Проклиная свою недальновидность, она отыскала в холодильнике куриные грудки, поджарила их, отварила картофель и соорудила на скорую руку салат. На суп у нее просто не хватило сил. «Вернется Юлька, я с ней поговорю, — успокаивала она себя. — В конце концов это ей надо, пусть сама и варит. Заодно и полы моет». Но сказалось, что мытье полов — не самое неприятное, что могло ее поджидать. Накрыв стол, Даша позвала мальчика:
— Тотошка, иди руки мыть, обед готов! — я заняла место напротив телевизора.
По телевизору давали какое-то ток-шоу, и отвыкшая от российского телевидения Даша очнулась только тогда, когда в ее тарелке закончилась еда. Мальчика за столом все еще не было.
— Да что ж такое! — Она нахмурилась и снова закричала: — Тотошка, ты где?
В ответ доносилось лишь слабое жужжание.
Юлькиного отпрыска она обнаружила под кроватью, сражающегося с роботом.
— У тебя совесть есть? — спросила она, вытягивая его за ногу. — Там уже все остыло.
— Вы подогрейте, а я пока доиграю, — спокойно сказал мальчуган.
— Сейчас!
Даша ухватила его за ремень брюк и потащила в ванную, Антошка слабо сопротивлялся.
— К детям нельзя применять силу, — отбрыкивался он.
— К детям — нет,— согласилась Даша, намыливая ему руки, — а к бессовестным поросятам — запросто.
— И обзываться нельзя.
— Обзываться нельзя, а констатировать факт можно. Хватит умничать, быстро за стол.
На пороге мальчик принюхался.
— Чем это пахнет?
— Моей загубленной жизнью. Больше всего равно есть нечего, садись и жуй.
Антошка с подозрением рассматривал холодную жареную корочку.
— Мама говорит, что есть жареное вредно.
— Твоя мама много что говорит, лучше бы она сама все приготовила.
— А подрывать авторитет родителей нельзя, — важно заявило дитя.
Даша прищурилась:
— Слушай, Тотошка, тебе кто-нибудь говорил, что ты самый нудный и противный ребенок на свете?
Мальчик задумался:
— Нет. А должны были?
Даша вздохнула:
— Закрой рот, сиди и ешь.
— Трудно есть с закрытым ртом.
Исчерпав аргументацию, Даша показала кулак. Мальчик взял вилку и принялся ковырять остывшее мясо.
— Тетя Даша, чем отличается кошка-девочка от кошки-мальчика?
Даша нехотя оторвала взгляд от телевизора:
— Ты разве сам не знаешь?
— Нет.
— Элементарно. Тем же, чем мальчики от девочек у людей.
— Чем?
— «Чем, чем...» — Она сделала в воздухе неопределенный жест. — Ну ты же отличаешь мальчиков от девочек у себя в школе.
— В школе различаю. — Белокурая головка утвердительно кивнула. — А у кошек?
— У кошек... — Даша делала вид, что увлечена рекламой и совсем не интересуется разговором. — А как ты мальчиков и девочек в школе различаешь?
Антошка задумался.
— У них голос разный.
— Правильно. А еще?
— Прическа.
— А еще?
— Одежда.
— А еще?
— Не знаю.
— Тогда какая тебе разница! — Она переключила канал.
— Я хочу купить котенка. Но только мальчика.
— Почему именно мальчика?
— А тогда у него не будет котяток, и их не надо будет топить.
Дашу передернуло:
— Зачем же их топить? Можно подарить.
— Взрослые всегда так говорят. А сами топят.
Новоиспеченная няня поспешила перевести разговор в менее кровожадное русло:
— А мама разрешила тебе заводить кошку?
— Да. Она сказала, что если я буду убирать свою комнату сам, то мне можно будет доверить животное. А я уже три дня убираю.
— Да, да, хорошо... — Даша погладила мальчика по голове. «Вот пусть Юлька сама ему и объясняет». — Поговори об этом с мамой, она в этом деле специалист.
— Она сказала, что мы с вами в магазин пойдем. Так как же мне все-таки мальчика выбрать?
Даша вздохнула. Все ясно, мальчишка не отстанет. Ну что ж, в конце концов, детям надо говорить правду. Особенно в вопросах, касающихся отношения полов.
