– Не исключено. А все же я бы занялся поиском «крошек» Дэнни. – Нокс выдержал паузу. – Вам дали iPhone?
– Да. Можем общаться без помех.
– Посредством текстовых сообщений.
– Конечно. И вслух тоже.
Грейс, даром что два года в Калифорнии провела, подчас говорила, словно повторяла урок, записанный на жестком диске.
– На следующую нашу встречу принесу свою финансовую отчетность, – сказал Нокс. – Для прикрытия.
– Да, не помешало бы, – на шанхайском диалекте ответила Грейс.
– Полагаю, вам не надо объяснять, что в случае с похищением человека особое значение имеют первые сорок восемь часов?
– Никакой необходимости.
По привычке Джон посмотрел на наручные часы – контрафактные «ТАГ Хойер».
– Слава богу, это мы уже проходили. Сержант… в смысле Дулвич… уверен, что присутствие Дэнни коренным образом меняет правила игры.
– Пожалуй.
– Дулвич считает, что Дэнни убьют, потому что он американец. А может, убьют обоих.
– Только в том случае, если мы первыми их не убьем, – сказала Грейс.
Джон удивился. От Грейс он таких слов не ожидал.
– Вы правы.
– Давайте обсудим детали. Как будем перемещаться, когда и на чем. Этим займусь я.
Нокс открыл было рот с целью возразить, но Грейс привела железный аргумент:
– Шанхай – мой город, мистер Нокс. Помните об этом.
6
19:00
Шанхай
Аллан Марквардт сидел за своим письменным столом и ждал, когда офицер Народной вооруженной милиции Китая соизволит что-нибудь сказать. Офицер же неотрывно смотрел на башню Сюань, залитую светом прожекторов – работы продолжались и в ночное время. Люди копошились на лесах подобно муравьям; впрочем, Марквардт знал, что накануне «муравьев» было куда больше. Вот они, проблемы, – во всей своей красе.
Эта встреча – чистый экспромт. Субботний вечер; Марквардта буквально вытащили из шанхайского Большого театра. Невелика потеря. Все равно надо еще позвонить в головной офис в Бостоне и связаться с инженерной компанией в Сан-Франциско. Сегодняшняя ночь обещает быть длинной.
Отказываться от «беседы» с сотрудником Народной вооруженной милиции Китая – себе дороже. Натуральное китайское гестапо, думал Марквардт. Термин «Железная рука» давно на слуху; теперь значение его раскрылось в полной мере. Инспектор Шень Деши в полтора раза крупнее среднестатистического китайца, лицо непроницаемое, взгляд отсутствующий, как у человека, лишенного каких бы то ни было чувств. А он, Марквардт, не намерен усложнять положение «Бертолд групп» – оно и так аховое.
Проинструктированный по телефону Брайаном Праймером, Марквардт приготовился должным образом реагировать на вопросы о похищении – полным неведением, отрицаниями; Праймер сказал, что полиции такая ситуация нужна не больше, чем «Бертолд групп». Если не провоцировать полицейского, может, он и вовсе не упомянет о похищении – предоставит упоминать Марквардту, но не будет давить. Конечно, позднее тот факт, что Марквардт не заявил в полицию, будет использован против него; однако в краткосрочной перспективе лучше уклоняться. Сложносочиненный этикет у этих китайцев: все-то надо учитывать – и социальный статус, и профессию; поневоле будешь каждое слово взвешивать. Чем туманнее ответы, тем лучше.
– Не было ли у вас проблем в последнее время? – осведомился инспектор.
Вот оно, начинается. Марквардту надо изобразить уважение и одновременно – понимание истинного посыла фразы. На вполне недурном путунхуа, пусть и с американским акцентом, Марквардт выдал:
– Ши шан у нань ши, чжи па ю синь жень.
Китайская пословица, означает нечто вроде «Терпение и труд все перетрут».
– И кэ лао шу ши хуай лэ и го чжоу, – бросил Шень Деши в виде пробного камня.
– Будьте так любезны, повторите, пожалуйста, помедленнее.
Инспектор повторил пословицу. Марквардт сумел перевести ее дословно, однако истинный смысл остался для него нераскрытым. Что за язык, сплошные нюансы.
Инспектор заговорил на сносном английском:
– Крупинка мышиного помета портит целый горшок рисовой каши.
– Слава богу, у нас нет мышей, – отвечал Марквардт.
– Мыши есть везде.
– Мы следим, чтобы у нас они не завелись.
– Неужели? А я вот знаю, что о вашем строительном проекте был снят документальный фильм.
Напряжение Марквардта ослабло ровно на градус. Может, он неправильно все понял? Может, инспектор не знает о похищении?
