К общим, как принято сейчас говорить, геополитическим соображениям следовало отнести и то, что в это время второй (или первый, как посмотреть) и наверное неизбежный противник Рейха, СССР, находился в дальней стадии подготовки к войне, но к 1943 году - не начни немцы первыми войну, - мог стать превосходящим на решающем для Германии, сухопутном ФВД.
В ЕДИНОМ СТРОЮ
"Битва за Атлантику" логично требовала перемещения основных сил Кригсмарине на французское побережье. В первые рейды надводные корабли выходили из Балтики, а возвращались (если возвращались) в порты Франции. После трагически завершенного рейда "Адмирала графа Шпее", о котором мы уже рассказывали, второй "карманный линкор", "Адмирал Шеер" вышел в июне из Германии в долгий рейд на просторы Атлантики и Индийского океана.
В сентябре 1940 года по проливам и через Северную Атлантику прошел весьма не скоро обнаруженный морской разведкой тяжелый крейсер "Адмирал Хиппер". После стычки с конвоем союзников он первым из тяжелых немецких кораблей прибыл в Брест. И наконец в феврале 1941 года адмирал Лютьенс снова вышел с "Гнейзенау" и "Шарнхорстом" на север, на этот раз на операции в Атлантике.
Проходя между Фарерскими островами и Исландией, они были обнаружены британским крейсером "Наяда", но бой не приняли, отошли на север, заправились из поджидавшего там танкера и через неделю под покровом темноты и тумана незамеченными прошли Датским проливом и вырвались на оперативный простор в зоны оживленного судоходства.
Крейсерство на коммуникациях оказалось эффективным: постоянно пополняя запасы топлива с кораблей снабжения, линейные крейсера за два месяца плавания потопили союзные суда общим тоннажем 116000 тонн. В тот же период несколько небольших конвоев было перехвачено и растерзано "волчьей стаей" подводных лодок Деница.
- Впервые в нашей истории, - заявил адмирал Лютьенс своим экипажам, немецким боевым кораблям удалось прорвать британскую блокаду. Так мы и будем двигаться к окончательной победе.
Момент назрел
...Битва за Атлантику близилась к кульминации, немецкие подлодки, боевые корабли и авиация добивались все больших успехов. С каждым месяцем потери союзников в Атлантике нарастали, в марте 1941 года стали наиболее тяжелыми.
Адмирал Редер прекрасно понимал, что ситуация складывается для него благоприятно, - таких потерь никто долго выдержать не мог. Теперь было самое время поставить все на карту. И он сообщил Лютьенсу, чтобы тот не тянул с приходом в Брест, потому что "Бисмарк" уже почти готов к выходу в море, а вместе с ним в новой операции в Атлантике должны будут принять участие "Шарнхорст", "Гнейзенау" и новый тяжелый крейсер "Принц Ойген".
Знаки судьбы.
В один прекрасный день на "Бисмарке" отрабатывали работы по ремонту повреждений рулей. Матрос Герберт Блюм из аварийной команды спросил вахтенного офицера, нельзя ли прикинуться убитыми и немного отдохнуть.
- Ну ладно, - усмехнулся офицер, - можете прикинуться мертвыми. Наденьте бескозырки задом наперед, ложитесь на палубу, и все будут знать, что вам каюк.
Когда учения закончились, тот же офицер заметил:
- Вероятность, что рулевой отсек будет поврежден, - один к ста тысячам.
Тогда на эту реплику никто не обратил внимания, но через несколько недель Блюму пришлось о ней вспомнить...
ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ
Миг судьбы.
Одно из самых увлекательных и популярных занятий в современной историографии - отыскание "судьбоносных" мгновений, когда создавалась переломная ситуация и от ближайших последующих действий или происшествий зависели самым серьезным образом все последующие эпизоды. Одно из таких "мгновений", несомненно - это последняя неделя марта и начало апреля 1941 года.
Это касается судьбы Британии.
На континенте у неё не оставалось больше союзников. США, которые поддерживали Англию и готовились к вступлению в войну на её стороне, находились за океаном и не располагали в Атлантике достаточно мощным военным флотом. Вермахт и Люфтваффе значительно превосходили армию и Королевский воздушный флот; вторжение на Британские острова пока что не предполагалось (не было ещё в достаточной мере ни переправных средств, ни достаточного обеспечения и прикрытия 60 дивизий, которые считались минимально необходимыми для покорения Англии). Да и принято было уже давно верхушкой наци стратегическое решение (план "Барбаросса") о широкомасштабном наступлении на СССР. Но установление действительной блокады в Атлантике, разрыв "кровеносных сосудов", питающих Англию, имело бы ничуть не меньшее значение для дальнейшего хода войны. Англию можно было не завоевывать в ходе тяжелейших десантов и сухопутных битв - через некоторое время она бы перестала быть непосредственной опасностью и пусть временно, но устранялась бы война "на два фронта", о гибельности для Германии которой вполне отдавало себе отчет и нацистское руководство.
