
— Я не шастала, — обиженно пробубнила я.
— Знаю. Но Лекс сразу решил, что это была ты.
— Р-р-р… больше делать нечего… А это… за что ты его ударил тогда?
— Ударил? Немного поспорили. Обычное дело.
Обычное дело бить людей в лицо? Нет, другого мужчину… Это вместо стегания хвостом, видимо.
— Мы уже разобрались, — продолжал Дин. — Я не могу переселить тебя к кому- нибудь другому. Все-таки твое пребывание среди людей должно пока оставаться в секрете, поэтому я попросил Эммета присмотреть за тобой. Ближайшие дни я буду занят. Один охотник, который пытался помочь погибшему магу, заявил, что монстром был створг-женщина. Это случилось возле стены, и теперь все думают, что монстры нашли способ выбираться за пределы периметра. Мне пришлось встретиться с Сеттой, чтобы узнать: никто не пропадал ли из ее людей.
Я напряглась, ожидая ответа.
— Она даже про тебя не сказала, — устало вздохнув, договорил Дин.
Но, почему? Мою пропажу заметить было легко. Выходной мне дали один, и Берта точно пошла бы проверить, где это бесхвостая запропастилась. Эта старая створга отлынивать не позволит.
— Сетта что-то задумала? — прошептала я, не веря собственному выводу.
— Или не хочет испортить отношений с людьми. В преддверии сезона спаривания ей шумиха ни к чему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это почему? Вы им запретили… — озвучить полностью вопрос я не смогла. Но мысль, что люди не хотят, чтобы створги размножались, вызывала неприятную вереницу мыслей, итогом которой была смерть всем створгам. Но тогда, зачем им создавать все эти условия? Для отвода глаз? Усыпить бдительность? О, люди это умеют…
— Никто им ничего не запрещал. А наоборот, помогаем с ассимиляцией.
— Сасими?… что?
Дин тихо хохотнул.
— В будущем стать частью Арнавии, и быть на равных правах со всеми ее жителями, — пояснил он.
— Хм… а они этого хотят?
— Это ты мне скажи, — тихо произнес Дин у моего уха. — Что вы хотите? Помимо того, чтобы поцеловать спящего охотника.
Мурашки пробежали по всему телу, щеки вновь запылали.
— Не поцеловать, а укусить! — фыркнула я, дернувшись, но Дин напряг свои руки, не дав мне так просто встать и уйти.
— Как скажешь. Посиди со мной пять минут, и я пойду.
Не стала тратить время на слова, а просто приняла происходящее: Дин устал, но вместо того, чтобы передохнуть, он пришел сюда, чтобы рассказать о происходящем вокруг периметра. Думаю, это стоило того, чтобы пять минут потерпеть удушающе жаркие объятия от пропахшего пылью охотника.
17 Как приручить дракона?
Следующие дни прошли тихо и без каких-либо ярких событий, — и слава Матери! — мне, пожалуй, хватит сюрпризов. Дин смог уговорить Эммета приводить, точнее телепортировать, ко мне Элли. К тому же я теперь могла кому угодно, ну, кроме Лекса, разрешать входить и выходить из дома, поэтому с приемом гостьи не возникло проблем.
Элли, послушав мои жалобы на то, как мне пришлось подбирать продукты, вспоминая запах ее стряпни, сжалилась и разрешала мне помогать ей с готовкой. Я старательно запоминала все, что она показывала и рассказывала о том, какие продукты и в каком количестве необходимо использовать в то или иное блюдо. Потяное дело, выходило у меня это не очень хорошо, но теперь я была более уверенна в выборе овощей и круп, если дойдет дело до самостоятельной готовки.
А хозяин дома был все это время либо на службе, либо спал после сытного ужина. Никаких новостей он мне не рассказывал, предпочитая придираться к тому, как приготовлено, или к тому, что не убрано в гостиной.
Ага, бегу и убираю за ним! Я в эту гостиную нос не сую. Сам нагадил — сам убирай! Не нравится? Не гадь! А то хорошо устроился: большая часть дома в порядке, еда каждый день новая, а он еще и недоволен. Фыр-р
***
В этот день Элли решила научить меня печь пирожки. А выпечка у людей не шла в сравнение со створговскими булочками, которые жевать не переживать было тогда, когда мы еще не ощущали вкуса, так теперь их есть совсем невозможно стало — гадость жуткая! Как Дин в тот раз, на берегу реки, смог умять объедки от наших булочек? Не привередливый, что ли? Выходит, так, раз и от сырого мазонуха потом не отказался.
Странный он все же.
Эммет, уже в привычной манере, расположился перед открытым окном так, чтобы солнце грело ему спину, а ветерок трепал волосы.
— А теперь скалкой раскатываешь до нужного размера, — сказала Элли и показала пример на своем комочке теста.
— Это легко, — улыбнувшись, я приложила ни в чем неповинно тесто палкой, толкнула ее вперед, но вместо того, чтобы спокойно сдвинутся с места, раскатав тесто в пласт, как у Элли, та подпрыгнула пару раз.
Я отняла скалку от теста и, почувствовав вибрацию во всем теле, поняла, что это не руки у меня дрогнули, а земля под ногами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дом тихо загудел, противясь танцевать под нарастающую дрожь земли. Элли стала белее муки, перепугавшись происходящего.
— Все из дома! — крикнул Эммет, внезапно оживившись.
Мы с Элли с визгом побросали все и бросились прочь. Я замешкалась у порога, обуваясь, а выбежав наружу, увидела, как сильно качаются верхушки деревьев.