– Верно. Этот фильм – для Национального общественного телевидения. Его будут демонстрировать в Штатах.
– Видимо, вам нравится, когда собаки кусают вас за пятки.
– Это вполне терпимо. Мы к этому привыкли. Свободная пресса вызывает привыкание.
– Зато у нас в Китае не терпят несанкционированных расследований.
Марквардт промолчал. Выбор слов показался ему весьма интересным.
– У вас были проблемы со съемочной группой?
– Если честно, дела со съемочной группой не в моей компетенции. Вам лучше поговорить с нашим директором по связям.
– В настоящий момент я говорю с вами.
Вот урод.
– Мой опыт общения со съемочной группой можно назвать сугубо позитивным. Очень приятные люди. Первую серию нам уже показали, а больше я ни кадра не видел. Почему вы спрашиваете?
– Визовый режим для представителей иностранной прессы отличается специфичностью, – пояснил инспектор. – Данная конкретная съемочная группа имеет разрешение снимать фильм о башне Сюань, равно как и о вашей компании. – Руки Шень Деши тяжело легли на подлокотники. – Этим темы их фильмов ограничиваются.
– Если они и вышли за пределы дозволенного, мне об этом ничего не известно. Хотите депортировать их – я к вашим услугам. – Марквардт пытался понять, чем на самом деле тут пахнет. Субботний вечер; точнее, ночь. Инспектор Народной вооруженной милиции Китая – у него в кабинете. И всё ради закрытия полудюжины виз? Не сходится, никак не сходится.
– Мы – лишь герои фильма. Члены съемочной группы не являются нашими сотрудниками. Вообще никак с нами не связаны. Может быть, я чего-то не знаю?
– По-моему, вы должны знать, что двое операторов имеют связи с «Уорлд лайф».
– Вы говорите о группе борцов за чистоту окружающей среды? Нет, я об этом ничего не слышал.
– Это экстремисты и агрессоры, – заявил Шень Деши. – Если даже они не на вас работают, всё равно вы тут замешаны.
– Я… я не… то есть, во-первых, детектив…
– Инспектор.
– Хочу сразу заявить, что ни я, ни мои подчиненные совершенно не в курсе визового режима, определенного для съемочной группы, и никоим образом съемочную группу не контролируем. Киношники работают как фрилансеры. – Марквардту очень захотелось пригласить на эту беседу главу юридического департамента компании.
– Мне нужны данные на каждого члена съемочной группы, – отрезал Шень Деши.
– При всем моем уважении, сэр, как я уже сказал…
– Причем немедленно. Сегодня же.
Тут Марквардт не выдержал:
– Послушайте, инспектор. Сегодня вряд ли что получится (Марквардт чуть было не ляпнул «ничего не получится»). Наш директор по связям с общественностью появится на рабочем месте только в понедельник, в десять утра.
– Слишком долго, – отвечал Шень Деши.
– Повторяю: «Бертолд групп» не имеет со съемочной группой ни деловых, ни профессиональных связей, кроме соглашения, по которому съемочной группе предоставляется допуск в наш офис и на наш объект строительства.
– Вы будете столь любезны звонить вашему отделу по связям сейчас, – выдал Шень Деши. У Марквардта не было настроения поправлять его английский. – Хочу говорить со всей группой сразу. – Через несколько секунд Шень Деши спохватился и добавил: – Пожалуйста.
Кусок дерьма.
Едва контролируя себя, Марквардт выдавил:
– Приходите в понедельник к десяти утра.
Шень Деши тяжело поднялся с кресла. Пошарил в кармане, извлек кожаный бумажник, с почтительностью, показывая ладони обеих рук, передал Марквардту визитную карточку. Марквардт таким же манером снабдил инспектора своей визиткой.
– Если будете содействовать мне в деле со съемочной группой, – мрачно изрек Шень Деши, – ваша нынешняя ситуация не привлечет ничьего внимания. По крайне мере, до поры до времени.
Марквардт сглотнул. В горле было сухо. Нынешняя ситуация. Похищение, что же еще.
– По нашим данным, один из операторов исчез, – добавил Шень Деши.
Исчез американский журналист? Китаец что же, намекает, что ему известно о похищении? Или имеет место второе похищение? Журналист – это серьезно.
Похоже, с учетом известного Марквардту на настоящий момент, Шень Деши действовал по распоряжению высочайшего начальства. Иными словами, правительства. Китайцы, конечно, хотят подстраховаться, чтобы не потерять лицо перед мировой общественностью. Нетерпимость к иностранным журналистам документально обоснована. Тут не до шуток.