— Знаешь, Тотошка, — начала она издалека, — все живое на нашей планете, ну или почти все живое, имеет два пола: мужской и женский.
Мальчонка устроился поудобнее:
— Знаю.
— А почему?
— Почему? Это необходимо для естественного отбора и... для эволюции. — Слова, далекие от физиологии, вдохновляли. — Представь: живут десять курочек или, например, лягушек. Все они девочки. — Рассказчица на секунду задумалась, все ли правильно. — Да. И бот три девочки-курочки хорошие — ножки у них правильные, глазки хорошо видят, крылышки чистые, а остальные птички имеют какие-либо дефекты — ну нарушение у них произошло на генном уровне, в общем, уроды... — Антошка сморгнул. — ...И вот будь они гермафродитами, то есть существами, самодостаточными для размножения, как, например, улитки, пиявки или... В общем, не важно. Так вот, в этом случае они бы родили деток, в которых их уродства бы повторились, понимаешь? А так приходит петушок и выбирает самых здоровых курочек. Таким образом происходит естественный отбор, при котором в продолжении рода участвуют только здоровые особи. Понятно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мальчик слушал очень внимательно.
— Понятно. Но только вы не сказали, как отличить котенка-мальчика? Чем он от девочки отличается?
В который раз Даша прокляла свою мягкотелость. Ну не могла она при семилетнем ребенке с совершенно серьезным лицом произнести слово «пенис»!
— Детородными органами, — кое-как промямлила нянька.
— Какими-какими органами?
— Детородными. Теми, которые отвечают за рождение деток.
— А какие отвечают?
Даша повела головой:
— Те же, что и у людей. — И поскольку мальчик молчал, сна спросила с отчаяньем: — Ты же знаешь, чем дяди от тети отличаются?
— Бородой?
От дальнейшего кошмара ее спас начавшийся мультфильм.
2
Лежа с холодным компрессом на лбу, Даша листала затертый до дыр дарвиновский труд о происхождении видов на земле. Дверь распахнулась, и в освещенном проеме показалась худощавая фигура.
— Привет, Рыжая. Что ты понарассказывала моему сыну?
Даша густо покраснела:
— Он сам меня спросил.
— О чем?!
— Чем мальчики отличаются от девочек.
— Так и рассказала бы. Что за чушь ты ему несла, какие еще курочки?
Даша сорвала с головы компресс.
— А на ком мне было объяснять? На себе, что ли? И вообще, я все правильно объяснила: и про эволюцию, и про естественный отбор...
— Изумительно ты ему объяснила, Антон теперь полагает, что все улитки — уроды. Это вас так на Западе учат?
— Ничему меня там не учат, — обиделась Даша. — Ты биолог, вот и объясняй своему ребенку, кто от кого и чем отличается.
— К несчастью, он спросил тебя, а не меня.
— Значит, у него ко мне больше доверия.
— Господи, он же не просил тебя объяснить процесс фотосинтеза! — воскликнула Паэгле. — Неужели в тридцать лет ты не знаешь, чем отличается мужчина от женщины?
— Знаю!
— Ты уверена?
— Ха-ха-ха. Между прочим, я к тебе в гувернантки не нанималась. Кстати, — Даша заставила голос звучать тверже, — я как раз хотела с тобой говорить на эту тему. Юля, я соглашалась вести расследование, но никак не домашнее хозяйство. Я совершенно не могу сосредоточиться.
— Агата Кристи, между прочим, сочиняла свои книги за мытьем посуды, — примирительно заметила Паэгле, устраиваясь в кресле.
— Так и приглашала бы ее. И потом, она писала, мне же надо читать. А я так умаялась с твоим дитем, что не помню, как меня зовут, не то что фигурантов по этому делу.
— Значит, ты еще не приступала?
— Интересно, когда бы я это сделала?
В приоткрытую дверь просунулась белокурая взлохмаченная голова:
— Мама, так почему же все-таки существуют мальчики и девочки?
— Это необходимо для естественного отбора, — механически ответила Паэгле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Иначе всю нашу планету заселят уроды?
Паэгле выразительно посмотрела на Дашу.
— К сожалению, не всегда и естественный отбор помогает.
— Почему?