А обстановка складывалась так, что Кригсмарине могли сосредоточить ударную группировку (надводные корабли и подводный флот), которая при поддержке Люфтваффе могла разорвать британские коммуникации. "Бисмарк", линейные крейсера "Шарнхорст" и "Гнейзенау", тяжелый крейсер "Принц Ойген", легкие крейсера и эсминцы при правильном руководстве и обеспечении операций могли реально выиграть "битву за Атлантику" - и тогда, как сдержанно отмечают британские историки, "для Великобритании это могло означать катастрофу и повлиять на весь ход войны".
Несомненно, это понимали и в штабе Редера.
2 апреля 1941 года, ровно через две недели после прибытия "Шарнхорста" и "Гнейзенау" в Брест, штаб германского военно-морского флота издал предварительный приказ. В ближайшее новолуние в конце месяца "Бисмарку" и "Принцу Ойгену" предстояло встретиться в Атлантике с "Гнейзенау" и вместе атаковать конвои союзников. Командующим соединением назначался опытный моряк Гюнтер Лютьенс.
Но уже тогда история начала вносить свои поправки. "Шарнхорст" присоединиться к ним к тому времени уже не мог - неисправности в силовых установках, произошедшие во время первого успешного рейдерства в Атлантике, потребовали немедленного устранения, и на корабле в разгаре был ремонт котлов.
В отличие от приказов Лютьенса на предыдущую операцию, которые запрещали атаку кораблей сопровождения, на этот раз "Бисмарку" предстояло отвлекать на себя их огонь, пока "Гнейзенау" с "Принцем Ойгеном" станут атаковать и топить суда конвоя. Прямых столкновений с боевыми кораблями противника, с чисто военными эскадрами следовало избегать, поскольку целью операции было уничтожение транспортных судов.
Если бы эта эскадра, даже без "Шарнхорста", вышла в море, это все же представляло собой большую опасность.
...Но военная судьба продолжала вносить свои поправки. На этот раз был "поправлен" второй линкор.
Английские самолеты бомбили Брест, и одна бомба попала в док № 8, где стоял "Гнейзенау". Бомба не взорвалась, но "Гнейзенау" переставили к бочке на рейде. 6 апреля в 9 часов его атаковал торпедоносец британской береговой авиации. Пилот - шотландец лейтенант Кеннет Кэмпбелл - пролетел над самым молом и прорвался сквозь убийственный зенитный огонь. В считанные мгновения, прежде чем самолет был растерзан снарядами и погиб со всем экипажем, летчики успели сбросить торпеду, которая попала "Гнейзенау" в корму, повредила винты, затопила оба машинных отделения и вывела корабль из строя на шесть месяцев.
...Именно в тот день, когда был торпедирован "Гнейзенау", немецкая армия начала вторжение в Грецию и подготовку к высадке на Крит, чтобы овладеть Восточным Средиземноморьем. Если бы британская Средиземноморская флотилия адмирала Канингема оказалась отрезанной от метрополии...
От могучего соединения в составе линкора, двух линейных крейсеров и тяжелого крейсера осталась только пара, хотя вся ещё мощная - "Бисмарк" и "Принц Ойген".
24 апреля немцев постигло новое несчастье. В тридцати метрах от "Принца Ойгена" взорвалась магнитная мина и повредила ему гребной винт. Неисправность нельзя было устранить меньше чем за две недели, так что эскадра могла выйти в море не раньше чем в конце мая. Приходилось заново планировать все сроки.
Лютьенс полетел в Берлин.
Персоналии
Гюнтеру Лютьенсу был тогда 51 год. Родился он в Висбадене в семье коммерсанта, в морской кадетский корпус в Киле поступил в 1908 году, закончил его двадцатым (из ста шестидесяти выпускников).
У Лютьенса была репутация человека, который справится со всем, за что бы ни взялся. В первую мировую войну он сражался на эсминце у берегов Фландрии в проливе Ла Манш, в тридцатые годы ходил командиром на крейсере "Карлсруэ" в Северную и Южную Америку - тогда же Дениц командовал крейсером "Эмден" в походе на Дальний Восток. На обратном пути они встретились в испанском порту Виго и в Германию вернулись вместе.
Позднее Лютьенс стал начальником управления кадров Кригсмарине, потом получил адмиральский чин и назначение командовать флотилией эсминцев. При захвате Норвегии находился на борту "Гнейзенау" в качестве заместителя командующего, адмирала Маршалла, и был отмечен Рыцарским крестом.
