Пули из легкого оружия уже не пугали, он напрягся лишь тогда, когда вновь заработал пулемет в кузове грузовика. Но к тому моменту успел подняться еще выше, на следующий виток, теперь целиком Трэша разглядеть не могли, разве что плечи и голову, попадать стало гораздо труднее, да и неудобно, оружие приходилось сильно задирать.
На следующем, последнем витке дороги пулемет и вовсе замолчал. Тут уже не в видимости дело, похоже, турель не способна работать под таким углом. Да и гранатометчики притихли – или закончились боеприпасы, или осознали бесперспективность обстрела.
Теперь напрягал лишь бронетранспортер. Сейчас он находился на противоположном краю карьера, успев добраться до предпоследнего витка. Это опасно близко и едет он быстро, не отвлекаясь на стрельбу, хотя пулемет неотрывно следит за Трэшем.
Замысел экипажа очевиден – намереваются сократить дистанцию до минимума и в упор расстрелять. Разумная затея, если вспомнить, что модуль изнутри перезарядить нельзя, и вообще – это хлопотное дело. Так что боезапас лучше приберечь для гарантированного поражения цели.
А еще второй пикап, не пострадавший от демонстрации великих стрелковых талантов господина Грэя, ухитрился обогнать бронемашину до сужения подъема и мчался сейчас в сотне метров от нее, видимо, боясь далеко отрываться.
Возникла было мысль остановиться и устроить баррикаду. Но каким образом? Камней на дороге валяется немного, никто больше не устраивает обвалы – обстрел поутих: у кого-то ствол перегрелся, у кого-то патроны закончились, а кто-то на таком расстоянии и в небоскреб не попадет. В общем, материалов для создания преграды почти нет, всего-то один приличный камень в поле зрения. Да и бронемашина отличается высокой проходимостью, остановить ее способно лишь серьезное препятствие.
Идея заняться строительными работами как зародилась, так и умерла, а через секунду и вовсе забылась под неудержимым натиском свежих впечатлений.
Как всегда – негативных.
Навстречу Трэшу в карьер спускался здоровенный черный пикап. Мощный огнемет в его кузове заработал на ходу, с дистанции, запредельной для такого оружия, заставив попятиться от докатившейся волны жара, тоскливо заурчать от страха и отчаяния.
Рванувшись вправо, Трэш вжался в скалу, выгадывая себе несколько секунд покоя и лихорадочно прикидывая, что же делать дальше. Назад хода нет, оттуда надвигаются похожий пикап и бронетранспортер, впереди всего лишь одна машина, но дорога изгибается досадно плавно, почти ровно. Врагам нет смысла приближаться, издали начнут поливать огненной смесью. На этот раз люди церемониться не станут, Трэш вспыхнет от пяток до макушки, сомнительно, что его броня сможет защитить от такого. Пламя пусть и не убьет мгновенно, но заставит свалиться от шока, ослепнуть, скрутиться клубком и завывать, с неистовым нетерпением дожидаясь прихода смерти.
Трэш с тоской покосился наверх. До края карьера по вертикали оставалось не больше пятнадцати метров, можно в деталях рассмотреть выглядывающую оттуда травку и веточки кустарников. Но скала чуть ли не идеально гладкая, не за что ухватиться, нет опор для ног, даже с обеими рабочими руками забраться очень трудно, а под обстрелом вообще невозможно.
Ну и что теперь делать?! Не вниз же прыгать?!
Вниз… А ведь это идея. Нет, прыгать, конечно, бессмысленно, Трэшу там делать совершенно нечего, а вот вернуться немного назад – почему бы и нет.
Ровно до того места, где он задумался о сооружении баррикады. Там валяется кое-что, что, возможно, сможет помочь с возникшим впереди затруднением. Что пикапы, что бронетранспортер продвигаются неспешно, дорога очень уж некачественная и опасная – слишком узкая, одно неосторожное движение, и можно сверзиться на следующий уступ. Он должен успеть, не так далеко ушел, всего-то на сотню метров придется вернуться.
Огнемет заработал, как только Трэш выскочил из скальной ниши и помчался назад. Все еще слишком далеко, да и темп с ходу набрал приличный, разрывая дистанцию, но спина начала печь в нескольких местах – отдельные брызги достали. Пока бояться нечего, страх придет, если начать вдумываться в детали очередного плана.
Поэтому Трэш старался не вдумываться.
Камень был большим и плоским, лишь немногим уступал площадью капоту черного пикапа. Ухватившись за бока глыбы, Трэш поднапрягся, вскинул рывком – даже для него тяжеловато. Сложно сказать, каков вес, может, триста килограммов, а может, все полтонны или даже больше. Но терпимо, удерживать можно спокойно.
Камнем он прикрыл голову и грудь. Главное, что сейчас требуется – не позволить залить огнем последний глаз. Там вроде как серьезное веко защищает, но насколько эффективна его защита – неизвестно.
Развернувшись, Трэш, медленно разгоняясь, направился назад, морально подготавливаясь к очередной порции мучений и ориентируясь по краю дороги. Она узкая, а препятствие впереди всего одно – тот самый черный пикап. Сбиться с пути невозможно.
Врага Трэш не видел, но прекрасно слышал. Шум мощного мотора, шуршание шин и клацанье камней под ними, лязг металла.
И пробирающий до костей монотонный выдох заработавшего огнемета.
Первый удар Трэш перенес легко, всего-то несколько капель достали до ног да в носу запершило от удушливого запаха сгорающих нефтепродуктов и какой-то едкой химии. Не сказать, что приятное ощущение, но нормально, разгоняться не мешает.
Второй выстрел залил и ноги, и низ живота, и пальцы, обхватившие камень по бокам, и даже на голову немного сверху пролиться ухитрилось. Пламя, взметнувшись снизу, лизнуло по глазу, заставило завыть, заурчать протяжно, с всхлипывающими остановками. Каждая, даже самая незначительная, пробоина в броне превратилась в дрель Мазая, наматывающую нервы на раскаленное сверло.
Трэш попытался изменить положение камня, защитить лицо, но тут ударил второй выстрел, залило все, проигнорировав смехотворную защиту, даже по спине потекло. Закрыв глаз и завывая втрое громче, он, подстегиваемый нестерпимой болью, побежал, не обращая внимания на неудобство и тяжесть камня, встречая им все новые и новые потоки пламени. Видеть ничего не видел, ориентировался исключительно на звук работы двигателя и жестокого оружия. Дорога прямая, если не ошибаться и не сдаваться, с пути не сойдет.
Сдаваться Трэш не намерен, это не по плану.
Тональность шума двигателя изменилась, одновременно послышался звук переключения передачи. Все понятно – атака пылающего чудовища стала чрезмерным испытанием для психики водителя, он пытается уйти задним ходом.
Взревев так, что само пламя должно испугаться, Трэш, чувствуя, как камень начинает вываливаться из обгорающих пальцев, припустил, уже не думая ни о чем, выжимая из себя жалкие остатки сил.
И со всего маху врезался ногами в силовой бампер, легко согнув наваренные на него шипы. От неожиданности пальцы отказали окончательно, камень выскользнул, по инерции полетел дальше. Глаз, на миг рефлекторно приоткрывшись, успел разглядеть, как тяжеленная глыба, сокрушив прикрывающую лобовое стекло решетку и проехавшись по сминающейся крыше, небрежно снесла и огнемет, и стоящего за ним человека. Должно быть, на лице у того промелькнуло то еще выражение, но посмотреть на это не получилось, его прикрывала защитная маска с непроницаемо-черными очками.
Жаль, быстро отмучился. Садист.
Трэш, забросив себя на капот, потянулся вслепую, стукнул кулаком, доламывая стекло со стороны водителя. Просунул руку дальше, нащупал что-то мягкое, дергающееся и надрывно орущее, сдавил и, несмотря на сожженные нервные окончания, ощутил, как ломаются до смешного хрупкие кости. Продолжая гореть живым костром, с воем перебрался через машину, завалился на дорогу, начал перекатываться с боку на бок, оставляя на камнях потеки пылающей огнесмеси.
И шелуху от рассыпающейся брони он тоже оставлял – тело своими методами пыталось сбить пламя.
Ему бы в воду сейчас нырнуть или хотя бы в песок зарыться, но чего нет, того нет. Трэш катался и катался по камням, не осознавая, что делает это опасно близко от края пропасти. Увы, но в голове не осталось ничего, кроме неистовой жажды избавиться от пожирающего его огня.
Возможно, он бы так и продолжал елозить телом по камням до подъезда палачей, но вмешались другие люди. Точнее – всего один.
Протрещала автоматная очередь, пули начали бить по затылку. Не сильно, но чувствительно, заставив хотя бы частично очнуться, вынырнуть из бездны боли, избавиться от власти безумия, подскочить застигнутым врасплох зверем, разворачиваясь к угрозе. Глаз открылся, Трэш сквозь слезы различил, что возле распахнутой дверцы черного пикапа стоит выбравшийся пассажир. Лицо у человека было бледным и переполненным нехорошими предчувствиями, что вполне объяснимо, ведь он только что расстреливал беззащитную, по его мнению, мишень и вдруг оказался наедине с до крайности обозленным чудовищем, желающим ему зла.
